Андрей Плеханов - Инквизитор Светлого Мира
«В целях пропитания пищеварительного процесса растущих членистоногих организмов», - мысленно продолжил я. Интересно, пчелы умеют смеяться? Может быть, эти насекомые действительно были разумными? В таком случае я мог предположить, что они прилетали сюда послушать речи Флюмера как на концерт сатиры и юмора. Во всяком случае, на их месте я смеялся бы от души.
К этому времени все обитатели крепости уже стояли на коленях и мелко-мелко трясли кистями рук, изображая, очевидно, крылышки пчел. Интересно, а как бы они изобразили жала? К тому же они еше начали жужжать. Я думаю, что если бы в Цитадели имелись цветы, они бы еще и начали собирать мед. Флюмер выкрикивал свою бредятину со все большим экстазом, а я просто подыхал от попыток сдержать хохот.
Кто- то дернул меня за рукав. Я повернулся. Рядом стояла Анютка. Я как-то спросонок и забыл, что она тоже находится в лагере.
– Мигель, - шепнула она мне на ухо, - прекрати корчиться. Если тебе так смешно, уйди отсюда и не таращись. Для них это святое.
– Святое это или не святое, но это интересное природное явление, - произнес Демид. - Ты, Миша, можешь смеяться как хочешь - аборигены все равно не обратят на тебя внимания. Они уже в отключке. Но вот только смеяться ты будешь зря. Потому что явление, которое мы наблюдаем, может оказаться для нас полезным. Разумные пчелы… Хм… Приму-ка я участие в церемонии. Внесу в нее элемент импровизации.
С этими словами Демид расставил руки в стороны и в позе гимнаста на кресте совершил вертикальный взлет. В воздухе он выполнил несколько сальто, кульбитов и пируэтов, сделавших бы честь олимпийскому чемпиону по прыжкам на батуте, а затем неподвижно завис над стеной, в метре от пчелиного шевелящегося клубка. Красивой позой теперь он напоминал рио-де-жанейровского Христа - размером только был поменьше.
Как отреагировали на все это диссиденты? Громким вскриком изумления. Честно говоря, я и сам еле удержался, чтоб не крикнуть «Bay!» - уж очень эффектно Дема все это проделал.
Итак, диссиденты дружно взвизгнули, а потом дружно замолчали. Флюмер застыл с выпученными глазами, рот его безмолвно зиял розовой беззубой дырой на фоне серой бороды. Единственным звуком, нарушавшим тишину Цитадели, было теперь тихое гудение пчел.
Через некоторое время на этот фон наслоился человеческий голос. Странный голос - низкий, вибрирующий, утробный. Я узнал его. Я уже слышал такое. Это Демид Коробов запел мантру. «Ом мани падме хум,- пел он. - Ом мани падме хум. Ом мани падме хум». И так далее. До бесконечности.
В переводе на русский: «Ах, в синем-синем небе порядок и уют. Поэтому все пчелки так весело поют». Примерно так. Винни-Пух с Пятачком обзавидовались бы.
А я в этот момент завидовал смелости Демида. Как он не побоялся лезть чуть ли не в самый пчелиный рой да еще и нагло распевать там мантру? Я с детства недолюбливаю пчел. Людей я не боюсь, даже самых плохих. Также не боюсь собак, коров, козлов и прочих опасных животных. А вот пчел боюсь! Как-то в четырехлетнем возрасте имел несчастье быть покусанным оными ужасными насекомыми и с тех пор ношу детский страх перед ними в своей душе.
Демид рокотал свое буддистское заклинание минут пять. Рой гудел все громче, и мне казалось, что он пытается подражать голосу Демида. И вдруг из роя протянулись вверх два многометровых отростка-рукава, составленных из маленьких телец пчел. Они закачались по бокам от висящего Демида, медленно подтанцовывая ему в такт, словно две гигантские дрессированные кобры. Они неуклонно приближались к распростертым в стороны рукам Демида. Они коснулись пальцев Демида, по телам их сверху вниз пробежали конвульсии. И тут же рой исторг из себя человека. Выплюнул его в воздух и снова сократился, залатав в себе образовавшуюся на секунды рваную дыру.
Человек был похож на Демида. Он медленно поднимался вверх, выпрямив ноги и расставив руки в стороны. Только он не был настоящим человеком. Он был сделан из пчел.
Демид перестал петь. Он сложил перед собой ладони и поклонился пчелиному человеку. Тот сделал то же самое. Потом Дема отошел на несколько шагов назад (удивительно естественно у него это получалось, если учесть, что передвигался он по воздуху, а не по твердой земле) и принял изящную позу, которую я опытным взглядом классифицировал как начальную боевую стойку из третьего тао ушу стиля «Северной бабочки».
Стойка,, которую принял пчелиный человек, больше напоминала Ба Гуа Синь. Впрочем, не могу ручаться. Я думаю, что Бог Пчел был достаточно велик, чтобы создать собственную школу.
А дальше демоник и пчелиный человек начали сражение. Конечно, это не было настоящим боем. О каком бое можно говорить, если один из бойцов составлен из насекомых и никакой удар не может причинить ему вреда? С таким монстром можно бороться только при помощи дихлофоса. Представление, спектакль - вот что мы сейчас видели. Великолепный танец, соединяющий небо и землю. Бабочка и пчела. Тигр и дракон. Аборигены застыли с открытыми ртами. Да и мы с Анюткой тащились без всякого стеснения. Колбасились, плющились и перлись. Не каждый день такую красоту увидишь.
Демид и Бог Пчел двигались все быстрее. Я с трудом уже различал, кто из них - кто. Мне начало казаться, что и Демид уже превратился в призрак, составленный из мелких самостоятельно движущихся частей. В конце концов Демид и пчелочеловек слились в один расплывчатый вращающийся клуб, который веретеном втянулся в рой. И все затихло.
Я ждал, что Дема величественно выйдет из роя - суровый и могущественный. Что он медленно спустится вниз по ступеням, услужливо образующимся под его ногами из пчелиных облачков. Что он торжественно объявит нам о свершившемся союзе с Пчелиным Богом и грядущем позорном поражении наших общих врагов. Но ничего подобного не происходило. Дема просто не появлялся.
Что- то там было не так? Переговоры не увенчались успехом? Дема не понравился милым пчелкам, и они на всякий случай зажалили Дему насмерть? Я представил, каково человеку внутри пчелиного роя. Миллионы жужжащих, шевелящих мохнатыми лапками и смертельно ядовитых существ… Наверное, там дышать нечем. Как пахнут пчелы? Я знаю запах мази с пчелиным ядом -меня всегда тошнит от этого запаха. Не переношу пчел…
Я лихорадочно перебирал в голове варианты вызволения Демида из насекомого плена (желательно без моего личного непосредственного участия). Я уже совсем отключился от действительности, когда Цзян толкнула меня в плечо.
– Смотри! - сказала она.
Рой вытягивался в некое подобие веревки. Она тянулась к серебряному шпилю, вскоре достигла его, захлестнула его петлей и повисла от стены до шпиля, слегка провиснув вниз. Впору было сушить белье. Гигантские носки какого-нибудь сорокасаженного великана.
Рой весь вытянулся в эту веревку. Пчел на стене больше не осталось. А где же Демид? Куда он делся? Его полностью сожрали?
Я хотел негодующе завопить, пообещать пчелиному стаду кары небесные и цистерну дихлофоса, если оно не отдаст Демида, но Бог Пчел опередил меня. Веревка разорвалась на отдельные фрагменты - они закружились в воздухе, складываясь в какие-то знаки. Сперва это было похоже на китайские иероглифы, и я хотел уже было обратиться за переводом к Цзян, как вдруг трансформация окончилась, и я увидел в небе совершенно четкую надпись.
«СПРАШИВАЙ, СТАРИК!» - гласили огромные буквы. Фраза была начертана на кларвельтском (то есть немецком) языке.
Буквы, правда, напоминали не принятый в Средних веках готический шрифт, а «Ариал», популярный в двадцатом веке. Но я не особенно этому удивился. Мы находились в искусственном мире - вроде бы как виртуальном. А виртуалка она и есть виртуалка. В ней чего только не бывает.
«Старик», стало быть. Значит, Бог обращался не ко мне, а к старине Флюмеру. Мне, молодому, надлежало подождать своей очереди.
– О великий Бог Пчел! -? немедленно заорал старик. - Преклоняемся перед великим твоим могуществом и могущественным твоим величием! Преклоняемся тебе до самой земли и даже ниже! - С этими словами Флюмер, стоящий на коленях, пару раз фанатично долбанул грунт лысым лбом. - Благодарим тебя, великий, нет, величайший из всех Богов, за откровение и благодать, кою явил ты нам в этот счастливейший из дней и показал нам тем самым…
«КОРОЧЕ! - нарисовали небесные буквы. - СПРАШИВАЙ, А НЕ ЛЕБЕЗИ».
Вот так- то. Никакого уважения со стороны Бога к своему верховному жрецу.
Дедуля Флюмер озадаченно полез пятерней в шерстистый затылок. Спрашивать-то, похоже, ему было и нечего. Полминуты Флюмер пытался выдавить из себя какие-то звуки и наконец прорвался следующей фразой:
– Значит… Это… В общем, слезно вопрошаем мы тебя, величайший ты наш Бог Пчел, доколе будет твориться злобное безобразие на земле нашей и какого знаменования стоит ждать нам в ознаменование прихождения… то есть пришествия великого… величайшего…
