Тимофей Григорьев - Очень не просто
Шаманы переглянулись (а здесь были только матёрые и пожилые орки) и все кивнули, подтверждая своё присутствие на поле боя, да и не могли сильные маги остаться в стороне. Я стал осматривать каждого из них, даже по примеру деда обнюхал нескольких на всякий случай — нам повезло, ни в ком из них этой заразы не было. Теперь я принялся за людей, от них удача отвернулась — один из братьев, Свит, имел большое зелёное пятно до локтя.
— У тебя в последнее время с рукой не было проблем? — Человек смотрел на меня с откровенным страхом, видимо, выражение моего лица не обещало ему ничего хорошего. — Поранил, ударил обо что-то?
— Да не было ничего такого. — Человек неуверенно оглянулся на Гонора, тот ободряюще кивнул, и Свит уже более уверенным голосом продолжил. — Только неметь стала по ночам или когда замёрзну, да поцарапал слегка, когда Света от того ненормального отбивали. Так, чиркнул по пальцу чуть-чуть, когда чужой нож от крови вытирал.
Вот, вот оно! Для того, чтобы прицепиться, заразе необходимо попасть внутрь организма. Значит, перед эпидемией всем людям что-то дали, скорее всего, съесть или выпить, потому что жрецам и храмовникам Эль никто не позволил бы царапать женщин и младенцев. Но какие же они сволочи! Им оказалось мало убить такое количество народа, но, если мои предположения верны, то и лишить их всех нормального посмертия и возрождения в другом теле.
Но что это я? Вполне может быть, что моя гипотеза не найдёт практического подтверждения, а я готов удариться в панику. Надо просто послать несколько орков к местам боёв на клановых землях с просьбой привезти пару людских трупов. Орочьих тел не могло быть по определению, потому что в кланах существовал жёсткий контроль за тем, чтобы все умершие были преданы огню в обязательном порядке. Даже если кто-то погибал на чужбине или в одиночестве в степи, родственники делали всё возможное и невозможное, чтобы получить тело и провести похоронный обряд. Но сильно сомневаюсь, что во время военных действий кто-то занимался людскими телами, скорее всего, их собрали, свалили в общую яму и закопали. Так что материала для исследований можно было найти предостаточно.
Наррин, глава моих орков, согласно кивнул и вышел отдать необходимые распоряжения, значит, к вечеру мы будем уже знать, кого бояться — мёртвых или живых. А пока есть время, пора заняться и нашей загадочной эльфийкой. Девчонку я нашёл в соседнем здании, мои орки ухитрились запихнуть её в единственный в городе подвал, так что наша гостья сидела в одиночестве и полной темноте, пришлось принести несколько факелов, чтобы при беседе видеть друг друга. Сначала я думал вывести её наверх, но потом оставил всё как есть — при неудачном стечении обстоятельств, разговора с пристрастием эльфийка могла и не пережить. Мне совершенно ни к чему смущать умы новых членов клана — орки очень трепетно относились к своим женщинам, это чувство частично переносилось и на весь прекрасный пол. Так что если ответы длинноухой не устроят нас с дедом, то ей не суждено будет покинуть этот подвал.
Может показаться, что я слишком жесток по отношению к этой девушке, ведь вполне может быть, что она совершенно ни в чём передо мной не виновата, но когда вопрос встал о тотальном уничтожении отдельных рас не до сантиментов. Наших женщин и детей, так же как и людских, никто из эльфов не жалел, так что совесть моя была совершенно спокойна. Тем временем к нам присоединился Торрин, и можно было начинать допрос.
— Кто ты такая и как оказалась в человеческом городе, тем более одна? Отстала от своего хозяина? — Это жалкое существо, только что размазывавшее слёзы по лицу, услышав мой вопрос, вдруг выпрямилось и попыталось на меня высокомерно взглянуть. — Что, любовник бросил тебя за ненадобностью?
— Какой любовник? Какой хозяин?! — От возмущения у девчушки задрожали губы. — Я из порядочной семьи, а не шлюха! Как вы смеете со мной так разговаривать!
Да, да, конечно, даже оказавшись в полном дерьме, эльфы имели дурную привычку отрицать очевидное — она не шлюха! А как назвать молодую (или давно не молодую, по этим дивным не разберёшь) девушку, от которой за какой-то проступок отказалась семья, и её отправили зарабатывать себе прощение в постель человеческого аристократа или купца, за которым длинноухим требовалось присмотреть. Кто она — непорочная невинность? Смешно! И ведь какую рожу скорчила — если бы не установил её принадлежность к эльфам сам, то наверняка поверил во все эти бредни. Ладно, разберёмся.
— Имя? К какому Дому принадлежала ранее, есть ли в роду маги? — Я решил не тратить время на глупые препирательства и узнать всё как можно скорее. — За кем тебе было поручено шпионить?
С изумлённым выражением лица девчонка переводила взгляд с меня на деда и, открыв рот, молчала. Она что, пытается убедить нас в своём слабоумии? Так никто не поверит — полных дур для шпионажа не используют. Чувствую, добровольно она нам ничего не скажет, придётся силком залезать в мозги, а закончиться это может чем угодно (я хорошо помнил мага на первой инициации, который не смог вынести моего любопытства). Немного жаль девчонку, могла бы пригодиться.
— Подожди, убить мы её всегда успеем. — Торрин, без всяческого стеснения не вылезающий из моих мыслей, решил высказать свою точку зрения. — Пусть малышка сама всё расскажет. Детка, ведь ты не будешь от нас ничего скрывать?
Эльфийка, видя перед собой двух одинаковых орков, одного злобно рычащего и другого, ласково спрашивающего о чём-то, конечно, выбрала для общения последнего.
— Я не понимаю, почему вы считаете меня эльфийкой. — Девчушка немного успокоилась, стала внятно разговаривать. — Я родилась в городе, из которого вы меня забрали, восемнадцать лет назад и у нас в семье все люди. Даже более того, все мои предки по мужской линии были магами Че, достаточно известными в Чедане.
Признаюсь честно, после её искреннего заявления (лёгкий ментальный контроль ещё никому не повредил), я почувствовал себя полным идиотом. То, в чём она нас пыталась убедить, было просто невозможно по определению — в человеческой семье эльф родиться не мог, ни при каких обстоятельствах.
— Получается, что ты приёмный ребёнок?
— Нет, знакомые всегда удивлялись, что я полная мамина копия.
Странно всё это. Я очень сомневался в варианте с подкидышем, так как эльфы очень дорожили своими детьми и потомки появлялись у них только по желанию родителей. А отдать долгожданного ребёнка на воспитание людям, которых дивные считали почти животными, не могла даже самая злобная мать. И выкрасть младенца человеческие родители не могли, да и смысла в этом не было совершенно.
— Принесите бочку и горячей воды, надо отмыть её и убедиться раз и навсегда, к какой она расе относится.
И в самом деле, под огромным количеством грязи, сложно было определить не только расу, но и другие основополагающие признаки — Гонор с друзьями принимал её за мальчишку. Так что сначала отмоем девчонку, а потом пусть попробует убедить нас, что она человек.
Мы с Торрином вышли, оставив в подвале двоих орков для контроля за эльфийкой, когда она будет готова к разговору, мне сообщат. А пока мы с дедом решили поговорить с самыми толковыми из наших шаманов — кое-какие сведения мы уже могли им сообщить. Да и трупы людей должны были скоро привезти в долину, так что дел у нас сегодня будет достаточно.
* * *
Торрин был весьма обеспокоен новыми обстоятельствами, которые удалось узнать о природе болезни, которую люди обозвали "орочьей чумой". Оставалась слабая надежда, что Гонор со своей охраной подхватили это хитрое эльфийское заклинание где-то во время своего путешествия по людским землям, но история с сумасшедшим, напавшим на них, убеждала в обратном. Слишком в чёткую и ясную картину складывались все свидетельства и наблюдения. Если версия с зомби подтвердится, то Совету придётся пересматривать срок начала военной компании и стратегию переброски войск. Внук сказал, что тела привезут сюда, в отдельно стоящий шатёр, собравшиеся шаманы уже сидели рядом и обсуждали клановые новости. Торрин усмехнулся, орки не менялись — война на пороге, а они обсуждают такие животрепещущие темы, как: кто на ком женился, чей сын или внук более доблестным оказался на поле боя, у кого из присутствующих самый породистый скот и лучшие пастбища. С другой стороны, возможно, они и правы, война приходит и уходит, а изначальные ценности вечны.
Вот и дирижабль появился, сейчас станет ясно, наконец, что происходит на самом деле. Когда бойцы внесли в шатёр два дурно пахнущих свёртка, Торрин почувствовал облегчение — если так активно идёт процесс гниения, то, скорее всего они увидят просто давние людские трупы. Когда тела развернули и поднесли факелы поближе, то нетерпеливо склонившиеся шаманы не увидели ничего неожиданного — заметно подвергшиеся разложению трупы двух человек, умерших явно не своей смертью, так как у одного не хватало правой руки, а второй имел вторую улыбку на шее. А в остальном — никаких признаков наложенного заклятия или другого магического воздействия, просто старые трупы. Пошептавшись между собой, шаманы обратились к Эчеррину.
