Юрий Корчевский - Броня. «Этот поезд в огне…»
— Вагон! Вижу вагон!
Паровозный прожектор бил вперед далеко, на полкилометра.
Сергей убрал подачу пара в цилиндры и рванул на себя тормоз. Завизжали тормозные колодки. Паровоз стал резко замедлять ход, а теплушка по инерции покатилась вперед.
Когда паровоз встал, Сергей перевел рычаг реверса и поднял рычаг регулятора пара. Паровоз, буксанув ведущими колесами, двинулся назад. С каждой секундой он отдалялся от теплушки.
Прожектор погасили – немцы на свет прожектора вполне могли влепить снаряд.
Несколько минут ничего не происходило. Потом донесся сильный звук удара, скрежет железа и сразу – мощный взрыв. Вспышка осветила место столкновения, грохот и воздушная волна докатились до паровоза почти одновременно. Тяжелый паровоз сильно качнуло.
Диверсия была предотвращена. Плюсом было то, что путь в месте взрыва был разрушен вместе с насыпью, и движение поездов или паровозов на этом участке стало невозможным. Взрыв был такой силы, что вспышка и грохот были видны с бронепоезда на станции.
Паровоз шел теперь тендером вперед, прожектора сзади не было, только подслеповатые фары, и Сергей двигался медленно, двадцать километров по скоростемеру. Но показалось – прибыл на станцию быстро. Там их уже встречали бойцы бронепоезда и поздравляли с успешно выполненным заданием. Так «черный» паровоз начал боевые действия.
Буквально через два дня бригаде Сергея пришлось столкнуться с немецкой разведкой. Среди бела дня паровоз отправлялся на соседнюю станцию для бункеровки углем. Путь был уже знаком, они были в тылу, и ничего не предвещало неприятностей.
Они проехали уже половину пути, и впереди был крутой поворот, по-железнодорожному – «кривая», как внезапно из-за высокой насыпи появилась ручная дрезина. Два немца качали ручку привода, еще двое сидели впереди.
Как немцы паровоз вовремя не почувствовали – загадка. Когда паровоз или состав близко, по рельсам идет гул и чувствуется вибрация. Было понятно, что за насыпью и деревьями не видно дыма – его сносило ветром, и он низко стлался сзади, над рельсами. Но гул?
Дистанция была близка, и Сергей не успел затормозить.
Двое немцев, сидевших спереди, успели спрыгнуть с дрезины в разные стороны, покатившись под откос. А те двое, которые орудовали ручкой, замешкались.
Паровоз с ходу ударил наметельником легкую дрезину. Она со скрежетом отлетела в сторону, взметнулись в воздухе тела в сером обмундировании.
Сергей решил, что это была разведка. Паровоз он остановил, благо он одиночкой следовал, без состава. С приличным по тем временам весом поезда в две – две с половиной тысячи тонн удалось бы остановиться через километр.
Задним ходом они вернулись к месту аварии. Вон под откосом лежит исковерканная дрезина, и неподалеку видны два тела.
— Что делать будем? — спросил Сергей.
— Я пойду посмотрю, — вызвался Виктор. У него единственного было личное оружие – штатный «наган».
Кочегар спустился на насыпь, вытащил из кобуры револьвер и приблизился к телам. Потом махнул рукой, и к нему спустились Сергей с Василием.
Здесь лежали те, кто не успел спрыгнуть и попал под удар паровоза. Тела были неестественно изогнуты, изломаны, мундиры в крови. Вот так, вблизи, бригада видела немцев в первый раз.
Виктор полез в нагрудные карманы френчей убитых.
— Мародерствуешь? — покачал головой Василий.
— Документы забрать хочу, командиру отдам. По номерам частей установят, кто против нас на фронте стоит. Оружие тоже заберу. Им оно уже ни к чему, а для нас – трофей.
Он подобрал два автомата и снял с ремней подсумки.
— Немцев же четверо было?
— Четверо.
— А тут двое. Надо искать.
Осторожный Василий тут же начал осматриваться по сторонам.
— Не наше это дело. Есть милиция, НКВД.
— Уйти успеют. Сергей, ты автомат в руках держал?
— Только винтовку, на стрельбах.
— Держи. — Виктор протянул автомат Сергею. — Вот так затвор с предохранительного взвода снимешь и жми на спусковой крючок. Он сам стрелять будет. Только целиться надо и стрелять короткими очередями. Пошли.
— А я? — спохватился Василий.
— Иди на паровоз – кто-то должен на нем остаться.
Они двинулись в сторону от путей.
— Подожди! — остановил Виктора Сергей. — Эти двое рядом с дрезиной лежат. А двое, что спрыгнули, будут там, и метров через тридцать-сорок их следы искать надо.
— Верно, не учел.
Они пошли по рельсам. Шагов через пятьдесят увидели следы сапог, ведущие в лесопосадку.
— Похоже, один другого волочил, — сказал Виктор, рассматривая след. — Смотри, тут отпечатки следов четкие, а второй вроде бы как на ногу припадает и другую ногу волочит.
Но Сергей следы понять не мог.
— Ты что, следопыт? — поднял он глаза на Виктора.
— Есть немного. Я раньше в Сибири жил, охотничал – как без следопытства? Давай так: ты идешь слева, а я правее метров на пять.
— Следы чтобы не затоптать?
— Чтобы одной очередью не срезали, — пояснил Виктор.
Сергею стало неуютно. Вдруг сейчас, вот в эту минутку немец уже держит его на мушке?
Они взобрались по насыпи, и Сергей сам увидел следы волочения.
— Тс! Стой! — сдавленным голосом сказал Виктор.
Сергей остановился и присел.
— Чего?
— Вон куча мусора впереди. Как ты думаешь, во время войны в посадке кто-нибудь мусор собирал?
— Нет.
— То-то. Ты обходи справа, а я – слева.
Они обошли кучу с двух сторон, приблизились. Виктор ногой раскидал ветки, бурьян. Под мусором обнаружился труп немца. Виктор осмотрел его, Сергею же было противно. Он мертвяков боялся всегда, а тут – мертвый немец.
— Волчьи у них порядки, — выпрямился Виктор.
— Почему?
— Этот немец ногу сломал, когда прыгал, потому другой его тащил сначала. А потом добил. Смотри, напротив сердца ножевая рана.
— Своего раненого?
— С ним бы он далеко не ушел. А у одного шанс есть. Только он где-то неподалеку, ведь после столкновения минут пятнадцать от силы прошло. Впереди чистое поле, никого не видно. Стало быть, он где?
— Стало быть, в посадке прячется, — в тон ему ответил Сергей.
— Точно! И ее надо прочесывать. Только осторожно, башку под пули не подставляй, этот у них самый опытный и жестокий.
Сергей невольно поежился. Боевого опыта у него не было никакого. А тут – опытный немец, своего убил. Вот же гад!
Они двинулись по посадке в сторону запада – именно оттуда ехала дрезина. Сомнительно, что немец в наш тыл пойдет.
Виктор шел между посадкой и железной дорогой, Сергей – по краю посадки, к открытому полю.
