Евгений Гуляковский - Огонь Прометея
Большинство дверей оказалось не заперто, но запустение и захламленность этих бедно обставленных помещений, некогда принадлежавших четвертому пассажирскому классу, производили отталкивающее впечатление.
Рваные покрытия синтетических матрацев носили на себе следы зубов вездесущих крыс, поколения которых давно переселились с водных кораблей на космические и вели здесь безбедное существование.
Еще в те годы, когда Танаев служил в земном космофлоте, периодически проводились кампании по уничтожению крыс, но как только санитарные службы заканчивали свою бурную деятельность, крысы появлялись снова. В этом не было ничего удивительного. Слишком много грузов уходило с Земли на внешние колонии, и не было никакой возможности досконально обследовать каждый контейнер.
В конце концов он остановил свой выбор на небольшой угловой каюте, в которую, в отличие от остальных, по скрытым в стене трубам все еще подавалась вода. Это позволило ему умыться над раковиной, но утолить жажду так и не удалось — вода отдавала привкусом железа и ржавчины.
Убедившись, что ящики с постельным бельем пусты, а в верхнем отделении шкафа нет ни кружек, ни стаканов, Глеб понял, что ему придется приложить некоторые усилия для того, чтобы эта каюта обрела жилой вид.
На следующий день он обнаружил в своей новой каюте еще одно, довольно существенное, неприятное обстоятельство. Утром, в час завтрака, в автоматическом приемнике не прозвучал привычный сигнал. На этот уровень не подавалась пища. Но это было пустяком по сравнению с тем, что за ночь у его двери так и не появилась охрана.
Ему придется какое-то время питаться в кают-компании. Несмотря на неприятные эмоции, которые вызывает его появление у местных обитателей.
Пока что потребность Танаева в пище оставалась минимальной.
Другое дело, чувство голода — оно возникло сразу же, как только выяснилось, что привычного завтрака вовремя не предвидится.
И с этим он ничего не мог поделать. Продолжавшееся преобразование всех клеток его тела требовало дополнительной внешней подпитки.
Оставалось пренебречь чувством голода и занять себя до обеда чем-нибудь полезным.
Он намочил тряпку, протер пол каюты, выкинул в мусороприемник всевозможный ненужный хлам. Отыскал в соседних каютах вещи первой необходимости, и, прежде чем продолжить свое исследование станции, решил оборудовать небольшой тайник для наиболее ценных находок.
Первым делом он позаботился о том, чтобы спрятать титановую монтировку — носить ее с собой ему не хотелось, она и так привлекла к нему ненужное внимание во время прошлого визита в кают-компанию, слишком сильно выпирая из-под одежды. Ничего более подходящего для использования в качестве оружия он пока не нашел.
Выдвинув нижний ящик шкафчика, он обнаружил под его днищем достаточное пространство, чтобы использовать его в качестве тайника.
Время обеда постепенно приближалось, и следовало продумать, как вести себя в кают-компании, не повторяя прежних ошибок.
Он остро нуждался в соратниках и в информации, хотя и понимал, что космонавты, изолированные сразу же после прибытия в околоземное пространство, не смогут ему сообщить ничего нового.
Но у них были какие-то контакты с местной администрацией, возможно, кому-то удалось включить земной информационный канал, из обрывков их разговоров во время своего предыдущего визита Глеб понял, что такие попытки предпринимались неоднократно.
Была еще одна причина, по которой его тянуло в кают-компанию. Но признать ее существование Танаев не желал. Обтягивающий комбинезон Ланы произвел на него слишком сильное впечатление.
Последний час ожидания всегда кажется самым длинным, но рано или поздно он кончается. Танаев даже заставил себя опоздать на пять минут к началу обеда, чтобы не выдать своей заинтересованности в этом визите.
На этот раз его появление встретили нарочито равнодушно. Никто даже не приподнял головы от своих тарелок. Одна Лана приветливо помахала ему рукой, чем вызвала недовольный взгляд шкипера.
Танаев выбрал столик неподалеку от таинственного пятна на ковре, по-прежнему притягивавшего его, как магнит. Вроде бы случайно уронив ложку, он получил возможность осмотреть пятно с близкого расстояния и теперь уже не сомневался в том, что это засохшая кровь — причем пролитая здесь сравнительно недавно. Поскольку никаких животных, кроме крыс, на станции не было, размеры пятна указывали на то, что здесь, возможно, серьезно пострадал кто-то из обитателей станции.
Выпрямившись с зажатой в кулаке ложкой, Танаев встретился с устремленным на него горящим взглядом шкипера и понял, что скрывать свою догадку дальше бессмысленно. Все они ждали от него реакции на увиденное.
— Это кровь?
— А то вы не видите!
— Кровь человека?
— Кого же еще? Коров мы здесь не держим!
— Так, может быть, вы наконец объясните мне, что здесь произошло?!
— Конечно, объясню! Почему не объяснить!? Можно ведь предположить, что к происшедшему вы не имеете ни малейшего отношения! Некоторые из нас именно так и считают! — Шкипер бросил в сторону Ланы разгневанный взгляд и молчаливо уставился на Танаева, словно призывая его немедленно ответить на свой невысказанный вопрос.
Глава 4
Шкипер молчал с минуту, затем залпом опустошил бокал какого-то напитка, словно ему жгло горло, и, не дождавшись реакции Глеба на свои предыдущие сентенции, обрушил на Танаева новый поток слов:
— Однажды здесь появился человек. Посторонний человек. Он вошел в кают-компанию перед началом завтрака, вот как вы прошлый раз!
Звуков причаливания его корабля мы не слышали. А причалить к переходнику станции без грохота реактивных тормозных дюз практически невозможно. Но никакого грохота не было. Человек просто появился. Он назвался космонавтом из одной неизвестной нам звездной экспедиции. Точно так же, как вы!
Танаев чувствовал, как мрачное молчание сидевших за столиками людей сжимается вокруг него медленно, будто стальной обруч, и только голос шкипера, словно удары молота, пробивался сквозь эту преграду.
— На следующий день незнакомец исчез, так же бесследно, как появился. А придя вечером в кают-компанию, мы обнаружили здесь, у столика, за которым вы сейчас сидите, труп Андре с перерезанным горлом.
— Вы говорите об этом так, словно я имею какое-то отношение к этому убийству!
— А вы не имеете? Разумеется, не вы были здесь в прошлый раз, мы все хорошо запомнили того человека, но, может быть, он из той же самой конторы, которая прислала вас? Иначе как вы здесь оказались?! Люди не возвращаются из дальних экспедиций в одиночку, так что мы не поверили ни одному вашему слову. Эту сказочку вы приберегите детям, а нам вы расскажите все о тех, кто вас сюда прислал. Почему они убили Андре? Он был простым механиком и ни для кого не представлял угрозы!
— Остановись, Рон, ты слишком горячишься и забываешь об очевидном. — Эту фразу произнес спокойным тоном человек лет сорока, с холодными темными глазами, в которых светился ум и стальная воля. Если в изолированном коллективе появляется человек с такими чертами характера, он, как правило, становится лидером, хотя, вполне возможно, не стремится к этому в открытую и старается не демонстрировать лишний раз свое особое положение в коллективе, охотно уступая роль официального лидера такому вот неуравновешенному и слишком шумному Алиеву.
Ощутив поддержку со стороны этого человека, Танаев поблагодарил его взглядом и едва заметным кивком. Отметив про себя, что его догадка о существовании среди космонавтов теневого лидера подтвердилась.
Воспользовавшись паузой, в разговор сразу же вмешалась Лана. Чувствовалось, что она здесь всеобщая любимица и, пользуясь поддержкой мужского коллектива, могла себе позволить вступать в споры со шкипером.
— Конечно, Эдвард прав! Ты действительно забыл об очевидном, Рон! Андре тоже прилетел один! Он долго пробыл среди нас, но он не был членом нашей экспедиции!
— По-твоему, из этого следует, что его можно было безнаказанно убить?
— Беспричинных убийств не бывает, — произнес Танаев в наступившей тишине. — И то, что этот человек не являлся членом вашего коллектива, может быть одной из таких причин. Я пока еще не знаю, как это объяснить, но попытаюсь это выяснить!
И вдруг после этой фразы он почувствовал в висках легкое жжение, которое возникало, в качестве предупреждения, в том случае, если кто-то пытался проникнуть к нему в мозг. Его психика была надежно защищена специальными блоками, но сигнал тревоги остался, и, резко вскинув голову, Танаев успел поймать убегающий взгляд человека, неприметно сидевшего в самом дальнем углу кают-компании, человека, которого Лана назвала Эдвардом. И тогда Глеб, в свою очередь, попытался прорваться сквозь его защиту, с самым важным для себя вопросом, на который тот не мог не ответить, в том случае, разумеется, если ответ был ему известен.
