Андрэ Нортон - Нет ночи без звёзд
Сандер остановился. Может, все же лучше было бы остаться на берегу, используя воду в качестве ориентира. Фейни тоже остановилась и оглянулась через плечо.
– Что случилось?
Он стыдился собственной глупости, но ничего не оставалось, как признаться в ней.
– Я не знаю, куда идти: тут все одинаковое.
– Я бывала здесь раньше. Тут есть дорога. Дорога на север…
Дорога? Она была так уверена, что Сандер поверил, что она знает, что делает. Но дорога!..
Фейни поманила, и он недоверчиво пошел за ней. Оглядываясь, он уже не видел ничего, кроме деревьев. Он даже не знал, в каком месте они вошли в этот лабиринт стволов и низко нависающих ветвей. Но она уверенно шла вперед.
Немного погодя они вышли на более открытое место. Здесь покров листьев и земли не совсем покрывал поверхность – в ямах, в трещинах от корней, но все же это несомненно была искусственная поверхность.
Она уходила прямо, а деревья, обступившие ее, еще молоды, поэтому тут светлее и можно было посмотреть вперед. Фейни помахала рукой.
– Видишь? Я говорила. Это дорога Прежде. За последние годы много уничтожено, но кое-что сохранилось. Там она изгибается, – она указала на запад, – но здесь идет прямо на север… Ну, насколько я знаю.
Сандер видел изгиб дороги, и нигде не виднелось открытой местности. Он удивился этому. Ему казалось гораздо легче построить такую дорогу на открытой равнине, чем прокладывать через лес. И дорога уже, чем те две большие, что встретила Толпа на пути своего бегства (Мэттли однажды шагами показал их размеры). Они такие широкие, что даже Помнящие не смогли сказать, какие людские армии двигались по таким путям.
Поверхность была неровной, приходилось идти медленно и осторожно, чтобы не споткнуться и не вывихнуть ногу в какой-нибудь дыре. Но дорога привела их к воде.
Сандер услышал звук ручья раньше, чем они вышли на неровный край обрыва, где дорога мостом когда-то пересекала ручей. Над поверхностью воды в солнечных бликах танцевали крошечные насекомые, за ними охотились более крупные. Течение быстрое, но вода такая чистая, что Сандер видел поросшие зеленым мхом камни на дне. Взяв бутылку, он оставил узел Фейни, а сам спустился вниз, промыл бутылку и заново наполнил ее.
Мост обрушился, но его остатки, скользкие от плесени и источенные водой, лежали в ручье, и по ним можно было перейти. Приободрившись от находки воды, их самой срочной потребности, Сандер начал всерьез задумываться, как бы раздобыть пищи.
Птиц много, но все маленькие и перепархивают в листве, так что изредка видны только взмахи крыльев. Ни одного животного им пока не встретилось. И хоть он очень внимательно смотрел на воду, не заметил никакого движения под ее поверхностью. Очевидно, рыбы здесь нет, во всяком случае достаточно крупной.
Фейни схватила его за руку, едва не столкнув в воду. Он нетерпеливо повернулся, готовый заговорить, но увидел выражение ее лица. Она к чему-то прислушивалась.
Рин! Тяжелая ноша, о тяжести которой он до сих пор не подозревал, спала с плеч Сандера. Он уже приготовился испустить призывный свист. Но Фейни протянула руку и зажала ему рот, призывая к молчанию.
Он тоже напряг слух. Судя по ее поведению, она услышала что-то тревожное.
Не совсем звук, скорее пульсация в воздухе – как будто звук рождался где-то очень далеко. Сандер отвел ее руку и еле слышным шепотом спросил:
– Что это?
Она хмурилась, как и накануне вечером, когда бросала свои кубики.
– Не знаю, – ответила она еще тише. – Но это какая-то Сила. В этом я не ошибаюсь.
О ее хваленой Силе Сандер не знал практически ничего. В его племени был знахарь. Но он умел только вправлять кости, обрабатывать раны и использовать кое-какие травы. У племени существовало смутное подозрение, что существует некая Сила, более могучая, чем человек. Но то, что эта Сила интересуется человеком, было весьма сомнительно. Если так, то почему же в Темное Время человечество чуть не погибло? Разве что люди Прежде вызвали кровожадную месть со стороны этой Силы. И люди Толпы, когда они в редкие минуты предавались таким размышлениям, считали, что в таком случае с этой Силой лучше вообще не иметь дела.
Сандер подумал, что с Фейни, возможно, все по-другому. Кое-что из ее способностей – например, пророчества, – казалось ему странным. К тому же на земле могли жить люди, которые не так опасались этой Силы и могли договориться с ней. У таких может быть Сила, о которой так уверенно говорила Фейни. И так как в этом она разбиралась лучше, он решил слушаться ее.
– Что за Сила? – снова прошептал он.
Она взяла подвеску в руку и смотрела на нее так, будто могла прочесть ответ на ее блестящей поверхности.
Ожидая ответа, Сандер подумал: может, они близки к сокровищу легендарных знаний, и эта пульсация свидетельствует о его близости. Но что бы ни думала Фейни, ей не понравилось то, что она увидела в подвеске. Она медленно покачала головой.
– Это не то, что мы ищем. – Слова ее звучали решительно. – Впереди какая-то тьма. Но дорога ведет туда…
– Мы можем вернуться, – заметил Сандер. – По берегу моря идти будет легче. Надо было с самого начала это попробовать.
Лес, который раньше сулил укрытие, теперь стал походить на ловушку. Хватит с Сандера леса, он предпочитает быть на открытой местности: там ты открыт взгляду противника, но зато и сам его видишь издалека.
– Пошли! – Он схватил ее за руку.
Она снова бросила взгляд на подвеску и опустила ее на грудь.
– Хорошо, – согласилась она.
Он думал, что она станет спорить, и обрадовался тому, как легко она согласилась. Вероятно, обостренные чувства Рина предупредили его об опасности этого места, поэтому койот и не присоединился к ним.
Они обратно перешли по камням ручей и быстро пошли назад по дороге. Теперь Сандер постоянно слышал отдаленное биение. Ему казалось, что его собственное сердце начало биться в такт этому звуку, он чувствовал его удары во всем своем теле. Они уходили, но пульсация не стихала, как будто ее источник следовал за ними на том же расстоянии.
Ловушка захлопнулась, когда они достигли поворота дороги, и оказалась совершенно неожиданной. Они проходили под широкими ветвями дерева, и оттуда на них упала сеть. И прежде чем Сандер опомнился, она плотно охватила его, лишив возможности сопротивляться. Сеть была не из волосяных веревок, знакомых Сандеру. Она была покрыта каким-то липким веществом, которое от каждого движения связывало все сильнее. Любое движение пленника приводило лишь к еще более тесному плену.
Сандер не мог дотянуться до ножа, не мог даже бросить бесполезный теперь самострел, прилипший к рукам. Резкий рывок сбил его с ног, он упал лицом на ковер из листьев. С трудом повернул голову, чтобы освободить рот и нос от перегноя и рассмотреть тех, кто так легко захватил их.
Они спускались с древесных ветвей. Маленькие, поросшие шерстью. Одеждой им служили передники из сплетенных ветвей. Шерсть покрывала руки и ноги, толстым матрацем росла на груди и животе. Но лица у них были гладкими. Однако, в отличие от оливковой кожи, которая местами просвечивала сквозь шерсть, лица красные и сморщенные.
Сандер не понимал их щелкающую речь и не видел никакого оружия, кроме деревянных дубин. Одну из дубин он увидел в тот момент, когда она обрушилась на него. В голове взорвалась боль, но сознания он не потерял.
Связанного, его подняли. Тошнило от кислого запаха жителей леса. Они ворчали, возможно, из-за тяжести. Один, вероятно, увидел, что у него открыты глаза, что он следит за происходящим – лесной человек (если эти существа можно назвать людьми) приблизил свою алую морду к Сандеру и рявкнул. И многозначительно потряс дубиной. Других намеков Сандеру не потребовалось. Если его изобьют, это не поможет. Он послушно закрыл глаза.
Глава четвертая
Сандер почувствовал, что его поднимают вверх. Очевидно, их захватили существа, которые предпочитают передвигаться по деревьям. Кузнец каждый раз напрягался, когда его перебрасывали с ветки на ветку, уверенный, что вот-вот упадет на землю. Голова от боли кружилась. Он плотно закрыл глаза, решив беречь силы для конца этого кошмарного путешествия.
Он не сомневался, что Фейни постигла та же участь, но не слышал от нее ни звука. Неужели девушку избили до потери сознания, прежде чем поднять наверх? Ясно, что хоть она и знала кое-что о лесе, появления этих дикарей не предвидела.
Для Сандера они не были людьми. И не животными, с которыми люди устанавливают контакт. В маленьких глазках склоненного к нему красного лица отражалась безмозглая свирепость, а зловоние тех, кто тащил его, вызывало рвоту.
Сандер знал, что их тащат в глубину леса. Сердце его стучало в такт усиливающейся вибрации, как будто он бежит изо всех сил, до истощения. Даже Торговцы никогда не упоминали такого.
