Ветер Безналежный - Путь Искателя
Разворачивание научных корпусов и организация обороны заняли ещё одну долгую неделю. Мало кто вне Зоны знал, что происходит за Периметром, а экспедиция должна была пролить хотя бы тонкий лучик света на мрак неизвестности. Поэтому новостей мы ожидали с громадным нетерпением, проклиная слишком медленную, по нашему мнению, стрелку часов, неумолимо отсчитывавшую секунды жизни. И, наконец, дождались.
Первые научные партии вышли под прикрытием бойцов охранения 27 Сентября, оставив за спиной надёжные, как нам тогда казалось, стены лагеря. Результаты проявились практически сразу. Была собрана масса информации о свойствах и интенсивности излучений, о химическом составе аномальных образований, стали известны примерные физические свойства некоторых аномалий. Энтузиазма была масса, учёные умы ушли в кипучую работу, собирая и анализируя факты. Лишь только одно вызывало беспокойство – странное излучение, которое приборы фиксировали, но упорно отказывались говорить о его происхождении. Излучение было загадкой, непонятной и странной.
Прошла неделя, или чуть больше того, наполненная смыслом и азартом познания.
Мы были подобны детям, впервые увидевшим незнакомое место и начавшим его исследовать, пытаясь разобрать, что к чему.
Но потом начали происходить пугающие события. Сначала радисты заметили, что голоса слишком уж раздражённые, в них сквозила какая-то бессмысленная агрессия, а ведь большинство учёных было людьми глубоко порядочными и сдержанными. Особого значения этому не придали – ну подумаешь, страдают люди, отрезаны ведь они от всего остального мира, работа напряжённая, да и нервы не у всех из стали выплавлены.
Прошёл ещё один день, заметнее напряжённее и беспокойнее предыдущих двух недель, и из лагеря бесследно пропали два бойца из отряда специального назначения. Постовые ответили, что ночью видели лишь две неясные тени, покачивавшиеся и двигавшиеся в направлении разрушенного завода, того, что на холме там с незапамятных времён стоит.
Отправили отряд бойцов – не нашли даже и следа их, но вот с какими-то безумцами в обрывках и противогазах встретились. Те на них прямо из болотной воды выпрыгнули.
Но следующая новость повергла нас в глубокий шок и заставила задуматься.
6 октября 2010 года, в полдень, их связист сбивчивыми фразами объяснил, что выдающийся физик, профессор Готенберг, покончил жизнь самоубийством, застрелившись из личного пистолета в необыкновенно возбуждённом состоянии.
Это был тем необычнее, что профессор имел славу тихого и чуткого человека, в Германии у него осталась жена и двое маленьких детей.
Следующие три невыносимых дня люди жаловались на подавленное состояние и постоянную головную боль, какую-то манию, им казалось, что за ними со стороны завода кто-то или что-то наблюдало. А 10 Октября мы получили паническое радиосообщение, ставшее последним, в котором связист, перекрывая выстрелы и дикие вопли, сообщил, что если помощь не явится, то лагерю и всей экспедиции придёт конец. Он ещё долго кричал, но уже только бессвязно умоляя о спасении. Затем раздался рёв, сдавленный крик и всё. Пустота и помехи в молчащем эфире. На военной базе за Периметром по тревоге были собраны две штурмовые группы из лучших отрядов, приведены в боевую готовность вертолеты с тяжёлым вооружением. Полёт так и не состоялся, из-за сильнейшего бурана, который накрыл не только Зону, но и всё Приграничье. Нам оставалось только кусать локти, ощущая своё полное бессилие перед сложившимися таким невыгодным для экспедиции обстоятельствами, да ждать, напряжённо вслушиваясь в трещащие помехи пустого эфира. Все мы ждали хоть какой-нибудь новости, пусть даже и наихудшей.
Сообщение было получено от двух сталкеров, которые нанялись проводниками экспедиции до Города-32. Сталкеры видели глухой ночью, как группа вооружённых и хорошо экипированных людей, ехавшая на армейском бронетранспортёре, попала в бандитскую засаду, где вся и полегла. Сами сталкеры пояснили, что приближаться к трупам и сожженному бронетранспортёру они не решились, так как по их словам, группа выехала из гиблого места. Военные немедленно послали два усиленных отряда спецназа, один пеший, а другой доставили на место действия вертолётом. Прибыли они уже на место побоища, на котором лежали трупы. Бронетранспортёр действительно был сожжён, предположительно выстрелом из одноразового ручного гранатомёта.
Судя по характеру расположения тел, бойцы всё же успели отреагировать на угрозу, спрыгнув с брони и открыв плотный огонь по напавшим бандитам. Но фактор неожиданности и численный перевес сыграли решающую роль. Представьте себя на месте подвергшихся нападению. Пережив ад, творившийся на территории научной базы, в тёмное время суток, практически ночью, измотанные физически и душевно люди оказываются под плотным перекрёстным огнём. Бойцы успели приложить пятёрых мерзавцев – их тела, изрядно покусанные тамошним зверьём, нашли в кустах, где они засаду организовали. И всё же кто-то выжил – двоих учёных, оборванных, диких и напуганных нашли спрятавшимися в лесу, под каким-то стволом. Судьба одного из бойцов спецназа так и остаётся невыясненной – может, он отступил, может, был убит, а затем съеден, может, в плен его взяли, непонятно. А пока вернёмся к учёным. Языки у них заплетались, они не могли связно объяснить, что произошло. Больше всего они напоминали сбежавших пациентов психиатрической клиники. Вспышки беспричинной ярости, или наоборот, не проходившая днями тупая апатия. Что произошло, оставалось полнейшей загадкой. Лечение шло очень медленно и тяжело. Потребовались три месяца интенсивного лечения с применением гипноза и сильнодействующих препаратов, чтобы пострадавшие вернулись в адекватное состояние. Спустя месяц они полностью пришли в норму, вот только совершенно не помнили, что произошло там, в научном лагере. Мы отправили их по домам – одного в Мюнхен, а другого, нашего, в Москву.
Прошло ещё два месяца напряжённого сбора фактов, их детального и всестороннего анализа, прежде чем созданная комиссия пришла к выводу. Вывод был обескураживающий – причиной гибели экспедиции стало необычайно мощное психотропное излучения, которому подверглись участники злополучной миссии. При длительном воздействии оно разрушало психику человека, тот терял социальные навыки, становился замкнутым, агрессивным. К слову, свою агрессию они изливали либо на самих себя – как профессор Готенберг, другие же начинали атаковать своих коллег и однополчан. По лагерю прокатилась волна суицидов, а затем часть охраны устроила кровавую баню. На запах крови и выстрелов подоспели мутанты, закончившие начатое.
Часть людей, сохранивших рассудок, попытались прорваться на бронетранспортере, но попали в засаду. Их дальнейшая судьба Вам известна. Кстати, группа специального назначения, шедшая пешим ходом, получила новое задание – осмотреть место трагедии. Спустя день последовало сообщение, что они достигли места назначения, а через десять минут пришло сообщение, в котором командир отряда доложил, что они атакованы группой существ, которых он назвал «нелюди». Затем связь прервалась, как позже выяснилось, навсегда. Вертолёты туда проникнуть, сталкеры пытались, но там слишком высок уровень аномальной активности, к тому же и зверушки шалят. Надеюсь, Вам ясна суть Вашего контракта, - майор передохнул, не сводя вопросительного взгляда.
- Куда уж яснее. Проникнуть на место гибели и выяснить, что произошло, - механически ответил я, обдумывая и усваивая полученную информацию. – Только почему именно я? В Приграничье сейчас несколько сотен, а то и тысяч сталкеров. Ну, допустим, около полусотни ветеранов, а ведь вы меня ветераном считаете, правда? - ответил я, обдумав и взвесив все «за» и «против». – Но ведь вы могли нанять наёмников, например.
- Да, Алексей, считаю. Или Вас лучше Искателем называть? – усмехнулся майор, задумчиво глядя на дно опустевшего стакана. И ещё. Только Вы так умеете прокладывать тропы. Вы истинный проводник.
-Это я за Чертой Искатель. Кроме того, Вы не ответили на поставленный мною вопрос.
- Допрос проводите? Ты единственный, кто на это согласился. Координаты Города-32 я скину, когда ты перейдёшь Периметр. А идея с наёмниками – провальная. Эти ребята хоть и знают толк в войне с себе подобными двуногими, но против аномалий – они пас, как мне их отрекомендовали. И ещё стоит дорого это слишком.
- Последний вопрос. Кто конкретно меня сдавал? – я приблизился к майору.
- Толстый лысоватый торгаш, - тоном заговорщика ответил майор. – Удачи, сталкер.
Я молча кивнул и поднялся из-за деревянного столика. Оставляю деньги Иванычу за недельное проживание. Хоть заявленное «двухразовое питание» было всего-то холодной кашей на завтрак и макаронами с тушёнкой, опять же холодные, пусть и «мы рады вам» было лишь рекламным лозунгом, но бар оправдал себя, возвратив утраченные силы.
