Николай Степанов - Змеиный король
— Пока я хочу лишь поговорить с ними, — внутренне усмехнулся Андрей, довольный тем, что сумел незаметно для старейшины подвести того к нужному решению. — И еще, вы бы не могли ближе к обеду организовать мне встречу с Тичем?
— Обязательно, повелитель!
Через пару минут Андрей вошел в малую гостиную, где встречался с девушками после их прибытия в Гюроград. Посреди комнаты стояли два пленника. Оба крупного телосложения, мускулистые, фигурой напоминавшие Дренга.
— Развяжите пленных.
Охранники переглянулись, но приказ вождя выполнили незамедлительно.
— Присаживайтесь. — Змеиный король указал на стулья. Сам он тоже занял место за столом.
Когда пленники сели, Андрей жестом подозвал к себе ратора и едва слышно отдал ему распоряжение:
— В комнате должны остаться только я и эти двое.
— Они могут быть опасны.
— Знаю.
Дождавшись, когда закроется дверь за последним из сумеречников, глава вархунов принялся внимательно разглядывать пленников. Непрерывно поправлявший нечесаную шевелюру рыжий наверняка возглавлял клан зоревиков.
Этот бородатый силач постоянно щурил глаза — видимо, страдал близорукостью.
Второй отличался бледным цветом лица, был гладко выбрит и имел черные, коротко стриженные волосы.
— Меня зовут Вирлен. Хотелось бы узнать ваши имена.
— С какой радости?
Рыжий плюнул на пол. Он явно напрашивался на неприятности. Говорил громко, сморкался, на стуле сидел полулежа, то и дело почесывая свое брюхо.
— Радости я никому не обещаю. Однако прежде чем решать вашу судьбу, мне нужно знать причину сегодняшнего нападения.
— Судьбы всех живущих определяет Нгунст, — заметил брюнет, — и вряд ли он нуждается в вашей помощи, Вирлен.
Вождь полуночников вел себя более корректно и вызывал уважение.
— Возможно, я высказался не совсем точно, — согласился Андрей, — но общий смысл от этого не меняется, и вы, надеюсь, меня хорошо поняли.
— Выбираешь, каким способом нас лучше отправить к Кардыблу? Так нам все едино! — усмехнулся зоревик.
Беседа не обещала быть легкой. Судя по манере держаться, эти двое смерти не боялись. Вели себя весьма уверенно и вождя сумеречников всерьез не воспринимали. Чтобы заставить их пойти на контакт, требовалось нечто неординарное. Они напомнили фокуснику чрезмерно требовательную публику, эдаких снобов, которых пока не огорошишь, так и будут на тебя смотреть с постными лицами.
Но чем поразить человека, уже простившегося с жизнью? Наверняка эти двое мыслят категориями Церзола: если не убил ты, значит, убьют тебя. Фетрову просто необходимо было встряхнуть собеседников. Только потом с ними можно разговаривать на равных.
«Все-таки обычаи местных знать надо. Хорошо, что вчера на ночь удалось кое-что почитать типа кодекса вождя. Но этого все равно мало. Хотя…»
— Полагаете, что способ не имеет значения? Странно, мне всегда казалось…
— Молод ты еще, потому и кажется всякая чушь, — грубо перебил парня бородач.
— А ведь умереть можно и оставаясь живым. — Змеиный король пропустил мимо ушей замечание зоревика.
— Я же говорю — чушь! — Рыжий снова плюнул на пол.
Второй пленник, наоборот, сосредоточился. Он почувствовал угрозу в намеренном спокойствии молодого сумеречника. Да и речи его звучали странно, что не могло не настораживать.
— Убивать вас в мои планы не входит. Надолго задерживать в Гюрограде тоже, — буднично произнес Фетров. — Голодных ртов и без двоих дюжих мужиков хватает.
— Молодой человек, на глупца вы вроде не похожи, однако в ваших словах крайне мало смысла. Или у сумеречников слово вождя уже ничего не значит? — напрягся брюнет.
Андрей угадал: вожди действительно считали несусветной глупостью отпускать конкурентов, если имелся благовидный предлог от них избавиться. Однако зоревик продолжал держаться с вызовом.
— Он думает, мы сейчас начнем рыдать от умиления. Не дождешься! Зови своих палачей! Или ты сам нас прирежешь? Давай, смелее! Я даже обещаю не сопротивляться. Проиграл — так проиграл.
— Вы только что сами сказали — не мне решать чью-то судьбу. Нгунсту ваши жизни не нужны. Кардыбл, похоже, также не спешит прибрать очередных неудачников к рукам. Поэтому не обессудьте — позавтракали и будьте любезны покинуть мой город.
— Он издевается? — Рыжий недоверчиво посмотрел в сторону союзника.
— Не думаю, — после небольшой паузы ответил полуночник. — И сколько бойцов вы отпустите с нами?
— Ни одного, — твердо произнес Андрей. — Дабы избавить вас от объяснений, зачем полководцы привели своих людей на верную гибель. Никто из них в ближайшее время домой не попадет.
Накануне Фетров вычитал, что полководец, вернувшийся из похода без армии, покрывает свое имя несмываемым позором. А это было страшнее смерти.
— За кого ты меня принимаешь, мальчишка? Без своих воинов я никуда не пойду! — подскочил рыжий.
— Ирзул, сядь, — слегка повысил голос полуночник. Он впервые посмотрел на змеиного короля с интересом. — Мое имя Шунг. Вы хотели узнать, почему я привел бойцов под стены Гюрограда?
Андрей лишь кивнул в ответ.
— Мне стало известно, что после гибели Гарнога новый правитель при поддержке Зулга собирается убрать с дороги всех конкурентов. Поодиночке. Сначала зоревиков, потом полуночников. Доказательством послужили письма на именной бумаге вождя сумеречников. Гарног раньше писал только на ней.
— Как эти письма к вам попали?
— Мне их продал мелкий торговец. Правда, он говорил, что новым правителем Гюрограда станет некий Дренг, но сути дела это не меняет. Понятно, что лучший способ погасить возмущение подданных — направить гнев недовольных на уничтожение конкурентов. Особенно когда на месте преступления найдены такие улики, как клинок зоревиков.
— А еще труп рыжеволосого парня, — добавил Андрей.
— Вполне достаточно, чтобы определить врага, — кивнул брюнет.
— Если не думать, то да, — сказал Фетров. — Боже, до чего же они тупоголовые! — Фокусник произнес последнее предложение по-русски.
Услышав незнакомую речь, пленники переглянулись.
— Шунг, вот ты говоришь, что знал о клинке зоревиков. И наверняка имеешь представление о том, какая охрана в этом доме. Как думаешь, смог бы даже самый лучший воин из клана зоревиков или полуночников ее преодолеть?
— Вряд ли.
— Так неужели трудно было догадаться, что наши кланы стравливают? И стоит за этим кто-то более могущественный, чем любой из здесь присутствующих.
— Мелькала такая мысль. Но мне донесли, что вы клюнули на приманку и собрались в поход. Что оставалось делать? Особенно после того, как Ирзул предложил объединиться против общего врага. Вдвоем шансы ослабить Гюроград у нас были.
— То есть стремление устранить конкурента победило здравый смысл? Так я понимаю?
— Да кто ты такой, чтобы читать нам нотации?! — не удержался молчавший долгое время зоревик.
— Ирзул, твое селение, кажется, недалеко от Ливаргии? — не обращая внимания на окрик, спросил Фетров. — А бойцов там сколько осталось?
— Полсотни. Ты к чему это? — побледнел рыжий атлет. — Мы с Мугридом никогда не ссорились.
— Если наша милая встреча — его рук дело, в чем у меня лично нет сомнений, то лучшего шанса расправиться с кланом и не придумать. У тебя связь со своими налажена?
— А тебе зачем знать?
— Мне без надобности, а вот людей в любом случае жалко. Думаю, там в живых никого не оставят да еще подбросят несколько кинжалов сумеречников или полуночников, чтобы те, кому вдруг посчастливится отлучиться из дома во время резни, потом знали, кому нужно мстить.
— Вирлен, я могу ненадолго пройти к своим воинам? — впервые по-человечески попросил рыжий. — Может, еще не поздно?
Андрей молча кивнул. В отряде наверняка имелся чародей-почтовик, к которому так спешил бородатый вождь. Как только дверь за ним закрылась, полуночник, покачав головой, произнес:
— Не пойму я вас, уважаемый. Чьи интересы вы представляете? Да, Мугрид наверняка нападет на зоревиков. Теперь я почти уверен, что эта заварушка — действительно его рук дело. Но в любом случае уничтожение конкурирующего клана только укрепляет ваши собственные позиции, а вождь, отомстивший за смерть своего предшественника, становится великим вождем. Да и заказов сразу появляется больше.
— Наказывать нужно истинных убийц.
— Вот здесь вы ошибаетесь, уважаемый. Главное не в том, кого постигнет кара, а что об этом подумают подданные. Для них важно, чтобы месть свершилась быстро. Разве я неправ?
— У нас разные взгляды на жизнь, Шунг. Пусть лучше обо мне плохо думают другие, чем я сам.
— Как знать, как знать, — пожал плечами брюнет. После небольшой паузы он заговорил снова: — А могу я вам задать вопрос по поводу нашей неудачной вылазки?
