Николай Побережник - Мы выжили! Начало
— А что, собираются? — улыбнулся Палыч.
— Да они с поисковиками полдня голову ломали как да что. Одних мы их больше не отпустим, и точка!
— Сказала, как отрезала, — хмыкнул Палыч, — ну, посмотрим, пара лишних глаз не помешает в любом случае.
— Вот, — сказала Наталья и показала нам язык, — а Маша, так вообще, снайпер!
— Надо же! — удивился Палыч, — и сколько на счету снайпера врагов?
— Четыре банки из-под краски, — с серьезным лицом ответил Вовка, не отвлекаясь от тарелки.
— А ты даже не попал ни разу по этим банкам, — вступилась за Машу Наталья.
— Далеко, я дальше ста метров не стрелок.
— Вот и не придуривайся!
— Это они всегда так? — спросил меня Палыч.
— Ага, милые бранятся — только тешатся, — ответил я.
— Я все думаю, — нахмурил брови Палыч и стал серьезным, — как два «Витязя» перегонять-то?
— А куда кстати их перегнать можно если что?
— Можно к блокпосту на «лидере», ребята там знакомые у меня, думаю, не будут против приглядеть за техникой, но это второй вопрос, перегонять-то как?
— Ну, у нас снегоходы есть. Оставить к примеру Наталью со снегоходом на блокпосту, перегонишь одну машину, пересядешь на снегоход и обратно. Он быстрый, маневренный, Наталья уже наловчилась на нем ездить… ну это если оба «Витязя» удастся завести.
— Заведем, за это не волнуйся, главное чтобы в процессе нам не мешали.
— Вот про это и поговорим с поисковиками и все спланируем.
— Ну добре, где найти меня знаете. Приятного аппетита, пойду отдыхать, ноги гудят просто.
— Спасибо, — ответили мы почти хором, а Палыч составил пустую посуду на поднос и вышел из-за стола.
После обеда я пошел на экзекуцию в санчасть, где Марта и еще две женщины носились как заведенные среди легко раненных, лежащих и в палатах и в коридоре прямо на полу. В вручив мне перевязочный материал, и несколько пузырьков выпроводила со словами:
— Думаю справитесь уже сами, видите что у нас тут твориться? Хорошо, что тяжелых хоть в «областную» вывезли. Так справитесь?
— Справлюсь.
— Вот и хорошо.
Побрел обратно в комендатуру.
— Андрей, — окликнул меня кто-то басом.
Я повернулся и увидел, как меня догоняет Василий, из группы поисковиков… автомат, разгрузка, грязный маскхалат, лицо уставшее…
— Уф… — остановился он около меня, наклонившись и уперевшись ладонями в колени, — только из-за речки, со вчерашнего вечера там на пузе ползал, вокруг этой рембазы.
— А Михаил?
— Так в рейде же они, завтра только к утру будут. Мы же, как от вас тогда вышли, он меня и послал «осмотреться» там.
— И?
— Нормально, если крюк небольшой сделать, и с востока зайти, то по-тихому можно подойти, а там уже думать надо, как временную оборону выстроить, пока с этой техникой возится будут.
— Ясно… ты отдыхать шел бы, а завтра, когда группа вернется приходите к нам, будем уже мозги напрягать.
— Не, я сначала пожрать…
— В столовке, кстати, и первое и второе… все из говядины.
— Да ты что!
— Ага.
— Ну ладно, побегу, — Вася развернулся и действительно побежал, эдаким гризли в маскхалате… Вот «машина» блин, он наверное и веса-то своего не чувствует, а его в нем килограмм сто двадцать, не меньше.
А на перевязке мои друзья надо мной издевались…
— Фу, да тут ранка-то, — язвила Наталья, когда я сидел на столе без штанов поставив раненую ногу на стул.
— Надо ногу побрить! — с умным видом заявил Вовка, держа фонарь и стоя позади сидящей на стуле Маши, которая промывала рану, — мне, когда аппендицит резали, все хозяйство обрили… чудаки, где хозяйство и где аппендицит?
— Держи нормально фонарь, — сказала Маша, — и щедро замазав рану левомиколью, что вручила мне Марата, забинтовала ногу.
— Ну что доктор, долго еще эта дырка зарастать будет? — спросил я, натягивая штаны.
— Эм… — смешно нахмурила тонкие брови Маша, — думаю, еще недели две — три, при условии, что перевязываться с мазью надо все-таки два раза в сутки.
— Схожу тогда, выпрошу еще этой вонючей мази.
— Ты еще это… — немного покраснела Наталья, что я думал с ней вообще не может происходить, — спроси у этой…
— Марты?
— Да. Попроси у неё пожалуйста марли… если есть.
— Заче… а, понял, спрошу.
— По пути, если будет где возможность замародерить аптеку, сметем все, — одевая бушлат, сказал Вовка, — черт его знает, что еще может приключиться, какая хворь… пойду, покурю.
А я улегся на матрас и уснул — сытный обед поспособствовал лени и принятию горизонтального положения.
До ужина проспал, а после ужина поперся в санчасть попрошайничать. Марту застал в коридоре, где она, склонившись над раненым, лежащим на носилках на полу, пыталась попасть ему иглой в вену…
— Посветить? — спросил я, достав из кармана фонарь включил его и направил на руку раненного.
— Если не трудно, спасибо, — ответила она, не оборачиваясь, и наконец-то попав в вену, начала медленно вводить препарат.
— Не трудно.
— А, это вы, — сказала Марта поднявшись, с лотком в руках, — раз не трудно идемте, мне еще одного больного прокапать надо, а в той палате лампочка сгорела, вон они как мигают, не мудрено.
— Пойдемте.
— Я девчонок отпустила, поспать хоть немного, совсем они умаялись.
— А вы что же, железная?
— Да, — чуть улыбнулась она, — именно так меня тут и называют — Железная Марта. У меня фамилия соответствует — Эйзен.
— Не понял…
— Эйзен — железо, на идиш.
— Теперь понял.
— А вообще, привыкла просто уже за эти месяцы, и хватает нескольких часов выспаться.
Справившись с капельницей, мы вышли из палаты, точнее это был какой-то небольшой кабинет, где на нескольких столах, застеленных матрасами и бельем, лежали четверо больных.
— А что так много раненных?
— Минометы… китайцы успели несколько залпов сделать «в слепую», пока на них ГБР не вышла, вот и осколочных ранений много.
— Понятно.
— Вы перевязаться? Идемте в процедурный.
— Нет, мы справились, я хотел спросить еще этой мази, ну в дорогу нам с собой, того пузырька что вы дали, может не хватить.
— Хорошо, сейчас принесу.
— И это… ну, для девушек наших, ну вы понимаете… марли, если есть конечно.
— Для девушек?
— Да.
— Марли?
— Ну да…
— Идемте, — вздохнула Марта.
Пришлось спуститься в подвальное помещение, где было холодно и темно, единственная лампочка «сороковка» наверное, тускло горела в конце подвала. Вдоль стен были стеллажи с матрасами, бельем и какими-то ящиками.
