Зеб Шилликот - Хищник Джаг. Ошейник позора
— Нужно взять себе за правило никогда не оставаться на одном и том же месте больше двух дней, — говорил Патч. — Иначе рискуешь прозевать поезд в рай.
— Что за рай? Что это такое?
— Место, которое больше не существует, если оно вообще когда-нибудь было.
— Вы смеетесь надо мной!
— Нет, нет, честное слово! Это край мечты, где полно травы и цветов, где порхают бабочки, всегда голубое небо, а воздух напоен благоухающими запахами, где обитают стройные, хорошенькие девушки с нежной бархатной кожей, чистые и здоровые, в объятиях которых ты можешь заснуть с уверенностью, что завтра проснешься и встретишь свежий рассвет. Чем не рай?
— Но если такого места нет! А потом, зачем его искать, этот рай, если вы все равно говорите, что ни к чему нельзя надолго привязываться?
Тут Патч сокрушенно качал головой.
— Малыш, меня утомляет твоя логика! Скажи-ка, чем ты рассчитываешь заниматься в жизни?
— Пока еще не знаю. Пойду туда, куда и вы, это точно.
— А потом?
— Когда это — потом?
— Когда меня не станет, что ты будешь делать?
— Я… Посмотрю.
— Что ты посмотришь?
— Ну, не знаю… Буду продолжать.
— Вот это уже лучше. Продолжать, как ты выразился, это то, чем я занимаюсь всю жизнь. А как, по-твоему, что заставляет меня продолжать?
— Ну… Не знаю… Я никогда не думал об этом…
— Так вот подумай, потому что не всегда у тебя за спиной будет кто-то стоять и подсказывать, в какую сторону надо писать!
— Я вас ни о чем не просил. Вы сами захотели взять меня с собой!
— Как раз для того, чтобы передать тебе эстафету, чтобы хоть что-нибудь оставить после себя, когда пробьет мой последний час, чтобы, несмотря ни на что, продолжать жить в тебе! И до тех пор, пока ты будешь продолжать мой поиск, я буду жить! Ты должен всегда помнить о рае, о небесном саде, что бы ни случилось! Для того, чтобы выжить, нужно иметь перед собой цель и стремиться к ней. На протяжении всей своей жизни ты должен пытаться заглянуть за горизонт! Двигайся! Постоянно находись в движении! Только это избавит тебя от сплетен, интриг и ссор! Чем меньше людей встретится тебе на пути, тем лучше, потому что всегда найдется кто-нибудь, кому не понравится твоя физиономия. И если, на счастье, ты окажешься более сильным или более быстрым, можешь не сомневаться, что на смену твоему менее удачливому противнику всегда придет другой. Это непреложный закон! В нашем безумном и диком мире нигде и никогда нельзя чувствовать себя в безопасности. Смерть — повсюду, за каждым поворотом, она следует за тобой неотступно, как тень. Именно поэтому нужно двигаться и еще раз двигаться.
— Вы убили много людей?
Патч надул щеки.
— Я никогда не считал. Видишь ли, делать зарубки на прикладе — не мой стиль. К тому же это не имеет никакого значения. Опасаться нужно тех, кого ты упустил! Либо тех, к кому ты проявил неуважение или оскорбил…
— Вас преследует много народу?
— Откуда мне знать? Одним погоня надоедает и они устают от нее, других на пути поджидают неприятные встречи, болезни, всякие опасности, не считая естественной смерти, которая лукаво подстерегает тебя со дня твоего появления на свет.
— А может, кто-нибудь на вас особенно имеет зуб?
— А ну-ка спи, уже поздно, и завтра нас ожидает тяжелая дорога!
Завернувшись в одеяло, Джаг каждый вечер начинал пересчитывать звезды. Это занятие усыпляло его куда быстрее и надежнее, чем удар дубиной по голове.
Тогда Патч тихонько вставал и готовил себе сладковатый отвар, который прихлебывал маленькими глотками, терпеливо ожидая, пока не улягутся его воспоминания.
ГЛАВА 7
— Черт бы тебя побрал, Джаг! Бери защиту не так широко! Ты же раскрываешься! Теперь опусти конец клинка, целься в сердце! Тьфу ты, пропасть! Держи же защиту! Берегись! Если ты будешь стоять как столб, то первый же встречный без труда проткнет тебя, как куропатку, и насадит на вертел! Нет! Не так держишь руку! На высоте бедра, черт возьми, рука идет назад! Мягче движение, мягче и сильнее! А теперь атакуй! Давай, попадай! Да! Прямой удар! Прямой, я сказал! Хорошо! Теперь лучше! После выпада не останавливайся, немедленно возвращайся в шестую позицию, готовься снова отразить удар и тут же ответить!
Клинок сабли, сталкиваясь с широким лезвием мачете, выбивал из стали снопы искр. Гарды оружия гулко звякали под градом сыплющихся на них ударов.
— Ноги ставь под углом, корпус держи прямо! И прекрати смотреть на меня глазами влюбленной жабы. Не на меня надо смотреть, а на мое оружие, на руку, которая распрямляется, пока ты мечтаешь, на мой клинок, обрушивающийся на тебя!
С этими словами Патч нанес Джагу на предплечье легкую царапину, чтобы заставить его внимательнее следить за финтами противника, вовремя разрывать дистанцию и живее парировать удары.
Время шло, и уроки следовали один за другим, без передышки, что не всегда нравилось Джагу.
— Вы говорили, что бесконечные тренировки ничего не дают, — хрипел он, устав до такой степени, что еле держался на ногах, — что нет никакого толку от стрельбы или фехтования в любое время дня и ночи! А мы только этим и занимаемся.
Лицо Патча сразу становилось непроницаемым.
— Существуют две вещи: то, что я говорю, и то, что ты должен делать! — орал он. — Как по-твоему, что ты представляешь из себя в плане науки выживания? Ничего! Ноль! Ты всего лишь сопливый молокосос, неуч, да еще слишком высокого о себе мнения! Ты должен работать и только сопеть в две дырки! Ты обязан грызть гранит науки, грызть и просить еще! Ты должен забыть про усталость, преодолеть самого себя. В эти исключительнейшие времена нужно быть исключительным человеком, чтобы выжить! Ты обязан довести каждое движение до автоматизма, достичь точки шаткого равновесия между поведением, полностью основанным на рефлексах, и способностью здраво рассуждать, анализировать ситуацию, чтобы не дать чувствам, порыву взять над собой верх! Но это придет позже, вместе с мастерством! А пока ты делаешь всего лишь первые шаги. Ну, давай, начинаем сначала!
Утро следующего дня тоже начиналось с занятий, только на этот раз по стрельбе.
— Джаг, сукин ты сын! Нельзя так долго целиться! Ты же не на соревнованиях! Оружие взводишь, доставая его из кобуры, наводишь и сразу же стреляешь! Держи предплечье параллельно земле! Как только наведешь дуло своей артиллерии на цель, тут же нажимай на курок. При таком калибре точность не так уж важна! А что это за поза? Наверное, ты думаешь, что попал на птичий двор, раз машешь руками, как утка крыльями! Ноги согнуты и на ширине плеч, обе руки вытянуты вперед — это хорошо для пехотинца, но не для тебя! Чтобы уцелеть, ты должен стрелять первым!
Джаг снова начинал спорить:
— Но вы же сами говорили, что нужно уметь ждать, анализировать ситуацию, не идти на поводу своих чувств, не поддаваться внезапным порывам, — брюзжал он.
Патч снова выходил из себя.
— Черт бы тебя побрал! — вопил он. — Наверное, ты никогда ничего не поймешь! Все зависит от оружия! Сабля требует рассудительности, но никак не пушка! С твоей «аркебузой» можно выкосить весь лес, тогда чего ждать, спрашивается?
После долгих поисков Патч остановил свой выбор на очень редкой модели ружья, которое обошлось ему в копеечку, если прикинуть, что он отдал за него автомат с пятью снаряженными магазинами.
Речь шла о трехствольном ружье «дриллинг» — два ствола 12 калибра годились для стрельбы картечью, а третий — нарезной, расположенный снизу, предназначался под пулю. Первоначально этот ствол был рассчитан для охоты в горах на серн, туров и барсов с помощью оптического прицела, который можно было поставить за пять секунд.
Но теперь дело имели большей частью совсем с иной дичью… Поэтому ружье выглядело не совсем обычно: приклад и стволы были обрезаны, к нарезному же шли патроны с разрывными пулями, способными при попадании превратить в мелкую щебенку гранитный валун размером с лошадиную голову! Шикарная вещь!
— Эта пушка — как раз то, что тебе нужно, — рассудил Патч, — а третий, вспомогательный ствол — прямо-таки подарок небес! Настоящая ловушка для дураков! Кое-кого ждут пренеприятные сюрпризы! Я-то знаю, о чем говорю…
Он намекал на свою стычку с одноруким, когда насчитал шесть выстрелов и, к своему превеликому удивлению, чуть было не схлопотал седьмую пулю в лоб — к счастью, она лишь слегка обожгла ему щеку. После схватки Патч не успокоился, пока не выяснил все, что касалось седьмого, чуть не ставшего фатальным, выстрела. Таким вот образом ему попал в руки револьвер «комбат магнум стейнлес 357» с барабаном на семь патронов! Вроде бы несущественная деталь, зато какие последствия… С тех пор Патч хранил револьвер как зеницу ока и ни на минуту не расставался с ним, таская в кобуре под мышкой.
Точно так же он не устоял перед «дриллингом».
