Александр Афанасьев - Гнев божий
Генерал вспомнил одного из своих профессоров, у которых он учился экономике. Старый хитрец любил устраивать «вольные семинары» – высказывал подчас парадоксальное суждение, потом устраивал открытое обсуждение. Один из семинаров был на тему: кто от кого зависит, должник от кредитора или кредитор от должника. Студенты после двухчасового обсуждения пришли к поистине парадоксальному, но все чаще и чаще подтверждаемому реальностью выводу – не должник зависит от кредитора, а кредитор – от должника.
Соединенные Штаты Америки всем должны – и весь мир зависит от них. Но парадокс заключается в том, что они сами – на крючке у этого лживого, коварного, затраханного королевства в песках.
Генерал вышел из своего модуля и заново его опечатал, используя зажигалку и собственный перстень. Потом, пройдя по узкому проходу между принайтовленными к десантному отсеку контейнерами, поднялся в пилотскую кабину.
– Генерал на борту! – крикнул штурман, первым увидевший генерала.
– Вольно, господа. Вольно. Самолет к полету готов?
– Все системы стабильны, сэр, двигатели запущены, может начинать рулежку.
– Тогда слушай мою команду. Приказываю после взлета немедленно подать сигнал Грин.
– Сэр, это же сигнал чрезвычайной ситуации, – сказал первый пилот.
– Ситуация и есть чрезвычайная. После подачи сигнала – приказываю взять курс на базу Баллад, в Ираке. После сигнала соблюдать радиомолчание, на запросы с земли отвечать, что у вас неисправность на борту, как поняли?
Собственно говоря, особой новостью для пилотов все это не явилось. Их самолет был заявлен в самый последний момент, контейнеры грузили ночью. Самое главное – был отключен радиомаяк, позволяющий наземным службам автоматически распознавать самолет. ЦРУ или что похуже… к гадалке не ходи.
– Так точно, сэр, – ответил за всех командир, – приказ поняли.
– Тогда желаю удачи. Начинайте рулежку немедленно…
С этими агентами ЦРУ капралу еще довелось увидеться во время операции – видимо, командование решило прикрепить их к ЦРУ на постоянной основе в качестве «обеспечивающих». Так, операция шла довольно успешно, хоть и не без крови – но, по крайней мере, журналисты не совали всюду свои носы, а местные власти относились к каждой просьбе американцев с пониманием и старались максимально быстро ее выполнить.
И вот, как-то раз, когда сотрудники ЦРУ оказались в соседней палатке, да еще подвыпившие – в ЦРУ с дисциплиной было хреново, – капрал нечаянно подслушал разговор, который был явно не для его ушей, как раз про то, что они сделали в D-day, день высадки. И кое-что понял…
США, штат Аризона
US AFB Davis Mountain
USAF Pararescue team – 563
Тренировочные полеты…
01 июня 2014 года
Аризона – штат просто удивительный, таких совсем немного. На юге штата – голая пустыня, полигон Юма Прувинг Граунд, один из крупнейших для отработки бомбометания. Есть на юге и орошаемое земледелие – кукурузу выращивают. Правда, в последнее время фермеров все меньше и меньше становится, и дело тут не в том, что невыгодно – наоборот, очень выгодно, те, кто сажает кукурузу на спирт, – в золоте купаются, потому что Е85, самое распространенное топливо в Штатах – это на восемьдесят пять процентов бензин, а на оставшиеся пятнадцать – чистый спирт. Ради этого спирта сажают кукурузу, пшеницу особых сортов, перегоняют на спирт древесину. Вот только беда в том, что поля эти принадлежат теперь банкам и инвестиционным фондам, а работают на них наемные рабочие, в основном мексиканские нелегалы. Мало стало независимых фермеров, да и вообще – в Америке почти не стало свободных, независимых людей. Ведь кредит в банке, взятый на приобретение дома, – это и есть не что иное, как кандалы, правда, не железные, а долговые. Но кому от этого легче?
На севере – зона Большого каньона, голые, почти бесплодные земли, сушь и жара, много туристов.
Сейчас над штатом Аризона, да и над всей Америкой распростерлась ночь. Ночь, скрывающая все – бедность и богатство, чистоту и грязь, добро и зло. Ночь всех уравнивает, в темноте все кошки серы. В темноте не было видно, что восьмая дорога, длинная бетонная змея, протянувшаяся через весь штат – обветшала и требует ремонта, который не на что делать, потому что страна воюет. Не было видно некоего Бенитеса, который опасливо оглядываясь, перегружал вместе с дружком мешки из внедорожника в крытый фургон. Мешки только что прибыли, их переправили через границу, и теперь их надо было доставить в Нью-Йорк, что и согласился сделать Бенитес за девять тысяч американских долларов. Не было видно и шести транспортно-ударных вертолетов АH-60 Alpha-5, зависших всего в нескольких десятках метров от дорожного полотна.
Ударные вертолеты АH-60 Alpha-5 появились в американской армии всего три года назад, хотя фирма Сикорского производила их уже более двадцати лет на экспорт. Первыми такую машину заказала армия и специальные силы Колумбии – жестокая повстанческая война в горах диктовала свои законы. Нужен был вертолет, который мог не только высадить десант, но и капитально зачистить площадку. Поэтому и появился вертолет с неофициальным названием Raging Hawk[7] – наверное, самый тяжеловооруженный вертолет в мире после «AH-47»[8], применявшегося еще во Вьетнаме. Вооружение в версии Alpha-4 – тридцатимиллиметровая пушка под фюзеляжем, два пулемета GAU-8 калибра 12,7 на крыльях и еще два Минигана на своих стандартных местах. Затем Израиль заказал новый боевой вертолет, его сделали на основе Alpha-4, только пулеметы GAU-8 заменили на восемь противотанковых ракет, а Миниганы убрали вовсе. В таком же варианте, только без ракет, пошел в серию Euro Hawk, запущенный в производство в Польше на заводе Свидник. В то же время американская армия упорно не желала закупать вертолеты с тридцатимиллиметровой пушкой под фюзеляжем, предпочитая жестко разделять функции вертолета-штурмовика и транспортного вертолета. И только Афганистан расставил все на свои места. Американский спецназ использовал вертолеты «Ми-24», принадлежащие Польше и Чехии, а чехи так и вовсе забрасывали и эвакуировали свой спецназ, группу 601, только вертолетами «Ми-24». Этот вертолет, запущенный в производство в Советском Союзе еще в семидесятые, по уровню бронирования и боевой живучести до сих пор превосходил «Апач», мог использовать противотанковые управляемые ракеты, неуправляемые реактивные снаряды, ракеты «воздух – воздух», на нем была тридцатимиллиметровая пушка, прошибающая стены домов – и при этом в нем была грузовая кабина, позволяющая перевозить восемь-десять бойцов. В итоге в десятом году был объявлен тендер на создание «американского Ми-24». Победила в нем фирма Сикорского, у нее он уже был, а вот другим пришлось бы его разрабатывать. В итоге тендер свернули, а на вооружение специальных авиационных подразделений США, в частности сто шестидесятого полка специальной авиации и спасательных команд ВВС, приняли АН-60, вертолет с вооружением АН-64 Apache (только противотанковых ракет было восемь, а не шестнадцать), и в то же время способный перевозить десять десантников, поддерживая их огнем при высадке. Дополнительное бронирование керамическими плитами позволяло этому вертолету активно действовать в таких смертельно опасных местах, как Кандагар. Сейчас на вертолетах были дополнительные баки, в кабине каждого было по восемь бойцов спецназа ВВС, и им предстояло сейчас в самом деле прорвать границу. Официально это проходило как совместные американо-мексиканские учения.
На данный момент вертолеты сожгли уже двадцать процентов от имеющегося в их баках топлива и продолжали жечь его еще больше, потому что висение, да еще висение на такой небольшой высоте над землей – не самый оптимальный режим работы вертолета. Но двигаться вперед было нельзя – не были подавлены позиции ПВО, выстроенные мексиканцами в пустыне по всему пути следования. Как только они будут подавлены – можно будет двигаться дальше.
В этот же момент на высоте сорок шесть тысяч футов над землей, намного выше облачного покрова, скрывающего от них землю, подвешенные лунными лучами над серебристой, безмолвной равниной висели два огромных черных ската. Размах крыльев каждого из них превышал пятьдесят метров, каждый весил больше ста пятидесяти тонн и нес по двенадцать тонн боевой нагрузки, состоящей из управляемых ракет типа JSOW и бомб типа JDAM. Каждый из них имел боевой номер и название в честь какого-либо штата США – первый имел номер 82-1068 Spirit of New York, второй – номер 82-1071 Spirit of Missouri. В реальном бою каждый из них должна будет прикрывать восьмерка истребителей F16 ВВС Польши, находящихся на некотором удалении, но готовых вступить в бой – но сейчас небо было пусто, черно, и скаты висели в темноте одни, одинокие и страшные.
Этих самолетов было двадцать, каждый на момент их создания стоил миллиард долларов, а с учетом расходов на разработку – два миллиарда долларов. Если бы эту программу возобновили, то цена теперь была бы как минимум пять миллиардов за машину. Это были еще птицы времен холодной войны, их было сто сорок, и они должны были проникать сквозь самую насыщенную и опасную систему ПВО в мире – через противовоздушную оборону Советского Союза. Но Советский Союз распался, их ПВО, как теперь поговаривали, можно было проткнуть и пальцем, машин этих сделали всего двадцать одну и заморозили программу. Старик Б-52, находящийся в строю шестьдесят лет, выполнял ту же самую работу и за меньшие деньги – ведь сейчас работа состояла в том, чтобы просто доставить куда надо как можно больше бомб и ракет за меньшую плату. Б-52 проходили модернизацию за модернизацией, их преемника Б1 почти что сняли с вооружения, но оставили на всякий случай тридцать шесть штук, про Б2 вообще не говорили. Не было сейчас у Америки достойных противников и потому в конкурсе на перспективный разведывательно-ударный самолет победил… Боинг-777! Да, да… Первым флот закупил E-8 Poseidon, разведывательно-ударный морской самолет, переоборудованный Боинг-767, способный нести противокорабельные и крылатые ракеты на внешней подвеске, а также торпеды. Армия предпочла более крупный Б-777, три семерки, самый крупный из двухдвигательных самолетов[9]. Он мог нести до двадцати тонн бомб и ракет в неядерном исполнении на внутренней и внешней подвеске, обеспечивать связь для находящихся внизу войск, служа ретранслятором, и вести разведку наподобие J-Star, передавая данные в реальном режиме времени сразу конечным их потребителям. При этом эксплуатация этого самолета, по сути гражданского, с гражданскими же запчастями, обходилась армии чуть ли не на порядок дешевле эксплуатации обычного бомбардировщика.
