Дмитрий Луценко - Сталкер от бога. Дороже жизни
— Понятно. Получается, одно дело делаем, но с меня всё равно причитается — у нормальных людей не принято оставаться неблагодарными. Раз выпал такой случай, не могу не спросить: скажи, неужели Рай действительно существует? Мне всегда казалось это каким-то неестественным местом, неправильным если угодно. Человек развивается и совершенствуется ради того, чтобы туда попасть, а потом просто праздно прохлаждается изо дня в день. Здесь на земле если человек совсем ничего не делает, то он скоро начинает морально разлагаться.
— Истина искажена некоторыми людьми в своих интересах ещё тысячелетия назад. Теми, кому выпала миссия говорить правду и нести слово, но они не сделали этого. Поэтому то, что из поколения в поколение вбивалось людям в голову и выглядит теперь враньём — ведь это оно и есть. Ты видишь противоречие, отсюда и сомнения. На самом деле у нашего Отца для всех есть работа, и выполняешь ты её там, где нужно, а не в каком-то одном особенно благостном месте. И уж тем более никто не страдает от безделья. Раем это называют, если тебе так будет понятнее, в философском смысле. Попадая в число избранных, ты получаешь часть божественной силы и разительно возвышаешься над собой прежним. Твои новые соратники так же преодолели свои пороки, шкурные интересы и зависть, поэтому общаясь с ними, не почувствуешь негативных эмоций. Если же тебе придётся иметь дело с обычными смертными людьми, то глядя на их ошибки со своей духовной высоты, более всего ты ощутишь сочувствие и сострадание, желание помочь. Это совсем другая палитра переживаний, несравненно более приятная чем то, что испытывает большинство людей в этом мире повседневно. Кроме того, Раем это называют и по той причине, что выполняя поручения Отца, ты будешь всегда получать от этого удовольствие. Ведь здесь не бывает ненужной и неинтересной работы, ибо она вся направлена во благо и на созидание.
— Понимаю, на земле у многих с этим проблемы. Я про работу, на которую глаза не смотрят. Кстати, а я смогу попасть в Рай? Я же солдат и ничем другим не занимался.
— Ты никогда не действовал ради своей выгоды, не творил зло ради зла или по прихоти, не убил ни одного невиновного даже по ошибке. Ты действуешь во благо других людей, при этом давно пожертвовав собой. Это редкость. Такие как ты не только попадают в Рай, но и становятся воинами Света, ведь у Добра должны быть кулаки. Главное — иди до конца, не сворачивая, не поддавайся слабостям и обману.
Внезапно Меченый пришёл в себя и сразу почувствовал, как сильно звенит голова, левая сторона лица залита чем-то тёплым и противно липким, а тело, хоть и защищено одним из лучших в Зоне бронекостюмов, нещадно ноет после встречи с бетоном. Если бы он, изогнувшись как кошка, не отклонился в полёте, то стал бы уже мертвецом — вместо удара почти плашмя, воткнулся бы наподобие дротика в стену и просто сломал себе шею. Однако, это ещё не повод для радости, так как из-за поворота выскочила туша в экзоскелете штурмовика. Обнаружив противника, вдруг оказавшегося в беспомощном положении, монолитовец почти торжественно, смакуя момент, направил на него ручной пулемёт. Видимо пока Меченый находился в отключке, в реальности прошло немногим более секунды.
«Ничего себе сон мне привиделся перед смертью, — с расстройством взглянув на свой автомат с отстёгнутым магазином, подумал сталкер. — Кто бы там меня не швырнул, своего он добился».
— Конец тебе, псина! — злорадно прогромыхал низкий голос фанатика, усиленный электроникой шлема.
— Прикрой глаза, — тихо произнёс другой голос.
Исполнить это, для всё ещё не оклемавшегося сталкера — проще простого, достаточно перестать бороться с пудовыми веками, дав им упасть. И в тот же миг, едва он это сделал, сверкнула ослепительная вспышка, которая, наверное, выжгла бы ему глаза, останься они открыты.
«Я мыслю, значит, я существую, — вспомнилось через некоторое время крылатое выражение, когда свет угас. — Раз не убили, то можно немного и поваляться, прийти в себя».
К счастью, силы возвращались быстро, шум в ушах тоже почти сошёл на нет. Снова открыв глаза, Меченый обнаружил, что монолитовец лежит там, где до этого стоял. Только теперь он был разрублен напополам от макушки до промежности, и великолепная броня его нисколько не защитила. Рассечение можно описать как идеально ровное и без единой капли крови — такое впечатление, что края раны запеклись и даже обуглились, словно от огромной температуры. Данная картина в целом ободряла: всё-таки всегда морально легче идти в атаку, если тебя прикрывают. Сталкер не знал точно, что именно здесь произошло, но в мыслях почему-то крутился образ огненного меча.
— Значит, не привиделось, — подытожил Меченый, меняя обойму автомата. — Будете знать наших!
— Помни, что я вмешаюсь, если только их покровители снова вступят в дело. Всё остальное ты должен сделать сам, так что будь не менее осторожен, чем прежде, — прозвучал в голове знакомый голос.
— Конечно. На Бога надейся, но сам не плошай — теперь я в полной мере понимаю, о чём это сказано.
Миновав туннель, сталкер без проблем поднялся по лестницам на два уровня выше. Никто ему не препятствовал — похоже, охрану нижних ярусов перекинули к первому и второму энергоблокам, а остальные ждали его в надземной части Х1. Уперевшись в дверь с кодовым замком, рядом с которым красовался жёлтый круг и надпись Yellow Zone, Меченый попробовал приложить карту, ранее принадлежавшую Эдику. Приятная неожиданность — замок открылся. Местные коридорчики изобиловали дверьми с надписями на английском, смысл которых сталкеру оставался непонятен. Дважды попадались помещения с толстыми стёклами вместо стен, внутри которых люди одетые в футуристичного вида костюмы химзащиты, неторопливо выполняли некие сложные манипуляции. В принципе, весь антураж вполне соответствовал какой-нибудь новомодной платной поликлинике — везде пластик и панели, а в цветовой гамме доминируют белый, темно-серый и серебристый. Несколько раз мимо Меченого спокойно проходили научные сотрудники в комбинезонах с именными табличками. Сталкер, вовремя сообразив, закинул автомат на плечо стволом вниз и перенял эту манеру поведения занятого человека: умеренно спешащего по своим делам и погружённого в себя. Только добавил немного нарочитой вальяжности, свойственной мускулистым парням, к тому же закованным с головы до пят в броню. Трудно сказать, что в большей степени обеспечивало такое безучастное поведение учёных — то ли уникальная маска автоматически наделяла её обладателя очевидным для них статусом, то ли они тут и не такое видали. Меченого не покидало ощущение, что не надо торопиться, поскольку всё, что он видит, это только цветочки. Именно по этой причине он не устраивал Бейрут в миниатюре и не пытался узнать, что находится за каждой дверью. Зато, как только среди одинаково белых отыскалась одна серая, с изображением фигурки человека поднимающегося по лестнице, сталкер выбрал именно её. Вход на следующий этаж тоже требовал особых полномочий, но теперь цвет круга сменился на красный, и надпись гласила: Red Zone. Школьного уровня английского и азов логики хватало, чтобы понять — дело дошло до секретности высшего порядка. Карточка доступа, в бесполезности которой так уверял её бывший владелец, на удивление сработала и тут. Сразу за дверью находился коридор, левый рукав которого упирался в дверь, а правый метров через семь скрывался за поворотом. Непосредственно напротив входа стоял стул, на котором восседал монолитовец в полном боевом облачении, но с поднятым забралом шлема.
— А ты сюда зачем? С первой линии на усиление пригнали что ли? — спросил сектант вошедшего сталкера, комбинезон которого до сих пор украшали лоскуты камуфляжа.
Меченый молча кивнул, соглашаясь с охранником и одновременно делая шаг ему навстречу, словно желая поздороваться. Однако вместо приветствия он схватил сектанта за нижнюю дужку шлема и дёрнул на себя и вниз. Костяшки сталкера, обтянутые перчаткой, находились как раз напротив рта охранника, практически зажимая его, отчего тот и пикнуть толком не успел, прежде чем его вырубил беззвучный выстрел из упёршегося в щёку нейропарализатора. Мягко уложив незадачливого собеседника, Меченый настороженно прислушался, но нет — тревогу никто поднимать не собирался, можно не торопясь двигаться дальше. Подойдя к правому повороту коридора, он достал огрызок зеркала, разбитого пулей ещё в подземелье Тёмной долины, и с его помощью заглянул за угол. Там он рассмотрел поодаль двойные двери, видимо ведущие в большой зал, и четырёх монолитовцев в экзоскелетах около них, явно умаявшихся от безделья. Очень может быть, что здесь или главная лаборатория, или центр управления силовыми установками, где сидят операторы, создающие «выбросы». Тут просто так не проскочишь. Тихо ретировавшись, сталкер решил сначала выяснить, что находится за дверью слева от входа.
