Адмирал Империи 45 (СИ) - Коровников Дмитрий
— Этот чин ещё послужит мне, — пробормотал Илайя, чуть прищурившись, вглядываясь в далёкие звёзды. — Но только если я найду того, кто мне его вручил…
Мысль была подобна острию кинжала, нацеленного в будущее. Американец уже принял решение. Александр Иванович Васильков — его цель. Контр-адмирал, что увёл императора из-под носа у всех этих князей и космофлотоводцев, был единственным, кто мог дать Джонсу то, чего он жаждал: место рядом с троном.
В воображении Илайи уже рисовались картины: он стоит по правую руку от юного монарха, когда тот принимает присягу от покорённых флотов. Васильков необходим ему как проводник в этот мир имперских интриг, как ключ к сердцу молодого правителя. А потом… потом контр-адмирал станет лишним звеном в цепи, ведущей к власти.
Илайя не питал иллюзий — ни Птолемей Граус с его жёсткой военной дисциплиной и фанатичной верностью идеалам империи, ни хитроумный Поль Дессе, «Лис», как его прозвали за способность выкручиваться из самых невозможных ситуаций, не примут его в свои ряды после всего, что произошло. Граус лично поклялся отправить Джонса на урановые рудники, а Дессе, хоть и улыбался при встрече, имел привычку тихо устранять потенциальных конкурентов. Но мальчик-император… Иван Константинович был чистым листом, и Джонс собирался стать тем, кто напишет на этом листе свою историю.
Офицеры на мостике переглядывались, чувствуя, что их командир погрузился в раздумья, которые никто не смел прерывать. В воздухе висело напряжение, подобное тому, что предшествует грозе в земных широтах. Каждый понимал, что вице-адмирал ведёт их по тонкой грани между славой и гибелью.
— Какие эскадры считать вражескими, господин вице-адмирал? — нарушил молчание капитан, чьё лицо на экране выражало лёгкое недоумение. Его тонкие, аристократические черты отражали смесь уважения и неуверенности. — Чьи манёвры отслеживать в первую очередь?
Вопрос повис в воздухе. Офицеры затаили дыхание. Ещё вчера у них были чёткие инструкции относительно друзей и врагов, а сегодня… Сегодня весь мир словно перевернулся с ног на голову.
— Всех, — отрезал Джонс, бросив на офицера холодный взгляд, в котором читалось предупреждение не задавать глупых вопросов. — Отныне каждый флот в этом секторе — наш враг. Птолемей со своими «желто-чёрными», «Лис» Дессе с его «северянами», князья с их фамильными эскадрами — все они теперь против нас.
Джонс поднялся с командирского кресла и медленно обвёл взглядом всех присутствующих, словно заглядывая в душу каждому. Его тёмные глаза, казалось, вбирали свет мостика, оставляя только холодные омуты, в которых тонули надежды на лёгкую судьбу.
— Время союзов кончилось, капитан. Следите за эфирами флагманов всех этих подразделений. О каждом сообщении с координатами докладывайте мне лично… — Голос Илайи звучал ровно, но в нём слышались стальные нотки человека, принявшего окончательное решение. — Мы стали одинокими волками в стае шакалов. И мы должны бежать быстрее и кусаться злее, если хотим сохранить свои шкуры.
Офицеры, как по команде, выпрямились в креслах. В их глазах читалась решимость, смешанная со страхом. Они понимали, что пути назад нет, что единственный выход — следовать за своим командиром в этой смертельно опасной игре.
Илайя отвернулся к тактической карте, где звёзды и траектории кораблей переливались разноцветными линиями. Пульсирующие точки, обозначающие корабли разных эскадр, медленно расходились в разных направлениях, словно звери после водопоя, почуявшие запах хищника. Его мысли текли плавно, но стремительно, как двигатели его крейсеров и линкоров.
«Васильков ушёл с тремя вымпелами… — размышлял Джонс, автоматически просчитывая возможные траектории. — Три корабля — это не просто эскорт, это выверенный баланс. Достаточно для защиты, но недостаточно для привлечения внимания. Умно, Александр Иванович, очень умно…»
На голографической карте сектора он мысленно прочертил наиболее вероятные маршруты бегства. «Если я найду его первым, если приведу к императору 34-ю „резервную“ — мальчик не сможет мне отказать. А потом… потом я уберу всех, кто станет между мной и троном. Даже если это будет сам Александр Иванович Васильков».
Илайя улыбнулся и сжал кулак единственной руки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Боль была приятной, она напоминала ему о том, что он всё ещё жив, всё ещё в игре. Потеря руки в предыдущих сражениях не ослабила его, а напротив — сделала более голодным до победы, более решительным в своих действиях.
Через иллюминаторы на мостик падал холодный свет далёких звёзд, окрашивая лицо вице-адмирала в призрачные тона. В этот момент он напоминал древнее божество, взвешивающее судьбы миров на невидимых весах.
— Работайте, парни, — произнёс Джонс негромко, но отчётливо, так, что каждый на мостике услышал его приказ. — Охота началась.
Глава 4
Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».
Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен…
Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.
Дата: 20 июля 2215 года.
Потрепанный космофлот Птолемея возвращался к планете Новая Москва-3. К дивизии первого министра, которая, как он сам теперь считал, была им благоразумно сохранена, по маршруту следования присоединялись остатки разбитой при Кронштадте флотилии. Это были действительно лишь жалкие ошмётки некогда полнокровных «желто-черных» дивизий, которые первоначально прибыли к космической крепости.
В результате сражения с эскадрами Черноморского флота и «бело-синими» дивизиями адмирала Дессе эскадра Птолемея Грауса была практически полностью уничтожена и рассеяна по просторам звездной системы «Ладога». Сам первый министр ни в какую не желая брать вину за поражение на себя, решил в итоге, что причинами стали: жестокое предательство со стороны Павла Петровича Дессе и невероятная удача последнего, а также неумелые действия главного помощника Птолемея в секторе сражения — вице-адмирала Агриппины Ивановны Хромцовой.
Сама Хромцова в данный момент уже присоединилась к отступающим дивизиям вместе с несколькими десятками линейных кораблей и крейсеров, которые она сумела вывести из окружения. И сейчас вице-адмирал прибыла в сопровождении сразу полусотни своих младших офицеров, а также штурмовиков с «Паллады» на борт флагмана первого министра — линкора «Агамемнон».
Агриппина Ивановна шла молча и была крайне сосредоточена, лишь изредка отдавая короткие приказы своим людям. Группа верных ей солдат различных званий, все в боевых доспехах и со стрелковым оружием наперевес, двигались сейчас за спиной своего командующего. Отряд по широким коридорам линкора направлялся прямо на капитанский мостик, где, как предполагала Хромцова, и должен был находиться первый министр.
Внутри Агриппины Ивановны всё кипело от праведного гнева.
— Как мог этот негодяй Птолемей поступить так со мной⁈ — думала она. — И ладно бы только со мной, но он же бросил в секторе весь свой космофлот, отдав его на растерзание адмиралу Дессе и остальным. Я ведь просила и умоляла, чтобы первый министр ввёл в сражение свою резервную дивизию. Это случилось в самый решающий момент, когда ещё не было ясно за кем останется сектор и кто наденет на себя лавровый венец победителя в той битве…
«Желто-черные» «резервные» дивизии, которыми командовала тогда вице-адмирал Хромцова, сражались отчаянно. Но зажатые с двух направлений эскадрами командующего Северным космическим флотом и кораблями адмирала-паши Бозкурта, они не выдержали натиска и начали отступать. А очень скоро отступление их превратилось в беспорядочное бегство. А ведь это были самые организованные подразделения во всей Российской Империи!
Агриппине Ивановне удалось тогда собрать вокруг себя несколько уцелевших кораблей и суметь оторваться от преследователей. Более того вице-адмирал во время отхода сумела проникнуть внутрь космической крепости и присоединиться к тем, кто пытался освободить императора из жилого модуля Кронштадта. Хромцова первоначально сама хотела освободить императора Ивана Константиновича из лап мятежников и увезти с собой. Ведь сам военный поход «желто-черных» дивизий Птолемея был объявлен именно во имя освобождения государя-императора и его сестры — великой княжны Таисии Константиновны.
