Федор Березин - Огромный черный корабль
Все внутри танкетки были без сознания, их едва привели в чувство через несколько часов. И вроде бы все встало на свое место, но через двое суток, всем им стало плохо. Врач обнаружил у всех изменение в клеточной структуре, в них внедрился вирус-спора этого таинственного представителя флоры. Никакие лекарства не помогли: болезнь не проходила, вскоре все они начали умирать. Профессор был последним. Геклис предположил, что это растение так и распространяется по свету: там где умрет пораженная им жертва, там вырастет его потомство. Так что, копая Профессору могилу, они, можно сказать, готовят ловушку для будущих путешественников.
Похоронная команда уже заканчивала рытье, когда лопата Браста обо что-то звякнула. Они нашли город. А когда они подняли головы, то, в чуть посветлевшем лесу, увидели его. Они бросили лопаты и, плюнув на опасности, полезли сквозь зелень поближе к строению.
Этой статуе была тысяча, а может десять тысяч или миллион циклов. Это была верхушка: огромная непонятная человеческо-нечеловеческая голова. Если предположить, что это все-таки человеческая голова и пропорции в невидимой части памятника соблюдены – размеры поражали, даже если каменный монстр сидит. Тлеф побежал сообщить Варкиройту. Пока он бегал, Браст с Пексманом нашли еще одну статую, а потом еще. Это было открытие мирового значения, еще никто никогда не обнаруживал на этом материке следов какой либо культуры, тем более такой древней. Прибыл Варкиройт с целой командой. Все они стояли открывши рот, и было от чего. Эти громадные лица-маски были все испещрены глубокими трещинами, оплетены растениями, но ведь они были созданы рукой разумного существа, наверное еще в те времена когда о эйрарбаках и слыхом не слыхивали.
– Жаль, наш Профессор этого не увидел, – сказал кто-то.
Браст вспомнил, что они бросили труп на произвол судьбы не погребенным и поспешно пошел докапывать могилу.
Они оставались на этом месте несколько часов. Торжественно похоронили Сокса. Было что-то символичное в его захоронение рядом с этими памятниками неизвестно кому. Они нашли еще пятнадцать статуй, и верхушку какого-то здания, возможно, пирамиды. Может, памятников было больше, но Варкиройт запретил отходить слишком далеко, да и не просто это было продираться сквозь лианы и папоротники. Еще он приказал бас-майору Холту тщательно пометить на карте место, ведь сейчас они не могли сообщить о находке, по-прежнему находясь в режиме радиомолчания. Смогут ли они кому-то передать эти знания вообще когда-нибудь? Или о этих колоссах так и не узнает цивилизация? Это был вопрос вопросов.
46. Подземелья городов
Лумис долго спускался в подземный заводской цех. Его сопровождал человек присланный Хромосомом. Когда они сошли вниз, Лумис грубо оценил глубину: метров двадцать, не меньше. Да, Хромосом нашел неплохое местечко, чтобы отсидеться в тишине. Но Лумис обскакал его и на этот раз, только по более серьезному поводу, чем тогда, много месяцев назад в их первую встречу. Самое интересное, что это, можно сказать, ни к чему не привело – теперь оба они находились в одной пространственно-временной точке, только по разную сторону баррикады. Тогда, Лумис предал скользкое доверие Хромосома, теперь, сам командир «мангустов» изменил общему революционному делу: в моральном плане они были квиты, а вот в испытанной боли пока нет. Но Лумис спускался сюда не по личному поводу. Сутки тому, они взяли людей Хромосома в плотное кольцо осады, а три часа назад, после очередной попытки прорыва, «мангусты» уразумели до конца, что они могут лечь здесь костьми до последнего человека, но не покинуть собственную ловушку. На стороне Лумиса был перевес в людях, по его требованию Совет моментально выделял их в достаточном количестве, и хотя большинство из них в подметки не годились тренированным головорезам Хромосома, их было больше и они стояли в обороне – пока в обороне. Не смотря на давление Баллади, требовавшего штурма, Лумис выжидал, и всего через сутки его тактика принесла плоды: осажденные прислали парламентера.
Внизу, среди скопища машин и механизмов, Лумиса встретили четверо вооруженных людей: он сдал игломет, и его повели дальше. Лумис тщательно фиксировал в голове все окружающее. Да, если бы они начали штурм, еще не известно, кто бы вышел победителем, но жертвы среди необученного ополчения наверняка бы превысили стандартное для наступающих соотношение один к трем. Даже у скудных сил Хромосома имелось больше шансов, если бы им не мешал их тяжелый опасный груз, из-за которого и разгорелся сыр-бор. Лумис еще раз убедился, что не напрасно пошел на переговоры, сейчас он рисковал только собой, но это была святая обязанность командира. Они встретились в небольшом кабинете: история повторялась с редкостным однообразием.
– Мой милый друг Лумис, – сидя приветствовал его новоиспеченный атомный барон.
Лумис обратил внимание, как состарился Хромосом со дня их последней встречи, будто миновали множество циклов, а ведь не прошло и одного.
– Знаешь, – устало произнес Лумис, он не сильно разделял восторженность противника, – мне всегда этот мир казался довольно тесноватым, сегодня я вновь убедился в своих подозрениях. Вы решили капитулировать?
– Дорогой Лумис, я вижу, за то, не слишком большое время, пока мы были в разлуке, ты стал большим шутником, да еще успел закончить философский университет? Я всегда испытывал расположение к работоспособным людям.
– Да, Хромосом, жизнь давала мне хорошие, запоминающиеся уроки.
– Воистину приятно с тобой беседовать, хотя ранее мне всегда казалось, что любое обсуждение – это толкотня воды в ступе, сейчас я становлюсь в этом не очень убежденным. Давненько я не беседовал с интеллигентным человеком.
– Нет, Хромосом, просто ты давно не беседовал с равными себе в твоем понимании, а теперь обстоятельства вынудили к этому.
– Знаешь, Диностарио, не провоцируй меня. Сейчас повторяется копия той старой ситуации: ты без оружия и в моей власти. Я ведь могу разозлиться. Ты конечно благородный рыцарь, помнится тогда, когда давал деру, ты не прикончил моих людей, хотя мог это сделать. Но мной всегда руководило не только сердце, но и голый расчет, посему будь осторожен.
– Ладно, Хромосом, ты предложил переговоры? Я весь внимание.
– Лумис, ты и наши бывшие начальники хотят моей капитуляции, так? А у меня к тебе встречное и, представь себе, почти зеркальное предложение.
– Продолжай, я уже почти потрясен.
– Прежде, чем я тебе его выскажу, я прочту маленькую лекцию. Понимаешь, она сильно повысит твою восприимчивость и возможно сыграет свою положительную роль.
– Валяй, я искренне надеюсь, что она достаточно забавна и я не успею заснуть. Знаешь, я так вымотался, отыскивая твою берлогу.
– Договорились, я приступаю. Я понял, мой дорогой, что за последние дни ты сильно шагнул по служебной лестнице, я что-то не припомню, чтобы ранее ты присутствовал в заседаниях Большого Совета. По этой причине ты, видимо, здорово вырос в собственном воображении, но понимаешь в чем дело? На твоих глазах пелена, как и у большинства окружающих. Ты не политик, Лумис, ты не ведаешь грядущего и слабо ориентируешься в настоящем. Поэтому то, что я тебе поведаю, ты можешь счесть бредом или чем угодно еще, здесь я не властен. Знаешь, в чем вся суть? – Хромосом встал и начал ходить перед Лумисом, размахивая здоровой рукой. – Я вижу будущее! К сожалению, я лицезрю его не слишком далеко, но тем не менее... Понимаешь, мой дорогой карьерист, революция потерпела поражение. Нас не поддержали вооруженные силы, и не подсобил народ, мы блокированы в единственном на планете городе и окружены самой вооруженной сухопутной армией мира. Мы держимся только потому, что наши зубастые враги сводят счета-кредиты друг с другом, за счет нас, и в основном косвенным, а не прямым образом. Но дело не только в этом: похоже, во всем мире набирают ход центробежные процессы. Череда кризисов из количества вот-вот перейдет в качество. Поверь, близится конец этой цивилизации. Когда я понял это, я решил уйти в сторону. Я предаю вас в этом, теперь бессмысленном, сражении для того, чтобы выиграть в стратегии. Что собой представляет эта небольшая горсточка слабых бомб по сравнению с наличными у сверхдержав арсеналами? Твои лидеры уже начали доблестно растрачивать их в оборонительных боях, а мне они понадобятся в наступательных. Когда государственные склады опустеют эти маленькие бомбы будут представлять из себя великую силу нового объединения, хоть каких-то обломков Империи Эйрарбаков. Поверь, недалек ее финал. И вот, что важно, если у нас была тирания, то те мелкие клочки, которые останутся от нашей великой, так сказать, родины, запечатлеют нам такой набор тоталитарных систем, что запрещенные классики, вдохновившие нас с тобой на подвиги, перевернутся в гробу. А вы все уже будете отсутствовать на этой земле, или растратите силы до грядущих битв и некому будет напомнить новым тиранам, а они будут плодиться как кролики, о возмездии, которое может прийти к ним еще на этом свете.
