Практик (СИ) - Корнев Павел Николаевич

В штабе нас принял руководитель научного дивизиона подполковник Штык.

— Борис Евграфович! — коротким кивком поприветствовал начальника Городец.

— Георгий Иванович! Пётр Сергеевич! — Подполковник поднялся из кресла, подошёл и поздоровался за руку сначала с капитаном, а затем и со мной. — Как всё прошло?

— Без осложнений, — коротко доложил Городец, а потом всё же счёл нужным добавить: — Но за пределы научной территории Петру пока что выбираться противопоказано.

— Надеюсь, такой необходимости и не возникнет, — улыбнулся Борис Евграфович и только принялся отпирать сейф, как в кабинет заглянул Герасим Сутолока.

— Не опоздал? — уточнил он.

— Как раз вовремя, — отозвался начальник научного дивизиона. — Заходи.

— Извини, что так и не сподобился тебя навестить, просто не было времени, — заявил Герасим, пожав мне руку. — Да и Георгий Иванович делать этого не рекомендовал.

— Скажи прямо: запретил! — усмехнулся в усы Городец, отодвинул стул от стола для совещаний и опустился на него. — Это было бы неуместно.

— Совершенно верно! — поддержал капитана Борис Евграфович, положил на стол папку с моим именем на обложке, вынул заполненный машинописным текстом листок и протянул вместе с автоматической ручкой. — Ознакомься с приказом о переводе и назначении на должность.

Перевели меня в научный дивизион, тут обошлось без неожиданностей, а вот назначение на должность начальника второй экспедиции зарубежного отдела удивило несказанно.

— Прям — начальником? — поразился я.

— Да у тебя всех подчинённых — четыре человека, — со смешком пояснил Георгий Иванович и перечислил: — Чешибок, Клич, Балаган и Кол.

Я кивнул и спросил:

— И чем будет заниматься вторая экспедиция?

— Источником-девять, — объявил подполковник. — Конкретные задачи поставит Герасим Матвеевич. Он возглавил зарубежный отдел.

— Весь отдел, а не первую экспедицию? — уточнил я, принимая у Городца офицерскую книжечку и служебное удостоверение.

— Увы мне! — улыбнулся Герасим. — Я просился, не взяли.

Вновь расположившийся в своём кресле Борис Евграфович строго стукнул пальцем по краю стола.

— И речи об этом быть не может! — объявил он. — Не начинай даже!

Герасим вздохнул, а я осторожно поинтересовался:

— А первая экспедиция чем занимается, если не секрет?

— Секрет, — усмехнулся Городец, подтянул к себе папку с моим личным делом и вынул из неё несколько листков. — Поэтому подпиши обязательства о неразглашении. И остальное тоже подпиши. Давай! Во всём должен быть порядок! С тебя ещё отчёт о стажировке.

— Так это стажировка была? — хмыкнул я, начав разбирать документы и проставлять подписи в предназначенных для того местах.

— Именно. В отчёте изложи своё мнение о контингенте, персонале и организации рабочего процесса. Денежное довольствие за два месяца получишь в кассе. Табель уже подписан.

Заявление капитана меня если и не воодушевило, то совершенно точно порадовало, но куда сильнее поразил хозяин кабинета.

— Первая экспедиция зарубежного отдела будет заниматься нашим приоритетным на текущий момент направлением: источником-двенадцать, — заявил он, откинувшись на спинку кресла. — Состав её на текущий момент окончательно не определён.

Я едва удержался, чтобы не присвистнуть.

— Так информация об источнике-двенадцать подтвердилась? — спросил и лишь в самый последний момент прикусил язык, не став упоминать архив Барини.

— Подтвердилась, — кивнул Борис Евграфович. — Нам даже известны его примерные параметры и приблизительное расположение.

Городец остро глянул на меня и покачал головой.

— Нет, в тех бумагах, что ты раздобыл в Ридзине, ничего этого не было. На основании их лишь сделали вывод о том, что Оксон и в самом деле отыскал источник-двенадцать.

Я нахмурился.

— А параметры и местонахождение?

— Информацию получила разведка СЭЗ, — пояснил капитан Городец. — Василий Архипович своё дело знает туго, недаром его в генералы прочат.

Честно говоря, мне стало немного даже обидно. По самому краешку ведь прошёлся и что же — всё впустую? Ведь колоссальной значимости сведения раздобыл, а на деле практической ценности у них никакой.

— На тот момент фурор произвёл сам факт эксплуатации источника-двенадцать Оксоном, — вроде как приободрил меня подполковник и предупредил: — Пётр Сергеевич, вопрос привлечения перспективных сотрудников из числа старшекурсников и выпускников РИИФС своей актуальности не потерял. По этому направлению будете работать с Георгием Ивановичем. На этом всё.

Я поднялся из-за стола, и Герасим сразу меня предупредил:

— Ты как с оформлением документов закончишь, подожди на проходной. Докину до института, тоже в ту сторону еду.

Лично я сегодня в институт отнюдь не собирался, но говорить об этом не стал, вместо этого кивнул, попрощался со всеми и покинул кабинет. Первым делом спустился в канцелярию, где и завис на добрых полчаса, а потом ещё и в кассе перед закрытым окошком минут пятнадцать проторчал. Плюс пришлось сбегать за оставленным в служебном вездеходе чемоданчиком. В итоге не я дожидался Герасима, а он меня.

Покинув штаб-квартиру корпуса, мы уселись в тёмно-синий спортивный автомобиль, и Герасим спросил:

— Сам-то не хочешь машину взять? С наградными-то хватит и ещё останется.

Я вытянул из кармана не столь уж и толстую стопку сложенных надвое купюр и повертел ею перед лицом товарища.

— Да прям!

— С наградными! — повторил Герасим. — Их тебе сразу на счёт зачислили. И ещё за ранение. Плюс премиальные и командировочные. Куча денег!

Я припомнил забитые валютой картонные коробки, не выдержал и рассмеялся.

Герасим достал из перчаточного отделения солнцезащитные очки, надел их и в своём пошитом по последней моде костюме сразу стал напоминать какого-то зарубежного киноактёра.

— Зря смеёшься. Если получишь меньше… — он подался ко мне и театральным шёпотом озвучил на ухо кругленькую сумму, — скажи. Я наших бюрократов потормошу.

Смеяться как-то сразу расхотелось, ибо пусть даже сумма и близко не дотягивала до моей оставленной Кеше доли, но всё равно внушала уважение. И в самом деле впору о покупке машины задуматься. Только не нужна она мне. Некуда на ней ездить. Но вот мотоцикл…

Я кивнул, соглашаясь со своими мыслями, и сказал:

— Мотоцикл лучше возьму. Электрический.

— Это дело, — одобрил мой выбор Сутолока и вырулил со двора на проезжую часть. — Они в свободную продажу не поступали, но я поговорю с людьми. В счёт квоты научного дивизиона оформим.

— А так можно?

— Орденоносцу-то? Запросто! — Теперь уже рассмеялся Герасим. — И на субботу-воскресенье ничего не планируй. Занят будешь.

Я проводил взглядом террасу какого-то кафе и вздохнул.

— Чего опять? Мне же только в понедельник на работу!

— В бардачке глянь. Да, именно конверт. Открой.

В незаклеенном конверте с моей написанной от руки фамилией обнаружился пригласительный билет на бракосочетание Герасима и Лии; я совершенно искренне улыбнулся.

— Поздравляю! Вы большие молодцы! Только… а там из моего круга хоть кто-нибудь будет?

Герасим фыркнул.

— Вот не тебе о каких-то там кругах говорить!

— А если серьёзно?

— Одноклассники ваши придут. Инга и… Аркадий? Да! Аркадий!

— О! — обрадовался я. — Как он? Восстановился после ранения?

— Восстанавливается. Я попросил Рашида Рашидовича им заняться. Говорит, всё хорошо будет. Ещё Марину Дичок позвали, она со своим кавалером прийти обещала. Ты его знаешь, мощный такой. Василия Архиповича сложением здорово напоминает.

Я кивнул.

— Карл, он же Мефодий. Точнее даже, наоборот. Не в курсе, как он в столицу съездил?

Герасим покачал головой.

— Чего не знаю, того не знаю. — Он вдруг улыбнулся. — Ника с Викой тоже в числе приглашённых. Интересовались тобой, между прочим.

— Думаю, не интересовались, а интересовалась, — поправил я его. — Вика, так?