Станислав Сергеев - Товарищ жандарм
БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! Идущее плотными колоннами подкрепление заволокло пылью и дымом. Пятиминутный плотный минометный огонь буквально разметал по земле пятитысячный турецкий отряд. Затем был еще нанесен массированный удар по резерву и по открыто стоящим на прямой наводке полевым батареям противника, и на этом миссия Кривошеева была закончена — весь имеющийся в наличии боекомплект был расстрелян. Оставался еще один, резервный, но его было приказано сохранить на крайний случай.
Благодаря такой своевременной огневой поддержке, турецкие войска, понеся большие потери, отошли, оставив поле боя за русскими. Весь оставшийся день специально проинструктированные казаки облазали все места нанесения минометных налетов в поиске неразорвавшихся мин и, найдя несколько таких, под руководством капитана подорвали толовыми шашками.
На следующий день русские войска отступили, оставив за турками Южную Румынию, но при этом нанеся превосходящему по численности противнику значительные потери в живой силе, не утратили боевого духа и были готовы к новым битвам.
После этого сражения все свидетели первого массированного применения минометов восторженно заговорили о новых «гвардейских императорских мортирах», которые способны перемалывать за минуты целые тысячи солдат неприятеля.
Слышавший эти разговоры капитан Кривошеев ухмылялся и бурчал себе под нос: «Видели бы вы настоящие гвардейские минометы». Так получилось, что, будучи старшим лейтенантом Красной Армии, он воевал в будущем с фашистами и не успел посмотреть на знаменитые «катюши» в действии, но благодаря фильмам, предоставленным ребятами из 2011 года, знал, что это такое, и мечтал когда-нибудь поучаствовать в ударе реактивными минометами. Сейчас, сидя в седле и двигаясь в колонне отступающей, но не побежденной армии, он радовался полученному удовольствию от своей работы и понимал, что находится на своем месте…
Далеко от этих мест, в Тульской губернии, в особом районе, находящемся в управлении Седьмого отделения Личной канцелярии ЕИВ, до сих пор функционировал секретный информационно вычислительный центр, в котором теперь ведущую роль занимала старший оператор электронно-вычислительных машин коллежский секретарь княжна Мария Игоревна Тихвинская. Помимо основной работы, в свободное время она обучала еще трех специально подобранных девушек работе на компьютерной технике и занималась воспитанием маленького Славика, сына полковника Осташева. Каждый раз, когда подходило время открытия окна, она в сопровождении сотника Любкина, который после своего ранения отвечал за ее безопасность, ходили к заветному дубу и ждали появления гостей с той стороны. Прошло уже несколько месяцев с тех памятных событий…
Тогда они готовились очень тщательно к визиту полковника в дом графини Черторыжской. Проверили все подходы, исключили возможность размещения стрелков на соседних домах, проверили все подъехавшие с гостями кареты. Но все равно противник обыграл их. Когда Осташев захватил англичанина и спустил его вниз, где его прикрывали корнет Савин и сотник Любкин, на них напали. Попытка прийти на помощь закончилась тем, что еще трое человек из группы прикрытия были тяжело ранены — противники закидали их ручными гранатами. Правда, они были очень слабенькими и начинены черным порохом, но и этого хватило, чтоб на короткое время получить тактическое преимущество и позволить основной группе добраться до полковника. Если б не вмешательство секретаря прусского посланника, который вовремя открыл огонь, Осташева там бы и добили, но и того, что она увидела, было достаточно, чтобы впасть в отчаянье. Саша, так она про себя называла полковника, был в тяжелом состоянии. Одна пуля, выпущенная в упор, была отражена бронежилетом скрытого ношения, но сила удара была такова, что поломала ребра. Вторая пуля попала в руку и перебила кость, вызвав активное кровотечение. Третья и последняя попала в голову и разворотила всю левую часть лица. Когда они смогли пробиться к месту побоища, где Николаевич с немцем добивали оставшихся в живых нападавших, Маша чуть не упала в обморок и только большим усилием воли смогла удержать себя в руках, увидев, что полковник все еще в сознании. Наташа Станкевич успела сделать какие-то уколы и забинтовать раны, но и она была подавлена. Положение Осташева было тяжелым. Корнет Савин был тяжело ранен, но молодой организм справился, а вот Любкин, получивший пулю в ногу, надолго выбыл из строя.
Слава богу, англичанин, который был центром всех событий, выжил и впоследствии был допрошен с особым пристрастием, пролив свет на многие непонятные моменты. Еще одним неприятным известием было, что среди нападавших оказалось много переодетых гвардейцев, которые реально хотели отомстить строптивому жандармскому полковнику за унижение своих товарищей. Как говаривал Осташев, их сработали втемную, заставив проливать русскую кровь за интересы англичан. После таких известий император рассвирепел и несколько гвардейских полков, офицеры которых были замешаны в этих событиях, срочно отправились на Кавказ смывать свой позор кровью.
А в это время жизнь Осташева висела на волоске, и после быстрых переговоров, с учетом того, что до открытия очередного окна оставалась пара дней, раненого срочно погрузили в джип и в сопровождении охраны под присмотром санинструктора Станкевич и княжны Тихвинской рванули в Тульскую губернию. За рулем находился неизменный Рыжков, который, не смыкая глаз, гнал на максимальной скорости, пытаясь успеть к сроку.
Они успели, и тело полковника, уложенное на носилки, Николаевич и один из посвященных казаков отнесли к заветному месту, пытаясь использовать Осташева в качестве ключа. Да, им удалось открыть дверь и вызвать Березина, Логинова и еще одного неизвестного человека, который с удивлением рассматривал обвешанных оружием людей, несущих на носилках раненого.
В этот раз никто не стал перегонять на ту сторону никакой техники и никаких грузов. Жизнь Александра Осташева или, как он звался в своем мире, Александра Владимировича Звонарева, висела на волоске, и ему требовалось срочное хирургическое вмешательство. В этот раз окно снова закрылось, и только Рыжков остался на этой стороне.
С тех событий уже прошли долгие четыре месяца, но Маша с маленьким Славиком и Любкиным все равно приходила к дубу в ожидании появления любимого человека, но чуда пока не свершалось.
История пока шла по намеченному пути, разве что император теперь передвигался не в карете, а в блестящей самобеглой повозке, вызывающей зависть у всех монархов Европы. Управлял сим необычным аппаратом, называемым автомобиль, пожилой нелюдимый человек в пятнистой форме, которого звали Рыжков Олег Николаевич. Никто не знал, откуда появилась такая фантастическая машина и человек, ею управляющий, и это оставалось тайной, будоражащей последние месяцы все общество, наравне с событиями, произошедшими на приеме у светской львицы графини Черторыжской, которая потом по личному указу императора была заключена в Петропавловскую крепость, со спешной отправкой трех гвардейских полков из столицы прямо на Кавказ в самое пекло войны с горцами.
С другой стороны, любой человек из будущего просто посмеялся бы над такой метаморфозой — от водителя симферопольской маршрутки до личного шофера его императорского величества Николая Первого. Но в жизни случается и не такое…
Император во время движения часто с ним разговаривал, поражаясь тому, как изменилось мышление людей за сто пятьдесят лет. Да, его личный водитель был циничен, но часто говорил интересные вещи.
Как-то на вопрос о том, кто же был тот человек, кто помог во время боя возле дома графини Чергорыжской, Рыжков сначала не захотел говорить, но потом изменил решение. Вкратце, как он помнил из школьного курса и из той истории, свидетелем которой он был, поведал про судьбу Германии, начиная от прихода к власти Гитлера, Второй мировой войны и последующему разделу на ГДР и ФРГ. Об восточно-германском министерстве государственной безопасности и об одном из его сотрудников, в 1989 году вывозившем секретные архивы из охваченного восстанием Берлина и умудрившегося провалиться в прошлое и в нынешний момент являющегося личным секретарем и советником Отто фон Бисмарка, который в период Крымской войны будет занимать откровенно пророссийскую сторону и сделает все, чтобы Пруссия не выступила на стороне антирусского альянса.
Император надолго задумался. Информация была очень интересной.
— Почему вы об этом раньше не говорили?
— Он просил это рассказать только полковнику Осташеву, когда тот выздоровеет, и я дал слово…
— Интересно, откуда вы столько знаете?
— Когда отправляли командира на ту сторону, я с помощью Машки, ну то есть княгини Тихвинской покопался в архивах, самому было интересно узнать про этого немца.
