Михаил Сурин - Ледяные звезды
– Вай-вай-вай! – ехидно усмехнулся Тигр. – Моего друга хотел пристрелить? Сейчас мы во всем разберемся!
Тем временем Дэннис и Катя подняли на ноги всех остальных. Разведчики тяжело отходили от похмельного сна, ворчали, кое-кто даже ругался, когда ему на голову выливалось очередное ведро воды. Потихоньку люди собирались в зале для совещаний.
– Что стряслось? К чему такая спешка? Кто это такая? – спрашивали разведчики, косясь на связанного Марка и на Катю.
– Сейчас все будет ясно, – успокаивал их Элвин и приглашал садиться.
– Итак, все ли явились для совершения разбирательства? – спросил Дэннис, встав перед собравшимися за трибуну. – Процент явки обозначить в протоколе заседания, – указал он Кате, сидящей рядом за столом.
– Так точно, – кивнула она, улыбаясь. Этот парень с волчьими глазами начинал ей нравиться.
– По обычаям наших предков, для определения судьбы обвиняемого предполагалось созвать праведный суд. Наш обвиняемый – Марк Соломон, ему вменяется покушение на убийство. Свидетели – Катя Суок и я, ваш Дэннис Око. Кто будет защитником Марка? Кому он нравится?
Элвин Тигр ухмыльнулся:
– Лично мне он никогда не нравился – никакого уважения к старшим, наглый, бессовестный…
Разведчики зашептались, никто не захотел быть адвокатом.
– Неужели никто? – еще раз спросил Дэннис. – Хорошо, Марк будет защищать себя сам.
Обвиняемый побагровел, злобно зашипел:
– Тр-р-русы! Вот она, благодарность! Я привел их, обогатил…
Элвин помахал перед его лицом огромным волосатым кулаком, усмехнулся.
– Для совершения суда необходим судья, но я сделаю исключение: судьями будете вы все. Судьба Марка будет решена голосованием, – сказал Дэннис. – Сейчас выступаю я, чтобы раскрыть перед собранием суть дела.
И Дэннис рассказал присутствовавшим свою историю. Разведчики заволновались, высказывались мнения. Завязался спор. Одни говорили, что Марка, видимо, бес попутал, всякое бывает во время похмелья, белая горячка, например, а так Марк весьма положительный парень, и ему, скорее, требуется медицинская помощь, а именно психиатрическая, а не суровое наказание. Скажем, удар ногой в челюсть вполне сойдет. Другие заявляли, что покушение на жизнь человека, живущего с ними в одной колонии, должно быть рассмотрено со всей строгостью, какая только возможна в это суровое время. Горячий Иргам Волчий Враг предложил не мешкая расстрелять Марка, а труп выбросить на съедение тиграм.
– Как так? – удивился Дэннис. – Без суда и следствия? Мы же только начали. Прошу выступить Катю Суок.
Разведчики затихли, с благоговением глядя на красивую девушку, поднимающуюся к трибуне.
Вот что она рассказала.
Марка она знала с самого детства. Необычайно умный, хитрый, ловкий, упрямый, любознательный, он был любимцем всей колонии. К пятнадцати годам он полностью прочел всю библиотеку, имеющуюся в бункере. Читал все без разбора: Толстой, Кант, Ницше, Брэдбери, Соловьев, Маркс, Фихте, Хоппер… В шестнадцать лет впервые вышел на охоту. В памятном ей 2076 году колония была захвачена кланом «Бешеные Псы». Почти все колонисты были перебиты, погибла и семья Кати Суок, а Марк поступил на службу к новым хозяевам. Он быстро завоевал их доверие, участвовал с ударной группой «Псов» в облавах на соседние колонии, стал учеником доктора Карловича. Через год Иоганн Карлович забрал юного Марка к себе на родину, на Балканы. На время след их затерялся. Но с недавнего времени повсеместно стали происходить странные вещи: колонии исчезали одна за другой, поглощаемые тьмой с Запада, появились катмессеры. Катмессер – та тварь, которая была уничтожена в диспетчерской бункера. Как назвал ее Марк? Зомби? Он прекрасно знал ее название, данное другими колонистами.
Три года назад база «Бешеных Псов» в Кракове была разгромлена русско-белорусскими соединениями, и Катя была спасена из плена. Она попала на Кольский полуостров, на базу «Орион-19». Русские военные радушно приняли юную девушку. Три года она жила под их опекой и покровительством. Она даже собиралась замуж за одного из них.
А потом появился Марк. Он был схвачен патрулем, когда пытался проникнуть на базу. Он и еще двое престранных сообщников. Они обстреляли часовых на башне, тяжело ранили одного из них. В ответ военные открыли огонь из эрликонов, уничтожив двоих нападавших. Марк попытался скрыться в лесу, но был пойман и доставлен на базу для допроса и выяснения личности. Там он увидел Катю, которая рассказала о нем все, что знала. Марк отчаянно барахтался, привязанный к стулу, угрожал ей, оскорблял, за что получил пару оплеух от одного военного. Его стоило расстрелять уже за то, что он пристал к клану «Бешеных Псов», но он был отпущен. Почему полковник Швецов, командир базы, обычно твердый, непоколебимый, согласился отпустить военного преступника – непонятно. Марку вернули все его оружие и снаряжение, оставили один рожок с патронами. Он был вывезен на патрульном вездеходе в пустыню и там оставлен.
– А потом, как я понимаю, он попал к вам, так? – заключила Катя.
– Так, – ответил Дэннис. – А о каком даре Марка ты хотела поведать?
Разведчики недоуменно переглянулись. Марк нервно заерзал на стуле.
– Даре? Конечно. Этот наивный мальчишка…
«А я тогда убью тебя», – сказал чужой голос в голове Кати. Чужой, неконтролируемый и… очень знакомый. Катя метнула взгляд на Марка, тот застыл на стуле, смотрел на нее своими страшными черными глазами, словно пронизывая ее насквозь. Катя покраснела, на лбу выступила испарина. Марк улыбнулся.
«Вот так, вот так».
– Продолжай, – попросил Дэннис.
– Я? Нет, я тогда, наверное, оговорилась… Его дар? Скорее смешить людей и балагурить, вот на что он способен в полной мере, – неловко отмахнулась Катя, косясь на Марка.
– Точно? – спросил Дэннис, заглянув Кате в глаза.
Она кивнула. Дэннис приблизился, наклонился, прошептал на ухо:
– Если тебя что-то смущает, не волнуйся, здесь все свои. Я помогу тебе.
– Нет, все в порядке.
Дэннис отошел, обратился к залу:
– Свидетель закончил свое выступление. Все представленные показания свидетельствуют явно не в пользу подсудимого. Но мы дадим Марку возможность оправдаться, ответить обвинению.
– Мне нечего тебе говорить, – прохрипел Марк, – ты уже все сказал. Ты оболгал меня. Она тоже клеветала на меня. Вы все лжете. Вы лжете, сами не зная того. Она, полагаясь на слухи, не знает правды. Всю правду могу поведать только я.
Вот что он рассказал.
В тот день родители маленького Марка спрятали его в стенной шкаф, заперли на замок, боясь, что любопытный мальчик выберется наружу, и отправились на смерть. Бой грохотал взрывами, стрекотал очередями до самого утра. А когда сильными ударами приклада замок был взломан, было уже поздно. Хохоча, огромный солдат в черном бронекостюме вытащил Марка за ворот на свет и объявил своей собственностью. Это его третий раб, два других – молодая женщина, которую хозяин регулярно насиловал, и старик ученый, уже дышащий на ладан. Марк быстро сдружился с ними, и благодаря его заботе старик Иоганн Карлович поправился. В Марке старик нашел любопытного слушателя и отличного собеседника. Марк так увлекся его теориями, что согласился стать учеником Карловича. Согласно идеям Карловича, в лабораторных условиях можно стать Господом, создавать любые формы жизни, пусть даже самые извращенные. В свое время доктор разработал целую теорию происхождения жизни из пробирки, но после захвата его лаборатории все документы были переданы какому-то недоучке, который вообще не знал генетику.
Через полтора года унизительного рабства Марк задумал побег. Иоганн Карлович с радостью согласился сбросить с себя оковы, и в назначенный час Марк с огромным удовольствием вскрыл горло своему хозяину. Переодевшись в гидрокостюмы «Бешеных Псов», бывшие рабы скрылись в темноте зимней ночи.
Карлович и Марк направились на родину доктора – на Балканы. Путь был долгий, и приключения, пережитые беглецами, еще более сплотили доктора и Марка.
Они обосновались на родине доктора, в Софии. На Балканах было относительно тепло из-за более мягкого климата, поэтому в городе еще жили люди. Окна квартиры, где остановились Марк и Карлович, выходили на покрытую грязным снегом улицу. Пейзаж оживляли только редкие прохожие, мелькавшие в темноте.
Но друзьям было не до любования красотами. Карлович создал в одной из комнат лабораторию, где корпел над микроскопом, скрещивая виды, а Марк смотрел за инкубатором в соседней зале, где выращивались зародыши. В обязанности Марка входило следить за ними через окошко в гидрокапсуле и записывать физиологические изменения.
Карлович начал с малого. Сначала он просто клонировал мышат, затем стал вносить изменения в генетический код. Затем объектом его экспериментов стали снежные крысы. Крысы развивались двуглавыми, пятиногими, треххвостыми, иногда рождались покрытыми чешуей и с перепончатыми лапами. Марк был восхищен, доктор доволен. «Прелюдия нашего эксперимента завершена. Теперь мы будем создавать то, ради чего прибыли сюда», – сказал он однажды, взял свои образцы ткани кожного покрова и, исследовав под микроскопом, выделил клетку, которая вскоре стала быстро делиться. Раз, два, три месяца… Неродившийся Карлович умер еще в капсуле. Доктор выл в лаборатории, словно умер его ребенок. Марк сжалился над ним и предложил себя в качестве опытного образца. Будучи уверен, что юноша даст отличный опытный материал, доктор с радостью согласился. Через девять месяцев на свет появился еще один Марк Соломон. Марк лелеял своего братца, или сына, он еще не знал, как его называть. Карлович был счастлив. Наконец-то его трехлетние старания увенчались успехом. Теперь можно было приступать к совершенствованию образцов. Простор для фантазии безграничен! Марк не одобрял действия доктора, но не смел помешать ему из уважения к его гению.
