Индигирка (СИ) - "Anthony Saimski"

По какому-то молчаливому, негласному закону никто не трогал человека, пока тот был на смене и отрабатывал контракточасы, а вот в его личное время уже ничего не могло гарантировать ему безопасности... Разве что превосходное умение обращаться с выданным оружием и врожденная интуиция, позволяющая избегать попадания в дурацкие ситуации, которые на Индигирке почти всегда грозили смертью.

Казюка был неприкосновенной личностью, потому что вел учет всех событий, и заносил эти данные на сервер. Кроме него больше ни у кого не было такой возможности. Конечно, сам Комендант не был застрахован от того, что его не задерет медведь. На этот случай у него было два потенциальных заместителя. Но этот вариант был не особо приемлем, потому что в случае смерти коменданта, обязательно должно было состояться независимое расследование, а его итоги грозили двадцати пяти процентным денежным штрафом от суммы контракта большинству более мелких начальников персонала шахты. В первую очередь - начальнику службы безопасности.

А у начальника службы безопасности и так забот было выше крыши. Помимо поддержания хотя бы видимости порядка, ему так же приходилось иметь дело с нападениями животных, как диких, так и инфицированных. И, если поначалу штат его служащих был полностью укомплектован, то со временем людей становилось все меньше и меньше. Смены растягивались, часы отдыха сокращались. Люди становились более раздражительными и вспыльчивыми... И, несмотря на все прилагаемые усилия, снизить количество смертей не удавалось.

Самой большой внешней угрозой являлись, конечно же, черви. Эти твари были разного размера. Самые маленькие, которые доводилось видеть Олегу, были не больше ладони, а самые большие растекались по спинам медведей, поблескивая своим вонючим слизистым телом, достигая метра, а то и еще больших размеров.

Для червей не существовало преград, они, напоминая своим внешним видом гибрид садового слизня с океаническим скатом, превосходно карабкались по любой поверхности, включая отвесную стену периметра, привлекаемые шумом агрегатов и человеческими голосами. Поэтому все пространство периметра постоянно патрулировалось. Это было опять же намного дешевле, чем протянуть систему датчиков по всей продолжительности стены. А то, что одним или несколькими "второсортными" людьми может стать меньше - это нисколько не волновало руководство компании. Ведь все добровольно поставили свои подписи под пунктом "возможно нанесение тяжкого вреда здоровью или смерть".

Так что люди на Индигирке быстро сбивались в кучки, каждая из которых быстро и четко заявляла о своем месте в "неофициальной" иерархии на шахте... Чем больше Соколов наблюдал за всеми окружающими его людьми, тем больше он понимал, что здесь и, правда, нет друзей. Скорее группы людей, вынужденных объединиться для совместного выживания перед лицом опасности. Одиночек не любили. Слабых духом тоже. Хотя таких людей было немного, и их жизнь была похожа на настоящий ад. Соколов им не завидовал, но и помочь ничем не мог. Он и сам вполне мог оказаться в их числе, если бы сразу не поставил себя на то место, на котором находился сейчас...

На территории шахты сложилось самое примитивное, малоцивилизованное общество, в котором правили простые законы, подчиненные, в свою очередь, более точному распорядку контракта. К тому же, весь этот минимализм, и непролазная древность, с которой люди сталкивались каждый день, еще больше усугубляла их моральное деградирование...

Именно поэтому появление такой простой штуки как голопланшет, воспринималось на Индигирке как некое особое событие. Олег первое время шуточно называл подобные вещи "реликвиями", пока со временем не понял горькую иронию собственного названия.

Постепенно все отвыкали от обыденных вещей настолько, что они и, правда, становились чем-то не реальным, фантастичным. Зато предметы ста - двухсотлетней давности оказывались весьма привычными, словно ты жил с ними всю жизнь.

Люди смотрели на голопланшет, и в их взглядах Олег всегда замечал проскальзывающую тоску по той жизни, которая у них была раньше. Неважно, какой она была, плохой или хорошей. И всегда в этом взгляде мелькал лучик надежды на то, что скоро каждый из них вернется. Получит все свои современные гаджеты и девайсы, оставленные в сейфах вербовочных офисов... Купит себе дорогой аэромобиль, или еще лучше собственный туристический прыгунок. Или попросту завалится в модулятор реальности, и окажется где угодно, только не на этом мерзком, промокающем от осенней сырости, шарике.

Во взглядах всегда было одно и то же, а вот людей вокруг с каждым днем становилось все меньше...

- Так... - деловито протянул Казюка, ловко раскидывая пальцами раскрывающиеся квадратики файлов. - Лять, сколько отчетов... Сколько писанины. Почему нельзя просто всех объединить и указать "убит инфицированным животным"... Отчетность, мать ее. Так, номер автомата... Нахрена он им?! Можно подумать, эта железяка еще пригодится...

Олег посмотрел на часы. Старые, электронные. Показывающие только время и ничего кроме него. Еще с двадцати четырех часовым делением, так что нужна была определенная сноровка, что бы мерить ими местные сутки. Современным часам не с чем было синхронизироваться на Индигирке, поэтому они тоже остались на Земле в сейфах компании-нанимателя до возвращения сотрудников.

До начала смены оставалось меньше десяти минут. Этого было вполне достаточно, чтобы забежать в барак, спрятать в тайнике новые магазины и "Макаров". Но тут планы Соколова спутали возбужденные крики со стены и шипение рации, закрепленной на плече у Казюки.

- Конвой, приближается конвой!!! - прохрипела рация, и примерно это же повторил десяток возбужденных голосов над головой Соколова. От одной этой фразы оживились почти все, кто мог это слышать. Рабочие китайцы вовсе прекратили работу над остовом вертолета и с любопытством потянулись ближе к въездным воротам.

Казюка поспешно выключил голопланшет и убрал его в карман. В воспаленном мозгу Соколова началась дикая борьба между желанием посмотреть, что интересного будет в новом конвое, и между необходимостью строго и без опоздания заступить на смену. Он невольно переминался с ноги на ногу, принимая решение. В конечном итоге любопытство взяло верх, и парень быстро побежал к лестнице ведущей прямо на стену над въездными воротами.

- Чего встали, работайте! - грозно крикнул Казюка остановившимся китайцам.

Те сделали несколько шагов назад к обломкам вертолета, но остановились, как только комендант отвернулся.

Хватаясь руками за мокрые холодные перила, Соколов быстро забрался наверх, громыхая ботинками по стальным ступенькам.

На стене царило оживление, люди в потасканных камуфляжных костюмах тоже переминались с ноги на ногу, то облокачиваясь на защитный выступ, то отходя от него, явно пребывая в нетерпении. Прибытие конвоя было событием еще более редким, чем появление какой-нибудь "реликвии". И в отличие от последней несло с собой нечто более ценное, чем пустые воспоминания и мечты о будущем. Конвой привозил новости.

Олег нетерпеливо посмотрел на часы. Если сразу со стены рвануть на смену, то он может простоять здесь где-то пять минут. Этого будет явно недостаточно, чтобы одним из первых узнать все новости, но хватит, чтобы посмотреть, кто приехал и таким образом создать себе пищу для размышлений, пока он будет занят рабочими обязанностями.

Лагерь располагался на возвышенности, склоны которого заросли деревьями и редким кустарником. Как и положено, перед стеной периметра все они были спилены, а кустарник вырублен, чтобы ночью никто не мог подкрасться под их покровом. Местные умельцы растянули вдоль стены самую простую сигнализацию - пустые консервные банки и различные небольшие железки, примотанные к нескольким рядам обрывков веревок, транспортных строп, и стальных тросиков. Подобная сигнализация уже не раз доказала свою эффективность, особенно в ночное время, когда у червей начинался пик активности, но не могла гарантировать полной безопасности. В особо ветреную погоду железки непрерывно издавали шум, а последний случай, когда небольшой червь забрался в лагерь и инфицировал работника вышедшего по нужде, был две недели назад.