Алексей Трефилов - Шустрый
Жили они в какой-то системе пещер, разводили грибы и ловили рыбу в подземных озерах. Жрали всякую гадость: мох и насекомых. На суше кроме растений и небольших животных никто не выжил. В море дела обстояли получше. Люди иногда делали вылазки наружу и охотились, но это была как лотерея: налетит радиоактивный ветерок и помрешь в муках. Лет этак через пятьсот, катаклизмы прекратились и атмосфера очистилась. Народ воспрянул духом и попер во все стороны плодится и размножатся. Этот вывод я на основании сказок и мифов сделал, там все звучало совсем по-другому. Кара небес и все такое. Сеятеля вообще Небесным отцом звали, он видите ли сильно разгневался и присел в наказание прямо на неразумных чад.
Дальше было интересней, объявился родной сын Небесного отца, по прозванию — Кудесник. По всем признакам он был последним выжившим членом экипажа Сеятеля, очнулся от гибернации и начал всех благостью наделять. Почему так думаю? Да очень просто, он в железном замке по миру летал и чудеса творил. Первым делом сжег из бластера неугодных, в местной транскрипции — неугасимый огонь, нахватал себе красивых девушек и стал властвовать. Его династию правившую пять тысяч лет хорошо помнили и называли это время Золотым веком.
Что там было такого хорошего я так и не понял. Было только одно, за что Кудесника можно было похвалить — генная инженерия. Он всяких полезных зверей и растений вывел великое множество, например ту птичку на которой парень ехал. Но и монстров создавать не чурался. Любил смотреть как они людишек кушают, поголовье снижал. Само человечество застыло в эпохе средневековья, насильно ясное дело. Где-то лет семьсот назад, железный замок упал в море, толи сломалось что-то, толи последний наследник наркоты пережрал.
В его гибель никто не поверил, все продолжали сидеть тихо, как мышь под веником. Вдруг вернется? Но аристократы, которые поумней были, на религиозные запреты внимания мало обращали и кое-где старые книги почитывали, их в развалинах иногда выкапывали. То тут, то там начало появляться примитивное огнестрельное оружие: пушки, бомбарды и пищали всякие. В общем демон войны вырвался на свободу. Образовалась куча новых королевств и одна большая империя, которую все так и звали с большой буквы. На ее территории я как раз и находился. Все было намного сложнее, но пленник мне попался туповатый, что неудивительно учитывая его образ жизни.
Мелкий аристократ, его титул я перевел для себя как — виконт. Когда ему было примерно семь лет, он потерял во время морового поветрия всю семью. Остался в ветхом замке вдвоем со старым слугой, ну и крестьян где-то человек восемьдесят выжило. Старик служил еще его родителям и из сил выбивался, что бы молодого господина на ноги поставить, но не в коня корм. Подросший подонок поехал в город учится в университет и там быстренько связался с плохой компанией. Наделал долгов и его благополучно выгнали. Вернулся в деревню и начал продавать людей кредиторам. Слугу сказавшего слово против — зарезал. В итоге остался гол как сокол. Ни земли, ни замка. Нашел выход и завербовался в армию империи, туда-то он и ехал, когда на меня наткнулся. Сам он был родом из соседнего горного королевства.
Едет значит себе, видит сгоревшую деревню и выжившего крестьянина, который травку на огороде кушает. Видок-то у меня еще тот. Моего лука он не испугался, такого убожества никогда раньше не видел. Да и копьецо серьезного впечатления не производило. Чем не добыча? Про дикарей он много чего порассказал, оказывается тут огромнейший лес был, там эти людоеды и жили. Железо у них было, но очень мало. Только то, что в набегах сумели взять, деревню скорее всего они и сожгли, часто так делали. Выковырять их никто не мог, хотя частенько пытались. Лес-то треть материка занимал, то-то я с орбиты видел, что земля как будто зеленой краской замазана.
Ободрал я труп до нитки и ушел. Нашел другую полянку, построил шалаш, развел костер и задумался: «Что дальше?» Очень заманчиво было себя за этого парня выдать: рост одинаковый, цвет волос и глаз тоже. В разных государствах все на «унике» говорили, но бешенному акценту никто не удивлялся. Некоторых чужестранцев вообще мало понимали. Язык на месте не стоит, он постоянно изменяется. Снова в армию? Кто угодно, но только не я! Сбежать из одной, что бы в другую попасть? Ищите дураков! К тому же я на птичках ездить не умею. Огромный минус для дворянина. Выучусь со временем, но это когда будет?
Порылся в сумке и нашел конверт с бумагами. Начал читать: полностью парня звали — Текс Скинт, виконт Излучины. Так его бывшее поместье называлось. Род захудалый и не очень древний, всего-то пять поколений предков. Запомнил их имена на всякий случай. Второй бумагой оказался контракт на три года, пограничная крепость Заречье, прибыть следовало в течении месяца, Текс мне рассказал, что срок через две десятины. Они тут вместо недели декаду использовали. Год — триста пятьдесят дней, сутки двадцать шесть часов. Месяцев не было. Считали декады, просто называли какая по счету. Крестьянам на это наплевать, они от посева до урожая жили. Только аристократы такими вещами заморачивались и то не все, Тексу тоже было все равно и точную дату я не узнал.
Я решил в деревню вернуться — вещички забрать, а потом в ближайший город двинуть, денег у Текса почти не было, всего несколько серебрушек. Те самые непонятные треугольники с орнаментом, монетами оказались.
Переночевал в шалаше, напялил на себя одежду и доспехи Текса, пошел назад. В землянке провел еще сутки, стирался и готовился. Хлам выкинул, взял только необходимое: котелок, ложку, кружку, флягу, иголку с ниткой и отрез ткани. Корешков и сушеного салата в сумку накидал. Пику укоротил, кроме нее, кинжала и столового ножика у Текса ничего не было. Из меня вышел легкий пехотинец. Щита правда не хватает. Закинул переметную суму на плечо и отправился в путь.
Глава 4
До города добирался шесть суток, ночевал в поле, деньги берег. Периодически меня подвозили крестьяне, коротко спрашивали:
— Наемник?
И когда я кивал, приглашали на облучок. В основном мне попадались немногословные мужики, звероватого вида, одетые в обноски. Жизнь их судя по всему не баловала. Отчаявшись их разговорить, так как на все вопросы я получал короткие односложные ответы, применил к ним изуверский метод допроса. Поинтересовался видом на урожай и налогами. Правда сам об этом пожалел, меня буквально затопило информацией, оставалось только поддакивать в нужных местах. Яйценоскость домашней скотины снилась мне по ночам. Я кряхтел, но терпел. Сам виноват, хочешь узнать о мире вокруг, будь любезен стиснуть зубы. Мужиков тоже можно было понять, они говорили о наболевшем, о таком с родней не поговоришь, те и сами все знают, старосте что ли на судьбину нелегкую жаловаться будешь? А я так — случайный попутчик, которого в жизни больше никогда не увидишь.
Приноровившись, я иногда умудрялся вставлять вопросы. Много узнал про ездовых птичек, назывались они — Перки. Звук такой издавали, когда перед самочками красовались. Узнал все об их повадках, глупые они были до невозможности, но абсолютно бесстрашные. Под седлом ходили одни петухи, для них радостью было с кем-нибудь подраться. На ногах у них были шпоры и один здоровенный коготь, еще они клевались. Человека могли за минуту на ломтики покромсать, но никогда этого не делали. Даже на вражеских воинов не нападали. Думается мне тут без Кудесника не обошлось. Своих петушков с которыми они вместе жили, как-то терпели, к другим их было лучше не подпускать и не оставлять без присмотра. Когда птичья кавалерия сходилась на поле боя, получался огромный клубок из перьев, людей и Перков.
Крестьяне их почти не держали, кроме как на продажу, жрут много, в телегу не запряжешь. Верхом на них по ровной местности ездить было одно удовольствие, ход у них был ровный, до тех пор пока они через препятствия прыгать не начинали, на этот случай даже самые опытные наездники себя к седлам привязывали.
Сами земледельцы и прочее невоинственное население предпочитали шестиногих Бемсов, которые кстати сказать и везли телеги, на которых меня подбрасывали. Невеликих габаритов, очень сильные, выносливые и неприхотливые, к тому же всеядные. Мечта фермера, одним словом. Разнообразие домашней скотины просто зашкаливало, не пород, а именно видов. Вплоть до того, что если тебе была нужна меховая шапка, ты покупал детеныша и выращивал его, шкурка была практически готовым головным убором. В империи этим занимались государственные питомники, сами крестьяне больше трех-четырех видов живности не держали — мороки много.
Ходили упорные слухи, что Кудесник кое-какими технологиями поделился и за большие деньги можно было заказать себе любое животное с заданными параметрами. Один из крестьян клялся Небесным отцом, что сам как-то дракона под седлом видел, он куда-то неторопливо летел. Отягощенный знаниями и чувствуя себя как минимум агрономом и сборщиком налогов в одном лице, я с облегчением распрощался с последним возницей и направился к городским воротам.
