Сергей Недоруб - Горизонт событий
— Не льсти себе, — поморщился майор. — Избранным был Ястреб. Имеет значение не только то, чем бить в камень, но и то, кто производит удар. В момент столкновения энергетических источников происходит мгновенная взаимная аннигиляция их зарядов, основывающаяся на волевом противостоянии. Видишь ли, Монолит будет сопротивляться.
— Как это? — спросил кто-то из толпы.
— Как объяснил Консул, внутри Монолита сконцентрирована энергия обитателей мира, из которого выпал камень. Это был неудачный эксперимент по телепортации, произведенный чужой расой.
Борланд мысленно выстраивал элементы мозаики воедино. Консул явно обладал большой долей знаний Сенатора.
— Напоминаю вам, что мутанты исходят из самого Монолита, — добавил Клинч. — Впрочем, это уже давно установлено. Не нужно быть гением, чтобы понять, что камень сам по себе является огромным энергетическим хранилищем. И ему не меньше нас хочется иметь контроль над происходящим в Зоне. Правда, извлекать души из самого себя он как следует не способен — по какой-то причине эти смиренные творцы выходят из камня не такими, какими заходили. В процессе расконсервирования мы имеем мутировавших уродцев вроде кровососов, контролеров и еще какой-то чертовщины.
По какой-то причине. Борланд с интересом кинул на майора короткий взгляд. Действительно ли он не знает, в чем тут причина? И знает ли Консул о том, что у Монолита прямо сейчас недостает небольшого куска, размером с пол-литровую пластиковую бутылку?
Вслух он произнес:
— И как Монолит намерен сопротивляться?
— Известно как, — неожиданно ответил один из присутствующих. — Искушать начнет.
— Верно, — кивнул Клинч. — Относительно реакции человека на Монолит установлено одно. Любой, кто к нему приблизится, теряет волю. Начинает верить, что камень исполнит любое его желание. Может, от камня в самом деле исходят особые флюиды, но это все мелочи. Главное то, что противостоять прессингу может только…
— Человек, ненавидящий Зону, — тихо закончил Борланд.
Клинч щелкнул пальцами в воздухе.
— Лучше не скажешь, — согласился он под молчание сэров. — Все мы провели в Зоне какое-то время, но вместе с тем все мы желаем чего-то. За исключением Борланда, который вынужденно занял место Ястреба, пошедшего ради этого на убийство и самопожертвование. Буду с вами откровенен, друзья мои. Борланд не выбирал для себя такой участи. Это дело ему навязали, и отнюдь не дипломатичным путем. Я не настолько наивен, чтобы верить, будто Монолит в самом деле что-то исполняет. И все же нам следует подстраиваться под эту модель как под окружающую реальность: Монолит можно разрушить ножом Сенатора, и в этой комнате Борланд единственный, кто способен это сделать.
Небо сгущалось, становясь таким вязким, что казалось, самое время тащить огромную консервную банку, чтобы упаковать его на черный день. Порывы ветра стали более внезапными, принося с собой резкий запах безнадеги. Дозорный бункера «04» пожалел, что не надел кофту под комбинезон. Ему становилось холодно. Ветер дул со стороны Зоны, как и всегда перед выбросом. Дозорному приходилось стоять во всех возможных караулах Периметра, начиная с внешней линии оцепления и заканчивая пропускным пунктом Барьера на Кордоне. И всегда ветер дул со стороны Зоны, попирая устоявшиеся нормы природы.
Фары показались из-за поворота еще неожиданнее, чем дозорный мог представить. Он схватился за бинокль, но тут же отложил его в сторону, заметив знакомый номер на борту. Перехватив автомат, дозорный вышел из будки навстречу гостям.
— Приветствую, Консул, — сказал он, когда рядом с ним остановился УАЗ.
— Здорово, друг, — махнул рукой Консул, соскакивая на щебенку. Из машины быстро вышли два бойца при полном вооружении. — Клинч здесь?
— Да, на базе. Точнее не знаю.
— Ничего страшного. Я знаю.
Дозорный пожал плечами, глядя, как Консул с бойцами уверенно шагают к грузовому лифту. Сочтя свой долг выполненным, он повернулся к будке, настраиваясь на термос с кофе и удивляясь необъяснимой юрисдикции в здешних краях.
Про шофера дозорный тут же забыл, так как хорошо знал его в лицо.
Звук от выстрела из «вальтера» с глушителем в затылок охраннику остался неслышным на фоне гула бушующего неба.
— Я не стану говорить громких слов, — сказал Клинч, когда все расселись по своим местам. — Так как рассчитываю на то, что у нас будет возможность все обсудить после операции. Поэтому просто расскажу, как все пройдет. В течение часа или двух закончится выброс. Сразу по его завершении мы покидаем базу маленькими группами и собираемся уже в лагере «Долга» в Темной долине, где обсудим все в деталях. Рубин и Ларс выезжают на джипе, Вентиль и Штатив добираются своим ходом до места встречи с ними. Я вылетаю на «Тунце». — Клинч нервно забарабанил пальцами по столешнице, но тут же перестал. — Беру с собой Борланда и Консула. И, вероятно, Драма тоже.
Кунченко на миг взглянул на парня со шрамом. Драм даже не моргнул.
— Мармадок, как и решено, едет на грузовике с группой ученых и высаживается незаметно, после чего добирается до Темной долины самостоятельно, — продолжал Клинч.
Молодой парень скромно улыбнулся. Без сомнения, он был одним из немногих здесь, кто мог в одиночку ходить по Зоне ночью, и отлично это понимал.
— С оставшимися тремя — как распланировали, — закончил майор. — Бондарь уходит в самоволку, Хищник и Чужой отправляются за ним в погоню. Приказ о ликвидации Бондаря уже подписан завтрашним числом, так что вы трое ничего не бойтесь и не забудьте спалить бумагу, когда придете к «Долгу».
Он передал одному из парней сложенный вчетверо лист. Бондарь, Чужой и Хищник с ухмылками принялись его рассматривать.
— После перегруппировки у «долговцев» мы сразу же выступаем, — сказал Клинч. — Вероятно, клан нам поможет дойти до Милитари. Но исходить нужно из того, что не поможет. В этом случае идем все вместе. Ведущие — Мармадок и Вентиль. На вертолет можно будет не рассчитывать. Нас двенадцать человек плюс снаряжение, и нет смысла доставлять всех партиями, к тому же нам лучше привлекать как можно меньше внимания остальных ребят.
Борланд понял, что майор имеет в виду других военных Коалиции. По лицу Клинча было видно, насколько тяжело ему дается такое противостояние.
Тем временем Драм молча открыл дверь и снова вышел. Клинч, не переставая говорить, проводил его взглядом и продолжал:
— В Баре нам окажут короткий прием, на котором можно будет пополнить боезапас. Хотя я полагаю, что стрелять не придется. Вряд ли кто-то отважится на нас напасть. По меркам сталкеров мы слишком многочисленный и мощный отряд.
«И слишком вкусный — по меркам мародеров», — подумал Борланд. На военных мародеры не посмели бы напасть точно, но, поскольку Клинч собирался всех вести под прикрытием сталкеров, их неосязаемая защита теряла актуальность.
— Теперь о приоритетах личности, — сказал Клинч. — Главное в нашей экспедиции — помочь Борланду добраться до ЧАЭС любой ценой. На втором месте — выживание Консула как основного организатора плана.
Борланд всеми силами постарался сохранять невозмутимое выражение. Сталкер чувствовал, что, задай еще хоть один вопрос, и вся вера сэров в план рухнет как карточный домик. Клинч умело скрывал все недостатки организации своего заговора, и Борланд решил в этом ему не мешать — слишком явно было видно, в каком жутком напряжении майор пребывал последние месяцы. Было непостижимо, как Клинчу удалось сохранять до последнего момента взаимную анонимность некоторых сэров, которые, похоже, годами служили бок о бок и верили в одни и те же идеалы, не подозревая о том, что участвуют в общей операции.
Драм вернулся, подошел к майору и что-то шепнул ему на ухо.
— Как раз вовремя, — сказал Клинч с облегчением. — Прибыл Консул. Сейчас от него вы узнаете подробности последней стадии путешествия.
«Ну наконец-то», — подумал Борланд.
— Есть вопросы? — спросил Клинч.
— Да, — кивнул Вентиль. — Мелочь одна…
Началось обсуждение технических моментов. Борланд почувствовал более ощутимые толчки — выброс продолжал набирать силу. Очередная разрядка Зоны обещала стать достаточно мощной. Интересно, как это скажется на росте мутантов?
«Если увидишь моих братьев, — говорил Сенатор, — поступай с ними, как всегда. Для них это благо…»
Продолжая стоять, прислонившись к железному шкафу, Борланд молча изучал присутствующих. Вот она, надежда человечества на освобождение от Зоны. Сталкер был полностью согласен с Мармадоком — он тоже представлял себе все иначе. Как именно, он не знал, но даже после нескольких лет сталкерства и общения с Технарем он все еще в глубине души воображал Коалицию непоколебимой и матерой силой, вселяющей трепет. Находящиеся в комнате сэры такого впечатления не производили, хотя Борланд в первое впечатление не верил. И все же, глядя на команду, он понимал, что трудно было подобрать более удачный состав.
