Дмитрий Манасыпов - Степь
Люди в палаточном городке, находившемся внутри машин, мирно и спокойно спали. Через полтора часа должен появиться Первый, сменить Енота и привести еще двоих часовых. Второй, за половину человеческой жизни которого врачи на Базе бились около года, пока оставался ребенком. Несколько попаданий в голову не прошли даром. Та его часть, которая кибернетическая, восстановилась намного легче. Но пока Близнец здесь, в степи, сражался один. И было совершенно неизвестно, присоединится ли к нему брат.
Енот пошел в сторону Змея, очень умело спрятавшегося у башни "жнеца" Мерлина. Даже зная, где тот находится, рассмотреть его оказалось непросто. В чем, а в этом весьма хитром деле Енот разбирался хорошо. Самому много раз приходилось сидеть в секретах, и оценивать чужое умение он давно научился. Большая часть дежурства прошла спокойно. Да и подумать о чьем-то нападении на отряд безумных убийц чистильщиков? На этом участке, не входящем в Великую степь, таких героев не находилось. Чуть дальше на юг или юго-восток спокойно отдежурить вряд ли получилось.
Степняки, и люди, и не совсем, не смогли бы перебороть в себе желание взять богатейшую по их меркам добычу. Машины, оружие, боеприпасы, запас горючего в большом, закрытом стальными пластинами и прямоугольниками активной брони, автомобиле с цистерной. Здесь же, в непосредственной близости с густонаселенными городками по тракту, никто не рискнет. После того, как один из отрядов, когда-то давно, уничтожил целую банду, убившую девушку-чистильщицу, слава идет впереди них. Не теряясь в дорожных байках и не стираясь из памяти. И банды стараются не попадаться на пути тех, кто кровью и болью целой шайки заплатил за одну забранную жизнь.
- Все нормально? – Енот посмотрел туда, где чуть виднелись складки плащ-палатки, в которую завернулся хитрец Змей.
- Да, – тому удалось обмануть даже его, голос раздался совершенно с другой стороны. – Ничего подозрительного. Ночь… такая, знаешь.
- Какая?
- Да черт его знает, как толкает изнутри что-то.
- К Айболиту сходи, - Енот потер щеку. – На выезде глистов подхватить легко.
- Да не… - Змей, судя по голосу, расплылся в улыбке. – Не в этом смысле. Читал когда-нибудь стихи Авиатора Зорона?
- Кто это?
- Поэт… ну, во всяком случае, пишет хорошие стихи. Надеюсь, что пишет. Его запретили в Эмирате, мне как-то случайно книжка попалась, название смешное такое, щас…
Книжка ему, ага. Енот вздохнул. Бумаги в Альянсе, не говоря про Пустоши, не хватало. А вот в Эмирате, судя по всему, хватало даже ни издание стихов, эвон как.
- Во, вспомнил! – Змей на радостях чуть не завопил, но вовремя опомнился. – "Небо цвета сгоревшего пороха" называется.
- Да уж… - Енот попытался представить себе такое небо, все из себя сизо-серое, с черными легкими полосами. Такое небо ему не особо понравилось. – Романтичное название, ничего не скажешь. Пошли службу нести уже, романтик.
- Ты послушай, – в голосе Змея он услышал… просьбу? – Немного. Мы же все включили по периметру, если что, так завоет, мама не горюй!
- Быстрее давай, да? – Енот покосился на Хана. Пес сидел спокойно, привалившись боком к ноге друга. Ну и хорошо, значит, пока ничего плохого вокруг нет точно. Мохнатому чудовищу Змей доверял чуть больше, чем всем хитрым датчикам Инженера вместе взятым.
Змей кивнул, шепотом выпустив рвущиеся наружу чьи-то строчки. Енот вздрогнул после первых же слов, так неожиданно в точку попали слова неведомого Зорона:
Я сидел под луной. Я плевал в темноту. Это было весной. Я увидел звезду.
Она падала вниз. Я подумал тогда, что теперь моя жизнь - словно эта звезда. Я сидел в тишине. Меня завтра ждал бой. И казалось все мне, что я стану звездой.
Оба чуть помолчали, потом Змей сразу же пошел к своему посту. На ходу, отойдя на пару метров, обернулся к Еноту:
- Ну как?
Енот только одобрительно кивнул, не надеясь, что Змей поймет, и двинулся к небольшому костерку, разведенному в середине неровной площадки лагеря. Невысокий сухой кустарник, наломанный скучающим Варягом перед охотой, тихо потрескивал в специально отрытой яме, не выдавая себя отблесками. Запах дыма было не скрыть, но с костром оказалось намного уютнее. Хан внезапно насторожился, вздыбив шерсть на загривке.
- Ты чего? – Енот непонимающе посмотрел на пса. Тот еле слышно зарычал, напружинился, двигаясь вперед. Подумав, чистильщик положил руку на "трещотку", перевесив ее удобнее. Пусть и ни одна из других собак даже не подала голоса, но Хану он доверял. Все возможно, но здесь, внутри? Подходя к костерку, еле заметному только по слегка отсвечивающему красноватому пламени, причина настороженности пса стала ясной.
Виднеясь тенью, неясной, плотной и черной, возле костра кто-то сидел. Странно, что Хан никак не отреагировал на него, кроме одного единственного взрыкивания. Сам силуэт, манера посадки на чурбак, а не на землю, не казались знакомыми. По спине острой иголкой закололо нехорошее предчувствие, и Енот сбавил шаг. У костра находился чужак, и пусть глупо, но очень сильно захотелось оглянуться и понять – нет ли еще кого? Стрелять не пришлось. Со стороны палатки, в которой спала группа Мерлина, раздался как раз его мерзкий голос:
- Не журись, Енотище. Ты, конечно, второй раз за сутки сильно опростоволосился, но тут я и в себе не уверен, что смог бы его заметить. Этот господин всегда появляется незаметно.
- Но заметил ведь… - голос был ровный, с небольшой хрипотцой, и немолодой. – Совсем старый стал, раз ты уже здесь и не спишь.
- Я просто бросил курить, Бирюк, – имя раздалось резко, как выстрел из карабина. – А твой запах для меня никогда не был загадкой.
- Ты только подумай… - силуэт встал, неторопливо и не волнуясь. – Одна польза от этого. Здравствуй, брат.
- Здравствуй.
Енот молчал, понимая, что снова попал. В этот раз серьезно. Пусть Мерлин и говорил, что сложно заметить этого, Бирюка, но легче не становилось.
- Енот? – человек повернулся в его сторону. Он оказался ниже Мерлина, но намного шире, кряжистее. – Ты чего там встал, паренек, иди сюда, хоть познакомлюсь с кем из молодежи.
- Да он уже не молодежь. – Мерлин усмехнулся. – Молодежь сейчас ужасно скрытно таится у тебя за спиной.
- Куда там, таится. Эй, горе воин, хватит в меня целиться, я свой. Иди на пост, не переживай. Неси службу бодро, ничем не отвлекаясь, и не пропускай больше никого. Если скажут, что со мной, не верь. Сразу вали насмерть. И не забудь про контрольный звонок.
- А?
- Тьфу ты, бестолочь. Контрольный звонок в голову, ага.
В темноте мелькнула фигура Змея, на самом деле подкравшегося незаметно. Енот неожиданно для себя позавидовал. Он-то его не рассмотрел и не расслышал, как ни странно.
Рукопожатие у Бирюка было крепким, на миг Еноту даже стало больно, так сильно сомкнулись клещи. Показалось, или нет, но на какое-то мгновение на лице пришельца, обманувшего и псов и его, промелькнула ухмылка. Такая злая, совсем мальчишеская. Мол: ну-ка, ну-ка, посмотрим, что ты можешь, пацан… Обиды прибавилось. В довесок к мерзко скребущей на душе после проникновения Бирюка в лагерь. Но сделал бородач это зря. Енот давно мог не только обижаться. Злости в нем тоже хватало. Мерлин не вмешивался, лишь смотрел на постепенно краснеющее лицо подчиненного и спокойного Бирюка.
- Неплохо, – хрипло буркнул тот, разжимая наконец свою клешню. – Очень даже неплохо.
- Всё такой же… - Мерлин покачал головой. – Ты ж по делу?
- Да так… - Бирюк достал из кармана пачку вовсе не самопальных папирос. Такие, с толстым картонным мундштуком и золотистым кольцом, привозили из Эмирата, если Енот не ошибался. Чиркнула фосфорная спичка, тут же закрытая широкими ладонями. – Хотя…
- Пошли к Капитану. – Лысый чистильщик развернулся.
- Не рано? – Бирюк глубоко затянулся сладковатым дымком. – Спит ведь.
- Лишь бы не поздно. – Буркнул Мерлин, и не думая останавливаться. Старший группы шел по направлению автомобиля командира отряда. Енот подумал, и пошел назад, на пост. Тем более идти спать не хотелось. В компании великана Первого, чья медвежья фигура возникла в проеме между машинами, можно подождать до утра. И выспаться в дороге, после сборки лагеря.
*****
- Хотя бы предупредил… - Капитан ворчал, шаря в ящике, спрятанном под поднимающейся кроватью. – Всегда у тебя все вот так. Свалился как снег на голову, потребуешь чего-нибудь. Потребуешь?
- Как всегда. – Бирюк ухмыльнулся, бросил на тумбу высокую кожаную кепи, провел рукой по блестящей в свете ночника бритой голове. Блики играли не на всей ее поверхности. Странного вида шрамов на ней хватало – Как тебе моя прическа?
- Хоть сейчас иди, сватайся, все невесты твои. Ага, нашел. – Командир отряда довольно крякнул, выпрямляясь. В руке у него оказалась прямоугольная бутылка из темного стекла. На красной этикетке, наклеенной нарочито небрежно, шла косая белая надпись – "Ячменное". Кэп вопросительно приподнял одну бровь, демонстрируя два относительно чистых стакана во второй руке.
![Игорь Тихорский - Лунный свет[ Наваждение Вельзевула. "Платье в горошек и лунный свет". Мертвые хоронят своих мертвецов. Почти конец света]](/uploads/posts/books/148509/148509.jpg)