Александр Байбак - Егерь. Последний билет в рай
«Внутренний искин» на этот демарш ничего не ответил, но Галя вдруг вздрогнула всем телом и обмякла. Через несколько секунд по ее мышцам пробежала мелкая дрожь, дыхание участилось, и она вздернула голову, уставившись на меня расширившимися глазищами:
— Олег?! Ты живой?!
— Скорее да, чем нет, — с облегчением выдохнул я. — Идти можешь?
— Попробую… А почему я босиком? И в таком виде?..
— Ты что, ничего не помнишь?
— Смутно…
«Защитная реакция организма самки альфа-разумного».
Спасибо, умник!
— Галя, вставай, — я легонько потянул девушку за руку, и та с готовностью соскользнула с дивана. — Нам нужно уходить отсюда. На острове творятся нехорошие дела, придется бежать. Ты готова?
— Наверное, — не очень-то уверенно отозвалась она. — А куда мы побежим?
— Угоним космокатер. Со мной Викентий и Миша Кульман. И еще один Охотник, ты его не знаешь. Объяснять сейчас некогда, пошли скорее…
Галя безропотно позволила увлечь себя в коридор, даже не вспомнив о босых ногах. Впрочем, пока что это было не актуально — напольное покрытие мягкое и пушистое, подошвы не холодит. А вот в основном корпусе придется озаботиться поиском обуви — на улицу так не выскочишь. Хотя, если возвращаться тем же путем, через шлюз на задах и сразу к стартовой пятке, то и так сойдет — там гравийных дорожек нет. Черт, нашел, о чем думать! По обстановке ясно будет, что делать…
Капсула монорельса дожидалась нас там же, где я ее и оставил — то есть на приемной станции. Вопреки моим опасениям, никто линию не заблокировал, и дверца послушно села в пазы, отозвавшись на касание сенсора. Едва слышно загудело приводное поле, и наша капсула отправилась в обратный путь. Секунды ползли не быстрее улиток, и две минуты показались мне вечностью. Странно, адреналинового выброса не ощущаю. Что за фокусы, интересно? Не дождавшись ответа, я осторожно разгерметизировал дверь капсулы и сдвинул ее левой рукой вбок. Правой я сжимал рукоять штуцера, по-спецназовски уперев его прикладом в плечо, готовый ответить пулей на любое движение. Натянутый ремень не позволял стволам «гулять», так что одна конечность у меня всегда оставалась относительно свободной. Однако снимать влет неожиданно появившегося врага, равно как и закрываться от него створкой, не пришлось: зал был по-прежнему пуст и тёмен. Зато снова появилась связь, и я поспешил вызвать Кульмана:
— Миша, это Денисов. Как дела?
— Таки ви зря изволите беспокоиться, все по плану, — незамедлительно отозвался тот.
Ясно, раз балагурит и кривляется, значит, действительно все путем.
— Коллеги?
— Идут по графику. Сопротивление персонала подавлено, Бесчастных пошел в релакс-рум на третьем уровне, Викентий уже у кабинета Робинсона. Сам как?
— Успешно, — не стал я вдаваться в подробности. — Время до эвакуации?
— Расчетное — пятнадцать минут.
— Принял. Выдвигаюсь к точке старта.
Нда, действительно, все пока строго по плану. Егоров, как и собирался, сейчас займется сейфом покойного доктора Робинсона, а Бесчастных намеревается разобраться по-свойски с командованием вторженцев. Кстати, весьма глупо со стороны Линдеманна оставаться в лаборатории, когда основные его силы сосредоточены достаточно далеко отсюда. Или он на монорельс надеется? Глупо: с одной стороны, его контролирует наш Миша, с другой — парням в Обезьяннике сейчас явно хватает своих проблем.
— Как там наши друзья? — все же уточнил я на всякий случай.
— Это просто праздник какой-то! — восхитился в ответ Кульман. — Я такого даже в самых навороченных ужастиках не видел. Если продать записи киношникам, озолотиться можно.
— Думаешь, им сейчас не до нас?
— Таки да! Оп-па! Ччерт, даже меня проняло!..
— Чего там?!
— Не обращай внимания, это я в монитор пялюсь. Будь осторожен и в туннель не суйся, чревато.
— Принял.
Уже не таясь, я распахнул дверь капсулы и легонько потянул спутницу за плечо:
— Галя, идем. Держись у меня за спиной и по возможности не отставай.
— Хорошо.
Нда. Что-то слишком она покладистая, даже не верится. Последствия шока? Впрочем, не до того сейчас…
В отсутствии персонала центральный «мозг» врубать дневное освещение не торопился, а может, Миша и тут вмешался, но нам с Галей это было только на руку: мы довольно быстро шли по полутемным безлюдным коридорам, даже не пытаясь спрятаться от объективов камер. Тут я полностью полагался на коллегу Кульмана, а тот пока что не проявлял ни малейших признаков беспокойства, значит, и у нас причин паниковать не было. Задержались мы только раз, когда мне почудился впереди легкий шорох, но его я списал на сквозняк — в одном из кабинетов, прилегавших к внешней стене, была открыта форточка. Поиск хоть какой-нибудь обуви для Гали успехом не увенчался. Тратить время на тщательный осмотр попадавшихся на пути помещений не хотелось, а беглый взгляд ни за что такое не цеплялся. Впрочем, девушка не жаловалась, только плотнее прижималась ко мне, то и дело путаясь в ногах — она все еще была очень слаба, ладно хоть, дрожь больше не возвращалась. Забрало я захлопнул еще в капсуле монорельса — без баллистического компа, что и говорить, приходилось туго! — и я то и дело оглядывался на Галю, опасаясь возвращения шокового состояния. Однако меня она уже не боялась — видимо, нужно благодарить «внутреннего искина» с его коррекцией.
Где-то на полпути подал голос Бесчастных:
— Кульман, я на позиции. Шлюз заблокирован, попытаюсь взломать. Готовность к эвакуации семь минут.
— Принял, — торопливо ответил Миша и в свою очередь сообщил: — Викентий на месте, просит десять минут. Как поняли?
— Понял, — отозвался я. — Жду у шлюза.
— Принял, — подтвердил лейтенант, но как-то комментировать расхождение с графиком не стал.
Будем надеяться, что удача от ребят не отвернется. Согласно договоренности, если кто-то выбьется из плана больше, чем на десять минут, остальные его не ждут, уходят к точке эвакуации и дальше к пункту связи, где предполагалось забрать Кульмана и Петровича. А потом дай бог ноги, как говорится. Опоздавший на старт уходит к джипу, и далее по резервному варианту — веревка, надувнушка, катер. Неплохо было бы вообще тут все взорвать к чертям, но это уже чистой воды авантюра. Кто знает, где пресловутая «красная кнопка»? Логично предположить, что Линдеманну это известно, но с допросом решили не связываться. Бесчастных должен был быстро и без затей прикончить и бывшего безопасника, и дока Исайю — этого за компанию, чтобы не повадно было эксперименты на людях ставить.
К шлюзу мы с Галей вышли через три минуты пятьдесят девять секунд — то есть с изрядным запасом по времени. Осторожно выглянув из-за поворота коридора и не обнаружив ничего подозрительного, мы приблизились к хорошо знакомой двери, и я уже привычно толкнул створку вбок. Та даже не шелохнулась, чем привела меня в порядочное изумление — застряла, что ли? Я приналег сильнее — с тем же результатом. Мысленно выругавшись, вызвал Кульмана:
— Миша, у нас проблема со шлюзом.
— Вижу, — хмыкнул тот. — Сейчас. Готово.
— Ни фига, — покачал я головой, повторив попытку силового воздействия на непокорную дверь. — Открывай, давай!
— Сигнал ушел, должна открыться… — растерянно пробормотал в наушниках коллега. — Ничего не по…
Связь вдруг прервалась, забитая «белым шумом» по всем каналам — это я проверил в первую очередь, еще до того, как оцепенел от страха. Буквально на секунду, но и этого хватило вынырнувшим из ближайшей двери троим боевикам, чтобы взять нас с Галей на прицел, лишив даже малейшей возможности бегства. Да и куда бежать, если вдуматься? Можно, конечно, пульт раскурочить, или в ту же самую кладовку прорваться, а дальше? Одно, максимум два движения, а потом меня нашпигуют пулями по уши. И кому от этого станет лучше? Черт, вот уже и докатился — собственную трусость оправдываю… Впрочем, нет, это все-таки холодный расчет: пока живу, надеюсь. Будь я один, несомненно, попытался бы покончить с проблемой радикально, и совсем не факт, что мне бы это не удалось. Но Галя… Она совершенно беззащитна, чуть ли не голая — одного шального унитара хватит, чтобы отправить ее на тот свет. Раз нас не убили сразу, значит, мы им зачем-то нужны. А раз так, то есть шанс свалить позднее. Посему геройствовать не с руки, нужно подождать.
А ребятишки-то не совсем лопухи, встали грамотно: двое в нас стволами тычут, а третий мнется сзади, напарников страхует. Нет, не получится уйти чисто. Успеют начать палить, а это для Гали равносильно смертному приговору… Ммать!
— Бросай ствол, — коротко приказал один из боевиков на интере.
Акцент его показался мне довольно необычным, но и только. Определить точнее его национальную принадлежность не получилось. Да и недвусмысленное движение «спектра» в его руках к размышлениям не располагало. Я осторожно шевельнул плечом, заставив ремень «меркеля» соскользнуть с наплечника, перехватил его в полете и аккуратно положил штуцер на пол рядом с ногой. Так же аккуратно извлек из кобуры верный апээс и пристроил здесь же. Затем к кучке присоединился нож, и я замер с поднятыми руками. Сжавшаяся Галя притаилась у меня за спиной, безуспешно пытаясь слиться со створкой шлюза. Говорливый боец, не удовлетворенный этим, дернул стволом автомата в характерном жесте, я безропотно подтолкнул горку оружия ногой и отступил на шаг назад, закрыв собой спутницу. Финита, как говорится. Комментарии излишни.
