Черный Рассвет (СИ) - Зиненко Сергей

— Ожоги нанесены огнём и электричеством уже давно, но некроз до сих пор не начался. Несмотря на то, что на теле присутствуют явные следы мутации, присущие магам воды, также заметны следы от мутации магии смерти. Отсутствие некроза на коже подтверждает то, что пациент является магом смерти. Регенерация находится на невероятно высоком уровне, но неспособна справиться с магией, имеющей паразитические свойства. Очиститель Брахмана на повреждениях такого уровня только ухудшит состояние пациента, — негромко бубнил верховный жрец.

Николь заметила, как удивился Амен. Он подошёл к Диармайду и пристально наблюдал за действиями жреца. Аватар земли бросил недолгий, но очень многообещающий взгляд на Николь и Элизабет.

— Амен, разве тебе не нужно приглядывать за фараоном или вести меджаев в бой, — наконец-то обратил на него внимание верховный жрец. — Дела храма находятся вне зоны твоей ответственности.

— Много на себя берёшь, Джасим, — угрожающе прошептал Амен.

— Я делаю только то, что велели мне боги, — верховный жрец говорил уверенно, в голосе не было страха или осторожности. — Покиньте покои, мне нужно заняться лечением пациента.

— Но я… — едва слышно промямлила Николь.

— Уйди дитя, или ты не хочешь чтобы я помогал этому парню? — прервал её Джасим.

— Заткнись, — Элизабет появилась рядом с жрецом, она проявила свою область контроля и он отпрянул. Амен внимательно наблюдал за её действиями.

— Если собираешься его лечить — лечи при нас, а если нет — проваливай. Но учти: если я заподозрю, что ты собираешься навредить Ди — ты умрёшь, и Амен тебя не спасёт. Чёрт даже вмешайся сам Тот — тебе конец, или кому ты там поклоняешься.

— Да как ты смеешь угрожать мне! — дрогнувшим от страха голосом заговорил верховный жрец. В разговоре с Элизабет он держался куда менее уверенно, чем с Аменом.

— Я знаю, что стоящий здесь жрец, Акиф, доложил тебе о необычных мутациях Диармайда. Знаю, что он приказал докладывать о наших перемещениях. Знаю, что ты поспешил сюда, как только тебе доложили о том, что в помещении осталась только Николь, а все остальные покинули храмовый комплекс. И я точно знаю, что артефакт, который ты прячешь в рукаве — не нужен для лечения ожогов.

Элизабет разорвала обшитый золотыми нитями рукав и отобрала у верховного жреца прибор, чем-то напоминавший сверло с очень длинной и тонкой иглой на конце. Сделан он был из изменённого серебра, а на похожем на магазин револьвера корпусе сверкали кристаллы высокого ранга.

Жрец призвал магию света и направил её на Элизабет, та закричала и отмахнулась от него. Свет исчез. Жрец ударился об толстые каменные стены комнаты, оставив там вмятину. Тело Элизабет покрылось солнечными ожогами, но она не растерялась, девушка уже сжимала горло жреца, сорвав с его лица маску. У него оказалось худощавое вытянутое лицо с длинным переломанным носом, золотисто-белая радужка глаз была похожа на нить накаливания у работающей лампы.

— Вздумаешь сейчас сказать хоть слово — я разорву тебе глотку, — Элизабет ещё сильнее сжала горло верховного жреца, — Диармайд действительно в коме? — она обратилась к растерянному Акифу, с ужасом наблюдавшим за происходящим.

— Д-да, — испуганно ответил он, и заметив сердитый взгляд девушки поспешил добавить:

— Она вызвана искусственно, зельем, которое сварил Джасим. Если бы не зелье, парень бы мучился от невероятных болей. Мы не можем исцелить такие ожоги… — пискляво ответил он.

— Ты можешь вывести его из комы? — Глаза де Пейн загорелись алым светом, жрец попятился и упал на задницу, всё равно продолжая отползать от аватара крови.

— Могу, но парень будет страдать от невероятной боли…

— Не беда, Диармайд умеет превозмогать боль, — кровожадно ухмыльнулась Элизабет, — быстро за противоядием! — скомандовала она, а когда заметила, что Аким не двинулся, рассердившись спросила: — ты меня что, не понял?

— О-оно у меня с собой, — заикаясь ответил жрец.

Амен всё это время безмолвно наблюдал. Ему, казалось, вообще было плевать. Элизабет, тем не менее, никогда не выпускала его из своего поля зрения, готовая в любой момент отразить атаку.

— Ты приглашения ждёшь? Используй антидот на Диармайде, если не хочешь увидеть внутренности своего начальника! — Элизабет немного дёрнула руку, острые ногти, накрашенные лаком ярко красного цвета, с лёгкостью вспороли кожу верховного жреца.

От внимания мага крови не укрылись широкие и покрасневшие глаза Николь. Похоже яркая вспышка света ослепила её, но эти повреждения временные, они скоро заживут, но сейчас, к сожалению, девушка не боец. У неё точно нет навыков Диармайда, позволяющих сражаться ничего не видя.

Акиф старался действовать быстро, только из-за волнения у жреца дрожали пухлые руки, тёмно-зелёное зелье в пузырьке колебалось в такт дрожи. Акиф бережно открыл рот Диармайду, чтобы не повредить засохшую сукровицу на губах. Несмотря на ситуацию его забота о пациенте была очевидной.

— Не убивай жреца, — наконец-то заговорил Амен, — сейчас жизни многих меджаев зависят от него. Из-за вас в Египте началась, практически, гражданская война. После того, как Вахид Кахэт предал Эхнатона — он стал лучшим целителем во всём Египте.

— Жаль… Диармайд не любит оставлять в живых тех, кто пытался убить его… — Элизабет сдавила его горло немного сильнее и вздохнула, с сожалением отпустив.

— Если вздумаешь ещё раз проявить враждебность к Диармайду — знай, я, Элизабет де Пейн — убью тебя, — не отрывая взгляда от его ослепительных глаз сказала Элизабет.

— Ты не понимаешь! У него два кристалла, ты хоть представляешь, насколько ценная информация скрыта в его теле!? — не сдавался жрец, почувствовав уверенность благодаря словам Амена.

— Прочь, если подойдёшь ещё раз к Диармайду, он сам тебя прикончит, — Элизабет появилась рядом с Николь.

— Уходи Джасим, я спас тебя не для того, чтобы ты снова бросался грудью на копья. Ты ничего не сможешь сделать, чтобы навредить этому магу, — устало вздохнул Амен, он смотрел на верховного жреца свысока, хоть и не казалось, что он наслаждается этим.

— Владыка Эхнатон подобное не потерпит! — с горячностью выкрикнул он.

— Владыке сейчас не до тебя, — рука Амена дёрнулась, задев высокую вазу с вставками из лазурита, где пряталась Элизабет в жидкой форме. — Можешь жаловаться ему сколько угодно, когда он начнёт принимать посетителей.

— Ты слишком высоко о себе думаешь! — с отвращением выплюнул свои слова Джасим. — Я не знаю что ты нашёптываешь повелителю, но когда он обо всём услышит — даже не надейся на снисхождение. Уверен, запрет на посещение его божественного величества — твоя инициатива.

— Пошёл прочь, Джасим! — ореховые глаза сверкнули приглушённым светом снова.

Больше перечить Амену Джасим не решился.

— Долго ещё ждать, Акиф? — Амен спросил у оставшегося жреца.

— Я не знаю, господин, — в голосе жреца скользил страх. Он старался держаться в стороне ото всех, чувствуя спиной холодный камень стены. Его большие глаза переходили с одного мага на другого. Он чувствовал себя цыплёнком, угодившим в клетку с голодными тиграми.

— Ники, дай мой телефон, — Элизабет дотронулась до руки девушки, чтобы она знала где она находится.

Николь потянулась к своей бездонной кожаной сумке, послышался стук пластика и скрип натуральной кожи.

— Спасибо! — Элизабет выхватила телефон у неё из рук.

— Алло, Нико, всё закончилось, наши предположения подтвердились. Жрец хотел вскрыть Диармайда артефактом, я остановила его. Угу. Нет, он ещё в искусственной коме, его чем-то накачали. Я позвоню когда он очнётся, можете отдыхать. Да, он здесь. А я знаю? Ещё раз такое скажешь и всё, чем ты сможешь любоваться — собственная прямая кишка.

Акиф погрузился в состояние, сродни медитации. Биение его сердца успокоилось, стало ровным, почти как у мага в состоянии сна. К его удивлению Амен остался в комнате, дожидаться пока очнется пациент.