Александр Бауров - Сумерки Эрафии
Но и внутренние десятиярдовые стены уже не могли их спасти. На внешнем периметре еще добивали последних воинов, кто-то сдавался в плен, а сквозь западные ворота по приказу Кристиана уже волокли катапульту для решительного приступа.
Нагиль оставил Рейнхарда в главном холле центральной башни, где и без того лежала дюжина раненых и умирающих. Уложив командира на разостланный войлок, он бросился назад к внутренним стенам. Генри полностью забыл о боли, но при каждом шаге из разорванной икры сочилась кровь. Рейнхарду стало лучше. Если он не двигал правой рукой, то боли в спине совсем не чувствовал. Отогнав стражу, генерал встал и решил подняться на второй этаж, чтобы с высоты наблюдать за сражением. Его сердце натужно ныло, то прихватывая, то отпуская. Откуда-то подскочил перевязанный лучник и доложил, что в башне почти не осталось защитников. Ушедшие на внешние стены рыцари передали, что Гхондр бежал, но искать его было некому.
— Ну и провались он к нойонам! Все на стены! Экономьте стрелы и болты! — закричал Рейнхард, взмахнул руками и скорчился от нахлынувшей боли. Перед глазами все расплылось. Он, пошатываясь, брел вперед, куда-то свернул, несколько минут просидел в зале для заточки оружия среди гор тертого кирпича и точильных камней. Казалось, наступление королевских войск приостановилось, шум стих. Рейнхард ошалело смотрел по сторонам: кроме одного чуть ржавого меча, рядом ничего не было. Свое именное оружие он где-то потерял. Холод пронзил его тело, под одеждой выступил пот. Генерал впал в забытье, из которого его выдернули грохот взрыва и мелкий щебень, посыпавшийся с потолка.
Они пошли на приступ, скоро будут здесь! Подхватив заржавевший клинок, Рейнхард, шатаясь, зашагал к обеденному залу. Все окна в коридоре были выбиты. Кругом валялись горы стекла и мусора. Какие-то доски и высаженные оконные рамы. Разбитая мебель и тела убитых. Прогорклая вонь, у стены что-то горело… «Видимо, дракон успел обдать огненным языком спальный покой», — думал Рейнхард. Он привалился к одному из последних окон. На всей внутренней стене и во дворе шел бой. Преимущество королевских войск стало подавляющим. В восточной стене зиял огромный пролом. Тяжело махая крыльями, гигантский дракон эльфов сжигал своим дыханием попадавшихся ему на пути защитников. Рейнхард на миг отшатнулся, и тут же в оконный проем влетело несколько стрел. Это здорово его разозлило. Генерал огляделся и заметил в руках у павшего солдата арбалет с заряженным болтом. Он подошел к окну на западную сторону, прицелился и выстрелил, сразив какого-то безвестного лучника. Высоко вверх поднялся заряд катапульты. Наводчик метил туда, где махавший огромным двуручным мечом рыцарь отчаянно отбивался от наседавших со всех сторон копейщиков.
— Ге-е-енри! — заорал Рейнхард. Рыцарь обернулся, и в то же мгновение горящая бочка достигла цели.
Нагиль услышал крик Рейнхарда. Он даже успел обернуться, взгляд скользнул по разбитым окнам. Может, его друг зовет на помощь, а эти проклятые гвардейцы так и лезут, не дадут отойти назад. В этот миг позади что-то треснуло, ухнуло, и он почувствовал, что летит. Снаряд взорвался в трех ярдах от него, даже ближе к копейщикам, и их раскидало в разные стороны. Тело Нагиля описало дугу и рухнуло прямо ко входу центральной башни, среди кучи мусора и крупных камней. Парадные двери были смяты и вдавлены внутрь. Рядом лежала оторванная рука одного из алебардщиков в их сине-белой эрафийской форме.
Яркая вспышка взрыва на миг ослепила генерала. Рейнхард отчаянно выругался и, отбросив в сторону арбалет, обессиленно сполз на пол. Рядом перевернутой пикой уставилось в потолок опрокинутое изваяние Велесова вестника. Это был разгром. Непобедимый в боях и уважаемый суровыми воинами эльфов Август Рейнхард затрясся от тяжких рыданий.
— Ваше высочество, внутренний периметр захвачен, и осталось взять лишь башню. Я велел катапультам прекратить огонь, — докладывал принцу Кристиану гвардейский офицер.
— Внутрь я пойду сам! — заявил принц и решительно направился ко входу, подле которого солдаты выстраивали колонну пленных. Почти все защитники замка были ранены.
— Там могут оставаться до двух десятков бунтовщиков! Я иду с вами, эй, все скорее вперед! — забеспокоился офицер и приказал своим людям расчищать путь.
Генри Нагиль ползком еле-еле, но все же пересек парадный холл и смог забраться на второй этаж. Перед глазами все плыло. Голова коменданта была перепачкана кровью. Он не чувствовал ног. Кругом были мусор и грязь. Какие-то тряпки, разломанные стулья, кресла и целая гора тощих сизых ощипанных кур. Раненый рыцарь уткнулся в какую-то дверь и с трудом заполз внутрь. На полу были вырваны плиты, вдоль стены стояли массивные уродливые кастрюли, пыльный истоптанный поварской колпак и нога. Нагиль посмотрел вверх. Это точно была нога, уходившая в чье-то дородное тело. Очертания таяли, все застилал кровавый туман.
Казначей Гхондр даже усмехнулся, когда этот невесть откуда выползший полутруп вдруг застонал.
— Помогите, помогите, ради Велеса! Спина! — Действительно, вместо доспеха на спине у Генри было сплошное месиво из металлических кусочков и разорванной плоти. Раненый вновь протянул свою стертую грубую руку и простонал: «Помогите!»
Видимо, он его не узнавал, а вот Гхондр сразу узнал коменданта крепости.
— Сейчас я тебе помогу! — рассмеялся казначей.
Эта туманная нога куда-то на миг уплыла, но вскоре вернулась, и сапог со страшной силой врезался ему в лицо. Нагиль охнул, свалился на бок и тихо, почти беззвучно засипел. Гхондр хотел ударить еще раз, но побоялся, что убьет раненого. Жизнь столь важного бунтовщика можно было выменять на свою. В коридоре послышался какой-то шорох, потом топот нескольких сапог. Гхондр спрятался за обшарпанной тумбой, на которой высилась гора грязной кухонной утвари. Дверь отворилась, и вбежали трое гвардейцев, двое с пиками и один с арбалетом.
— Тут еще один!
— Проверьте, живой или уже кончился! — раздался голос снаружи.
— Не стреляйте, — подняв руки, показался из-за тумбы казначей. — Этот человек — Генри Нагиль. Он комендант замка и один из главных бунтовщиков, — стараясь улыбнуться, выдавил из себя Гхондр. — Я поймал и обезоружил его для вас, вот… — Он замер на месте с мерзкой ухмылочкой на лице.
— Сам комендант, друг Рейнхарда? Хорошо, — отметил вошедший за гвардейцами рыцарь, — поднимите его и тащите вниз!
Он подошел ближе и аккуратно потрогал голову Нагиля носком сапога.
— И поаккуратнее, не приведи Велес, сдохнет по дороге.
— А вы сами кто?
На этом вопросе Гхондр потупил взор.
— Я заложник, захваченный генералом Рейнхардом, — промямлил он.
— Иди вниз. Тебя посадят отдельно от других пленных, повар, — рассмеялся рыцарь. Казначея увели следом за солдатами, несшими тело несчастного Генри Нагиля.
Рейнхард услышал на лестнице шаги и, прихрамывая поплелся в обеденный зал. Ему казалось, что появился шанс на спасение, хотя и призрачный.
Кристиан с двумя телохранителями шел по коридору на втором этаже. Принц отпустил едкую шутку по поводу убранства родового гнезда старого генерала. Вдруг сзади раздался какой-то шорох. Они обернулись, и тут же в горло одного из телохранителей вонзился метательный нож, а на второго набросился сам метатель — широкоплечий воин из боевой свиты Рейнхарда. Принц отбежал в сторону и выхватил меч. Телохранитель и мятежник упали на подоконник, вцепившись друг другу в глотки. Другой страж принца уже испустил последний вздох, заливая пол бурой кровью. Толчок, удар, хрипы, и каким-то чудом, упав в широкий проем окна, мятежник смог ухватить тяжеловооруженного телохранителя за руку и потащить за собой. Гвардеец цеплялся, но скользкий от крови камень не давался ему. Кристиан услышал пронзительный вопль, удар и громкие крики солдат снаружи.
Принц побежал вперед и выскочил в какой-то коридор с окнами, выходящими на обе стороны замка. Путь был завален мусором, обгоревшей мебелью и трупами солдат Рейнхарда. Под ногами звенело и лопалось битое стекло. Кристиан пошел дальше, дверь в какой-то большой зал была приоткрыта. «Сяду там и буду ждать помощи», — решил принц и резко толкнул дверь.
В другом конце зала около камина стоял высокий человек с мечом в левой руке. На спине виднелась открытая рана. Он услышал скрип и обернулся. Кристиан был без шлема, без большого меча и даже без боевых перчаток, только малый меч и кинжал в сапоге. Хозяин замка шел прямо на него. Он был в разбитом доспехе, к тому же был ранен и контужен. В руках генерала был ржавый и кривой меч.
— Кристи? — удивленно спросил он и остановился в пяти ярдах от принца.
— Рейнхард? — Кристиан отпрянул и перекрестил сердце.
Этот голос он помнил с детства, с блестящих турниров, где прославленный воин сидел по правую руку от его дяди, короля Катберта. И все же принц с трудом узнал лицо израненного полководца, он не видел его много лет, к тому же свежие раны оставили кровоточащие борозды на осунувшемся лице. Лишь гордость грифоновой крови позволила Кристиану вновь овладеть собой.
