Алекс Орлов - Основной рубеж
…Как он добрался до порта, Тони не помнил. Он пришел в себя спустя несколько часов и поначалу ничего не понимал, оглядывая незнакомую обстановку.
— Где мы?.. — спросил он у Эббота, колдующего с какой-то сложной аппаратурой.
— А, очнулся? Мы на твоем родном «Хокае», в каюте капитана… — пояснил Эббот, повернувшись к Тони. Лицо капитана выглядело осунувшимся, но глаза радостно блестели. — Как себя чувствуешь?..
— Спасибо, ничего. Только вот бок болит… — пожаловался Тони и дотронулся до забинтованной раны.
— Это хорошо. Болит, значит, будешь жить. Врач сказал, что ранения несерьезные, но было внутреннее кровотечение. Теперь у тебя все окей.
— Что это за аппаратура? — кивнул Тони на сложные приборы.
— А это, парень, мы кино снимали.
— Кино? Какое кино? — не понял Гарднер.
— Обыкновенное кино. В главной роли — Майкл Панакис… — И Эббот кивнул в угол, где на стуле сидел «важный свидетель правительства».
Он грустно улыбнулся Тони и кивнул, подтверждая сказанное капитаном Эбботом.
— Мы покинем Айк? — спросил Тони и попытался спустить на пол ноги.
— По всей видимости — да, — кивнул Эббот, продолжая крутить на аппаратуре какие-то ручки.
Тони удалось сесть, и он еще раз посмотрел на Панакиса.
«Как же дорого ты нам достался, „важный свидетель“», — подумал Гарднер.
Словно видеозапись в замедленном режиме перед ним прокрутилось падение Энди Панчино, У Гнуса с его спортивным пистолетом с самого начала не было ни одного шанса.
В памяти всплыли и наполненные слезами глаза Бренды…
Автомат в ее дрожащих руках…
Тони не думал, что Бренда Сантос будет колебаться, но она не только колебалась, она просто не могла выстрелить в Тони…
Потом — грохот и медленное падение Бренды. Удар о стену, и все — Тони больше не видел глаз Бренды. Она стала еще одним из застреленных штурмовиков.
«Тони, ты считаешь?..» — всплыла фраза капитана.
— «Шестьдесят девять — четырнадцать…» — доложил тогда Тони.
— Молодец, — похвалил капитан…
— Осталось три минуты, — голос Эббота вернул Тони к реальности. — Три минуты, и станет ясно — стоило ли нам спасать нашего дорогого мистера Панакиса.
— Неужели вы надеетесь связаться через Рубеж? — усмехнулся Панакис. К нему возвратилась его прежняя уверенность. — Рубеж непроницаем для электромагнитных волн — это известно каждому…
— Спасибо за информацию, сэр, — серьезно ответил Эббот.
«Теперь каждый, вол ос с его головы на вес золота… — подумал Тони, наблюдая за Панакисом. — Интересно, что произойдет, когда правительство узнает все, что рассказал Майкл Панакис?.. Наверное, ликвидируют какую-нибудь огромную сеть контрабандистов…» Кто такие контрабандисты, Тони знал не понаслышке, и ему их было совершенно не жалко.
— Семь… Шесть… Пять… — вслух отсчитывал Эббот, и Тони невольно начал повторять цифры вслед за ним. — Четыре… Три… Два… Один… Ноль — есть сигнал! — закричал Эббот.
101
…От работы раскручивающейся лебедки по корпусу корабля распространялась тонкая вибрация. На переносном пульте перед Беном Форенсеном мелькали цифры, показывающие километры выпущенного троса. Через три минуты маяк преодолел пятьсот километров, отделявших «Аскот» от Рубежа, и вонзился в переходное пространство.
Последние секунды тянулись мучительно долго, и Форенсен интуитивно чувствовал на себе болезненное внимание агентов АПР, сидящих на авианосцах.
Тончайший световод разматывался все быстрее, и Форенсен испугался, что произойдет обрыв, однако вскоре включился режим торможения, и обороты лебедки начали замедляться. А еще через несколько секунд на табло загорелась надпись: «Связь установлена».
Вспотевшими пальцами Бен ударил по кнопке «Прием», и информация полилась в бортовой компьютер, а затем через ретрансляторы — дальше, к антеннам регионального управления.
Байт за байтом горячий компромат преодолевал по световоду непроходимый участок. А в своем кабинете полковник Риндзаи не отрываясь смотрел на монитор, не в силах поверить, что все это происходило наяву.
Еще через десять минут полностью обработанная и отформатированная информация ушла к директору НСБ Сильвестру Шредеру.
Шредер не стал радоваться в одиночку и, выбрав наиболее яркие моменты, переслал их своему коллеге, директору АПР Ференцу Ли.
Еще через полчаса директора спецслужб связались между собой:
— Привет, Ференц.
— Привет, Сильвестр.
— Как дела?..
— Да ничего, трудимся помаленьку…
— Мы тоже… Как тебе картинки? — спросил Шредер.
— Красивые… — ответил Ли.
— Что делать будем?
— А что делать? Эта пленка может быть фальшивкой. Ни один суд присяжных…
— Ференц, премьер-министр не суд присяжных… — напомнил директор НСБ.
Его коллега из АПР тяжело вздохнул и сказал:
— Давай торговаться… Твоя цена?..
— Все, что ты мне задолжал, плюс проценты…
— Насчет процентов поконкретнее, — деловым тоном уточнил Ли.
— «Херст екай машине», «Силикон мэйд», «Бейтс электроник» и контрольный пакет «GEO»…
— Согласен без «GEO»… — предложил директор АПР.
— Идет, мы люди не жадные… — кивнул Сильвестр Шредер и улыбнулся. Он получал назад триллионы кредитов, которые АПР путем министерских интриг перекачало в свой бюджет. А прибыли компаний-гигантов позволяли теперь не так сильно зависеть от федерального бюджета.
— И вот еще что, Сильвестр. Этот первоисточник — я больше не хочу о нем слышать, — попросил Ли.
— Нет проблем, — пообещал Шредер.
— Ну пока, созвонимся. — Всего хорошего, Ференц…
Вскоре получившие «отбой» авианосцы уже уходили из пограничного района, а грузовик «Аскот» продолжал связь через Основной Рубеж.
На Айк прошла последняя команда, и турбины снова начали разгонять лебедку. Опять завибрировали стенки судна, и катушка километр за километром начала собирать свой бесконечно длинный трос.
102
…Получив последний приказ, капитан Эббот улыбнулся.
— Все прошло удачно? — спросил Тони.
— Да. Мы выполнили свое задание. Теперь можно и на воздух выйти — косточки размять… — Капитан поднялся со стула и так потянулся, что его суставы хрустнули.
— Я тоже пойду прогуляюсь, — сказал Тони. В отличие от Эббота, он проспал всю ночь и чувствовал себя хорошо — рана почти не болела.
— Только в город не выезжай — в обед мы отсюда отчаливаем, — сообщил капитан.
— Мы покидаем Айк?
— Да, пора домой. А ты что, не рад?
— Да вроде рад. — Тони вспомнил мисс Трамп. — Вроде рад, — повторил он не очень уверенно. — А мистер Панакис поедет вместе с нами?
— Думаю, что он хотел бы остаться на Айке… — И Эббот посмотрел в сторону Панакиса.
— Я? Что? Это возможно?.. — не поверил своим ушам пленник.
— Конечно, возможно, мистер Панакис. Вы остаетесь на Айке, поскольку свой долг уже выполнили, — твердо пообещал Эббот.
Панакис закрыл лицо руками и счастливо разрыдался. Тони стоял возле двери и растроганно смотрел на плачущего пленника, а капитан Эббот вынимал пистолет.
Раздался выстрел. Голова Панакиса дернулась, и он свалился со стула.
Последовала пауза, во время которой Тони пытался подобрать какие-то слова, чтобы высказать свое отношение к тому, что сделал Эббот.
Не придумав ничего лучшего, он сказал:
— Вы говорили, сэр, что он важный свидетель…
— Важный свидетель — опасный свидетель. Иди-ка ты лучше погуляй. В дверь каюты постучали.
— Входите, — разрешил Эббот и встал так, чтобы загородить труп Панакиса.
Дверь приоткрылась, и показалась улыбающаяся физиономия Шоколадного Дока.
— Эй, мистер, я хотел бы забрать моего мальчика… — указал он на Тони.
— Мальчика? — переспросил Эббот. — А он что, твой сын?..
— А разве не похож? — Счастливая улыбка Дока стала еще шире.
— Одно лицо, — согласился Эббот. — Иди Тони к своему папе…
На ватных ногах Гарднер вышел в коридор и автоматически пошел к выходу. Док что-то не переставая тараторил, но Тони его не слышал. Внутри себя он ощущал странную пустоту и полное отупение.
— Что?.. — спросил он, когда Док произнес какое-то знакомое имя.
— Вот те раз. Ты что, меня не слушал?
— Извини, Док. Повтори, пожалуйста…
— Я же тебе говорю: позвонил ей и сказал, что ты малость того, имеешь в теле два ранения. Я решил, что если она тебя навестит, то от этого никому хуже не будет. Но я же не знал, что она приедет с чемоданом, Тони… Ты меня прости, я ведь думал…
— Где она? — нетерпеливо перебил его Тони.
— Да в столовой. Я уже устал тебе объяснять, а ты все идешь в другую сторону.
Быстро, насколько смог, Тони дошел до столовой и действительно увидел мисс Трамп, сидящую за столиком с Парьяно и Солли.
