Эдвин Табб - Технос
Он склонил голову, потом, вспомнив о госте и своем долге гостеприимства, вздохнул и произнес:
— Пойдемте, Эрл. Простите меня за то, что я обременяю вас своими проблемами. Будьте гостем в моем доме…
* * *Усадьба Квендиса была ухоженной, уютной и красивой. В центре находилось многоэтажное каменное здание, от него расходились разные постройки поменьше, магазины, мастерские, склады и амбары.
Сидя за столом рядом с хозяином, Эрл внимательно оглядывал все вокруг. Это был обычный ужин, на котором присутствовала вся большая семья. Стол был великолепным; вкусная еда, изобилие вина, пива, сластей и фруктов. Все приготовлено умелой рукой любящего человека. Люди, сидевшие за столом, были во многом схожи: оливковая кожа, крупные темные глаза, румянец, хорошее настроение… Они все жили в очень тесной связи с природой, свежим воздухом, хорошо питались, хорошо работали, но не напрягались. Добрые, мягкие люди, защищенные старинной феодальной системой отношений; труженики, казалось, не очень отягощенные проблемами.
Квендис сидел во главе стола, как монарх. Рядом с ним — его миловидная жена, чуть дальше, около нее — его сын. Старший сын, решил Эрл, так как сходство с отцом было очевидно.
— Тост! — произнес Квендис, поднимаясь с бокалом в руке. — За нашего гостя в стенах нашего дома!
— Ваше здоровье!
Тост означал конец трапезы. Пустые бокалы были поставлены на стол, и все постепенно разошлись. В зале остался Квендис, его жена, старший сын и Дюмарест. Слуги убирали со стола; Квендис произнес, обращаясь к Эрлу:
— Если вы не против, мы могли бы перейти в другую, меньшую комнату. Моя жена и сын хотели бы услышать ваш рассказ о Карле.
Комната, в которой они оказались, была небольшой и очень уютной. На столе стояла ваза с отборными роскошными фруктами и графин с желтым тягучим вином. Сюзанна наполнила бокалы, чуть приподняла свой и посмотрела на Эрла:
— За вас, ваши тревоги и заботу!
Немного погодя она мягко попросила:
— Карл был очень дорог мне; расскажите, пожалуйста, о нем, о его последних часах…
— Он умирал как настоящий мужчина, — ответил Эрл. Он немного отпил из бокала; вино было холодным, приятным на вкус, с легким запахом каких-то цветов. Эрл рассказал ей историю, не забывая об обещании, данном хозяину, о том, как солгал инспектору на таможне и о своем долге гостя. Он говорил о Карле, как о настоящем герое, отдавшем жизнь ради спасения товарища, и закончил рассказ словами:
— Он был настоящим человеком, мужчиной. И я буду помнить о нем всегда.
— Вы хорошо знали его? Долгое время? — Клеон наклонился к Эрлу, забыв о вине.
— Не очень долго; но когда работаешь вместе с человеком, то узнаешь о нем очень многое.
— Он всегда хотел путешествовать. Я помню, как он постоянно говорил об этом, когда я был мал, и перед самым отлетом. Галактика полна необычного, неведомого, говорил он. Неизвестные миры, планеты открыты для жаждущих и ищущих приключений! А вы много путешествовали?
— Да, — ответил Эрл.
— Долго?
Слишком долго, подумалось Эрлу. Высокие дальние перелеты, часы, сжатые в минуты; трудные медленные Низкие перелеты, холод, девяносто процентов смертности, болезни, испытания… Броски с одной планеты на другую, работа, перемещения, и поиск, постоянный поиск…
— Да, — повторил он глухо, — очень долго.
— Мне бы тоже хотелось путешествовать, — звонко сказал Клеон. — Но уже слишком поздно думать об этом. Мое первое путешествие станет и последним.
— Клеон попадает под очередной набор на службу, — быстро проговорила Сюзанна, нарушая установившуюся тишину. — Извините нас за его несдержанность; он не всегда такой.
— Он должен решать сам, — ответил Эрл. — Что происходит дальше с теми, кто попадает под набор?
— Их отправляют на Технос, — сказал Квендис горько. — А дальнейшее — просто неизвестно. От ушедших не поступает известий; ни одной весточки не было до сих пор! Их могут использовать как охранников, стражников, солдат на других планетах. Они могут даже жениться там, а их дети также станут слугами или наемниками; они могут быть убиты или покалечены, но… мы просто ничего не знаем о них.
— Не думай об этом, дорогой, — женщина нежно коснулась руки мужа и быстро перевела разговор на другое:
— Собрание прошло удачно, плодотворно?
— Нет, все как обычно. Пустая трата времени. Колтон явился с идеей объединить людей и ресурсы для совместной работы по очистке земель северных мертвых ферм. Я ушел почти сразу после начала.
— Так быстро? Но вы приехали домой довольно поздно?
— Мы осматривали земли Делмайера, — объяснил Квендис. — Эрл захотел взглянуть в надежде использовать для поиска какие-нибудь старинные материалы и книги. Но там все мертво сейчас; мертв и Делмайер. И мы никогда не узнаем, смог бы он помочь Эрлу или нет.
— Он сумел бы, я не сомневаюсь, — произнесла Сюзанна задумчиво. — Может быть — Элен?
— Его дочь? — Квендис пожал плечами. — Но каким образом… — Он вдруг встал, прищелкнул пальцами:
— Конечно! Ее талант! Она может вспомнить все, что хоть однажды увидела или услышала!
Он повернулся к Эрлу:
— Действительно, у нее просто феноменальная память! Делмайер очень любил дочь. Ее мать умерла вскоре после родов, повторно он не женился. Он проводил с дочерью очень много времени, показывая ей старинные книги, карты, записи, пленки и прочее! Она даже играла с ними. И я бы удивился, если бы она не прочла от корки до корки все, что было у него в библиотеке.
Ассоциативная фрагментарная память? Это вполне возможно. Такой феномен встречался среди людей Галактики, и причины сомневаться в словах Квендиса не было. Эрл взглянул на женщину; она тоже, несомненно, была искренна. Он спросил:
— А где мне найти ее, эту Элен?
Квендис вздохнул и развел руками:
— Прости, Эрл, я совсем забыл. Ведь она уехала на Технос еще до того, как все это здесь заварилось. Может быть она до сих пор там, но я не знаю этого определенно. А чтобы попасть на Технос, тебе нужно иметь специальное разрешение тамошних властей на въезд, документ, подтверждающий благонадежность. И кроме всего прочего, они с огромным предубеждением относятся к людям, прибывающим с Лоума.
Дюмарест вспомнил подозрительность таможенника, как он внимательно все слушал и записывал. Эрл решительно произнес:
— Несмотря ни на что, я должен найти ее. И вы поможете мне в этом.
— Я смогу помочь? — Квендис был озадачен. — Но как?
— Мне нужно место Клеона среди рекрутов.
Он заметил быстрый взгляд мужчины, искорку надежды, мелькнувшую в глазах женщины и то, как она подалась к нему всем телом…
Но Квендис покачал головой:
— Нет, Эрл. Я не сделаю этого. Просто не имею права.
Он сделает это, решил Эрл. Он пойдет на обман, потому что это надо и ему, и его жене, и сыну. И Эрл стал убедительно объяснять свою мысль, говоря как об уже решенном:
— Ведь им нужно количество; они не заглядывают в лица. Их не заботит, кто есть кто, если набрано нужное количество людей. Кроме того, не только я могу заменить Клеона, но и он — меня. Ведь я записан на таможне; они знают, что у меня к вам дело и что я буду лететь обратно через неделю. Значит, если Клеон полетит вместо меня, то вопросов к нему у них уже не возникнет. Он должен надеть мою одежду и воспользоваться поздним или очень ранним рейсом — когда нет солнца, нельзя внимательно рассмотреть лицо. Тот дотошный таможенник, что беседовал со мной, может спать или быть свободным от дежурства, хотя надо постараться не попасться ему на глаза. Пусть Клеон летит на заре. У вас есть деньги, чтобы оплатить Высокий дальний перелет?
— Да, — ответила женщина, — есть.
— И еще у него на левой руке должно быть кольцо с красным камнем, похожее на мое. Вы можете достать такое?
— Да, — опять быстро ответила женщина. — Да, конечно.
Квендис вдруг проговорил тихо, словно пробуждаясь от сна:
— Но куда он полетит? Что он будет делать дальше?
— Но разве это сейчас важно? — Сюзанна чисто женской логикой разбила его готовые возражения. — Он будет жив и свободен. И никто не обвинит тебя, что ты выгораживаешь своего сына за чужой счет, не будет мстить тебе. Клеон будет путешествовать — ведь он так мечтал об этом — работать, жить! Он вернется, когда обстоятельства изменятся. Он будет жить, и мы будем уверены в этом. Это главное.
Подробности они обсудили позже…
Глава 4
Леон Варгас, Председатель Верховного Совета и действительный правитель Техноса, постепенно выныривал из долгого и тяжелого сна, в котором ему снились настоящие кошмары с преследованиями и угрозами его жизни. Лампы в его спальне были притушены, воздух казался спертым и несвежим; его сердце бешено билось, постепенно замедляя темп, тело было покрыто крупными каплями пота. Он привстал на кровати и взглянул на приоткрытую дверь. Там, успокаиваясь, он увидел силуэт своего телохранителя, казавшийся огромным на фоне окружающего полумрака.
