Андрей Ливадный - Тень Земли
Импланты работали без сбоев. Ощущалась слабость и головокружение. Он уже понял: прошли почти сутки, с момента потери сознания. Система поддержания жизни не позволила ему очнуться прежде, чем были устранены последствия контузии и отравления токсинами. Синяки, ссадины, порезы и ожоги не в счет.
Он осмотрелся.
Тела трех фокарсиан, выброшенные вслед за ним на промежуточную площадку, валялись поодаль. Мертвы. Из горловины грузовой гравишахты все еще выталкивало едкий дым.
Вокруг простиралась захватывающая дух панорама. Волею обстоятельств он оказался на такой высоте, откуда обычные небоскребы (а их в окрестностях уцелело немало) выглядели маленькими.
Промежуточная площадка орбитального лифта имела форму пяти лепестков. В центре располагался огрызок срезанного сверхмощным лазером силового набора. Основную конструкцию рассекло и обрушило, вокруг высились огарки сателлитов, попавших под плазменные удары, да лохматилось сложное плетение прочных тросов. Некоторые, раскачиваясь под порывами ветра, скребли по выгоревшему остову аэрокосмического истребителя. Чуть дальше виднелись надстройки батарей противокосмической обороны, а уже за их периметром располагались обтекаемые каплевидные вздутия грузовых и пассажирских терминалов. Все разрушены в той или иной степени. Некоторые лишись облицовки, и выглядели, как скелеты.
Раньше площадки защищали энергетические купола, но теперь их эмиттеры не работали. Уцелевшие конструкции мелко вибрировали под постоянным напором ветра. Монотонное подвывание воздушных потоков создавало гнетущую обстановку.
Ветер внезапно усилился. Особенно мощный его порыв, заставил комплекс двенадцати башен содрогнуться, взъерошил непрочно сидящую в креплениях обшивку одного из куполов, высек из нее резкий скрежещущий звук, приподнял, вырвал и закрутил в потоке трапециевидный сегмент, — тот, вращаясь, пролетел над головой Ильи и врезался в ближайшую надстройку локационной системы.
Задерживаться на открытом месте опасно. Стужин защелкнул карабин страховки за сохранившее прочность переплетение балок, снова осмотрелся, сопротивляясь напору ветра.
"Спуститься с такой высоты будет проблематично", — подумал он, собираясь добраться до грузопассажирских терминалов. Там должны быть аварийные лестницы для эвакуации на случай отказа автоматических систем.
Близился закат. У горизонта виднелся грозовой фронт, но небо над комплексом оставалось безоблачным. Первые шаги дались с трудом, однако ветер понемногу начал утихать, его порывы стали слабее.
Илья мог поступить двояко. Нарушить правила, подключить все компоненты личной наносети, либо найти способ спуститься, остаться на маршруте.
Он сканировал частоты связи. Снаряжение для полевого выхода Стужин получал на базе тиберианцев. В его кибстек установили довольно примитивную версию коммуникатора, снабдили оружием, легкой броней, средствами защиты, а заодно установили ограничители работы имплантов.
Илья давно не задавал недоуменных вопросов. Планета, откуда родом экипаж "Тени Земли", расположена в глубинах гиперкосмоса. Там вообще не работают кибернетические устройства.
Щелкнул модуль связи. С высоты удалось засечь навигационные маркеры двух патрулей, но с призывами о помощи он повременил.
Вслух конечно никто ничего не скажет, вышлют флайбот, эвакуируют без проблем, но рейтинг понизят, маршрут не зачтут, а значит, заветная мечта станет чуть дальше.
Нет, после всего пережитого такой финал его категорически не устраивал. К тому же, дух исследователя дал о себе знать. Илья не слышал, чтобы кто-то поднимался сюда за последние десятилетия. Устройства орбитального лифта считались нефункциональными. Уцелевшую промежуточную платформу бегло осмотрели лет тридцать тому назад. Конструкцию признали ненадежной, не подлежащей ремонту. Здесь установили генераторы посадочного луча для орбитальных челноков и систему датчиков контроля местности, но аппаратура не проработала и недели, — ее уничтожил ураганный ветер.
Больше попыток использовать самую высокую постройку города никто не предпринимал. Башня постепенно ветшала, роняя обломки при каждом урагане, но вопреки прогнозам, она не обрушилась, по-прежнему служила надежным, заметным издалека ориентиром.
Используя трос, поглядывая по сторонам, сопротивляясь порывам ветра, он добрался до входа в ближайший терминал, проник внутрь, отдышался.
Здесь тоже ощущались вибрации, лучи закатного солнца врывались в огромное помещение через пробоины и сорванные сегменты обшивки. Большинство незакрепленных предметов скопились в северной части, образуя оплывшие груды мусора. Он переключился на гибридное восприятие, продолжая запись файла сканирования — неоспоримого доказательства, что он побывал тут.
Перед мысленным взором, накладываясь на обычное для человека восприятие, вспыхивали контуры и схемы. Среди поломанной мебели, обрывков одежды, испорченных водой и радиацией багажных кофров попадались кибернетические устройства, части механизмов, ремонтные сервомодули.
"А это что?!" — он остановился, не поверив показаниям датчиков. — "Да быть такого не может! Андроид?! Но как же его пропустили тиберианцы, при осмотре башни?!"
Насколько знал Илья, человекоподобные машины выпускались ограниченными сериями перед самым началом войны. Наделенные псевдоинтеллектом, они использовались исключительно корпорациями. Андроидам прочили перспективное будущее в колониях, но экспансивное стремление людей к звездам перечеркнул конфликт с фокарсианами, закончившийся взаимным уничтожением двух цивилизаций.
* * *Ошеломляющая находка!
Наследие корпораций — главная ценность современного мира. Технологии предвоенной эпохи уникальны, неповторимы!
По башне вновь прокатилась неожиданная вибрация. Жутковато тут. — Илья на всякий случай заново закрепил страховку, и принялся разбирать обломки.
Куски оплавленного пластика, ржавь всякая, уже не похожее на одежду тряпье, желтоватая кость, — ее он бережно отложил особняком, и снова — бесформенные комья, в которые превратилась ручная кладь, оплавленный кибстек… ага, а вот и нога в растрескавшемся ботинке.
Андроиды носили униформу корпораций. Внешне их было трудно отличить от людей. Сейчас от слишком быстрого, нетерпеливого движения ботинок рассыпался, ткань одежды расползлась, пеноплоть, давно утратившая свои свойства, раскрошилась в желтоватую труху. Тускло блеснул не подверженный коррозии металл эндоостова, туго оплетенный тягами сервоприводов.
"Голень? Ну, точно…" — Илья ухватился поудобнее, потянул изо всех сил.
