Дэн Абнетт - Ордо Маллеус
– Ох, и кем же?
Алан задумался. Фон Бейг был застенчивым и посредственным молодым человеком. Я сомневался, что он когда-либо поднимется до чина инквизитора. Я принял его в свой штат в надежде, что служба рядом с Рейвенором сможет вдохновить Алана. Но этого не произошло.
– Я полагал, что мой личный график должен составляться на основе моих личных пожеланий.
Фон Бейг что-то пробубнил в ответ. Я принял протянутый им информационный планшет. Тут же стало очевидно, что список дел составлен не моим секретарём. Это был официальный документ, написанный нунциями Министорума в сотрудничестве с Представительством Инквизиции. Моё расписание, составленное на все девять дней Священной Новены, оказалось заполнено аудиенциями, молебнами, банкетами, публичными церемониями, торжественными открытиями и обрядами Министорума. Все девять суток, а к ним ещё и несколько дней прежде и после Новены.
Я прилетел сюда, будь оно все проклято! Ответил на вызов. Но я не мог позволить поглотить себя череде пирушек. Я взял перо и быстро пометил те события, которые соглашался посетить: формальные обряды, инквизиционная аудиенция, Великое Награждение.
– Вот так, – сказал я, кидая планшет обратно Алану. – Остальное я пропущу.
Фон Бейг выглядел смущённым.
– Сразу по прибытии вас ожидают в Постапостольском Конклаве.
– Сразу по прибытии, – строго произнёс я, – мы отправляемся домой.
Домом мне служил Океан-хаус, частный особняк, который я арендовал в одном из наиболее дорогих кварталов Улья Семьдесят. Во многих мирах-ульях богачи и высокопоставленные лица проживают в районах, расположенных как можно выше над городом, стремясь убраться подальше от грязи и толкотни, царящих на центральных и нижних уровнях. Но как бы высоко вы ни забрались на Трациане Примарис, вы не найдёте ничего, кроме смога и загрязнений.
Здесь эксклюзивное жильё размещается у подножия улья, престижные районы простираются вдоль берега и в глубине таящихся под ним морей. Там хотя бы тихо.
Медея Бетанкор вела боевой катер сквозь перенасыщенную движением атмосферу, прокладывая путь между уродливыми куполами, тёмными башнями, ржавеющими антеннами и потрескавшимися шпилями. Затем мы смешались с бурным потоком воздушных судов, вливающимся в широкий вспомогательный въездной туннель, который вёл к переплетению транспортных артерий улья.
Мимо иллюминаторов проносились прямоугольники сине-белых ламп, вмонтированных в стены просторного туннеля. Менее чем через час мы добрались до огромного транспортного узла, скрытого на трехкилометровой глубине под поверхностью города. Медея посадила катер на широкую платформу лифта, степенно опустившую нас и дюжину других кораблей к нижним уровням Улья Семьдесят. Затем катер был припаркован на частном аэродроме возле подъёмника. На заключительном этапе нашего путешествия к приморскому обиталищу мы воспользовались метро.
К тому времени, как мы добрались до Океан-хауса, я уже успел устать от Трациана Примарис.
Океан-хаус, сконструированный из герметизированного плазмой грандиорита на адамитовом каркасе, был одним из тысячи особняков, встроенных в подводную стену Улья Семьдесят. Он располагался в девяти километрах под поверхностью города и на два километра ниже уровня моря. По представлениям обычных граждан Империума, это был маленький дворец. Его как раз хватало для того, чтобы вместить всю мою свиту, библиотеку, склад оружия и тренировочные залы, не говоря уже о домовой часовне и зале для аудиенций. Целое крыло здания было отдано для размещения Дамочек Биквин. В этом особняке можно было надеяться на безопасность, покой и тишину.
Моя домработница Джарат ожидала нас в прихожей. Как и обычно, она была одета в длинное светло-серое платье и чёрную кружевную шапочку, задрапированную белой вуалью. Как только огромные металлические входные люки откатились в сторону и я вдохнул прохладного, чистого домашнего воздуха, она хлопнула пухлыми ладонями, и вперёд устремились сервиторы, чтобы принять нашу верхнюю одежду и помочь с вещами.
Я постоял какое-то время на нашмиковом коврике, оглядывая каменные стены и высокий свод крыши. Никаких картин, бюстов или скульптур, никаких перекрещённых мечей или вышитых гобеленов, только герб Инквизиции на дальней стене над лестницей. Я не любитель художеств и роскоши. Мне необходимы уют и исключительная функциональность.
Остальные спутники засуетились вокруг. Биквин и Эмос отправились в библиотеку. Рейвенор и фон Бейг давали сервиторам чёткие инструкции, касающиеся некоторых предметов нашего багажа. Медея скрылась в своей комнате. Остальная свита рассеялась по всему дому.
Джарат поприветствовала их всех, а затем подошла ко мне.
– Добро пожаловать, сэр, – произнесла она. – Вы давно не были дома.
– Шестнадцать месяцев, Джарат.
– Дом проветрен и подготовлен. Мы занялись этим, как только вы сообщили о намерении приехать. Нас опечалили известия о потерях.
– Есть что-нибудь, что я должен знать?
– Перед вашим прибытием мы перепроверяли систему безопасности. Также поступило несколько сообщений.
– Я прочитаю их, как только смогу.
– Уверена, вы голодны.
Она была права, хотя я и сам не сразу понял, что ужасно проголодался.
– На кухне уже готовится обед. Я взяла на себя смелость самостоятельно составить меню, которое, как мне кажется, вы должны одобрить.
– Как всегда, полностью полагаюсь на твой выбор, Джарат. Я хочу отобедать на морской террасе вместе с теми, кто пожелает составить мне компанию.
– Я прослежу за этим, сэр. Добро пожаловать домой.
Я принял ванну, облачился в серый шерстяной костюм и провёл некоторое время в личной комнате, потягивая амасек и просматривая сообщения и коммюнике при мягком свете лампы.
Посланий пришло много, главным образом недавно поступившие письма от старых знакомых – чиновников, собратьев инквизиторов и солдат, – подготавливающие меня к их прибытию на планету и выражающие почтение. Лишь немногие из них нуждались в больше чем формальном ответе моего секретаря. Для некоторых я сочинил учтивые личные послания, выражая надежду встретиться на одном из многочисленных мероприятий Новены.
Три сообщения привлекали особое внимание. Первым было личное, закодированное официальное письмо от Верховного Инквизитора Филебаса Алессандро Роркена, являвшегося главой Ордо Ксенос Геликанского субсектора и моим непосредственным начальником. Он входил в триумвират старших инквизиторов и отвечал непосредственно. Перед Великим Магистром Орсини. Роркен хотел видеть меня сразу после моего возвращения на Трациан. Я незамедлительно ответил ему, что прибуду во Дворец Инквизиции следующим утром.
Второе письмо поступило от моего старого друга и коллеги Титуса Эндора. С момента нашей последней встречи прошло уже довольно много времени. Его незашифрованное сообщение гласило: «Приветствую тебя, Грегор. Ты дома?»
Краткость обезоруживала. Я отправил столь же краткий утвердительный ответ. Эндор явно не желал общаться в письменной форме. Я ждал его ответа.
Третье сообщение, составленное на глоссии, также оказалось незакодированным, или же, по крайней мере, к нему не были применены электронные шифры. Послание гласило: «Скальпель быстро режет нетерпеливо высунутые языки. В час третий, на Кадии. Гончая запрашивает Шип. Шип должен быть остёр».
Наличие морской террасы стало, вероятно, основной причиной, по которой я решил арендовать Океан-хаус. Она представляла собой длинный, облицованный керамитом зал, одна из стен которого представляла собой бронированное окно, выходящее в океан. Промышленность на Трациане Примарис убила большую часть жизненных форм, населявших моря, но в этих глубинах, в изумрудном тусклом свете все ещё можно было увидеть чудесным образом выживающих существ, вроде светящихся морских чертей или стай блестящих слизней. Освещаемую свечами комнату окутывали слегка колеблющиеся зеленые сумерки.
Сервиторы Джарат накрыли длинный стол на девять персон. Когда я появился, все уже заняли свои места и болтали за аперитивом. Большинство моих сотрудников были одеты по-домашнему. Я тоже надел к обеду простой чёрный костюм. С кухни принесли клёцки из фуби, приготовленные на пару, и жареный кетелфиш, затем запечённые бедрышки редкой дичи оркуну, грушевые и ягодные пироги с корицей. Крепкий кларет с Гудрун и сладкое десертное вино с виноградников Мессины идеально дополняли пищу. Я уже и забыл все прелести пребывания дома, вдалеке от тягот работы в полевых условиях. Особое спасибо Джарат.
Компанию за столом мне решили составить Эмос, Биквин, Рейвенор, фон Бейг, мой архивариус и секретарь Ольдемар Псаллус, глава домашней службы безопасности Джабал Киршер, заслуживающий доверия полевой агент Гарлон Нейл и главная помощница Биквин Тула Сурскова. Медея Бетанкор не захотела присоединиться к нам, но я знал, что её измотал сложный полет через воздушное пространство Трациана.
