Алекс Орлов - Рекс
— Да, сэр, — согласился с ним Рекс, и они попрощались. А спустя пару часов он разогнул декоративные решетки на первом этаже, аккуратно выдавил стекло и выскользнул на свободу.
Он все сделал так тихо и незаметно, что его не хватились, пока не прибыл наряд. Но что им оставалось? Они вернулись ни с чем, а Рекс добрался до ячейки и получил все то, что обещал ему майор, — поддержку знающего человека, который не задавал вопросов, выбор работы и консультации на первое время.
Правда, потом пришлось эту помощь отрабатывать, выполняя задания все новых работодателей. Рекс работал на Пи-Эс-Пи, «саваж» и другие службы, но в их штат никогда не входил — часто это его спасало.
Расплатившись за помощь, он переместился в более спокойную нишу охраны и спецэскорта, но и там, среди министров и тайных генералов от политики, ему пришлось столкнуться с немалыми трудностями. Неизвестно, уцелел бы он, прыгая между этими жерновами, если бы не имел своей агентурной сети, которая продолжала исправно работать, а на ее содержание продолжали поступать казенные деньги.
Кто-то когда-то создал эту систему и так хорошо отладил, что спустя годы она продолжала работать. Спасибо майору — «представителю заказчика». Его Рекс больше никогда не видел и не слышал о нем, а жаль, ведь лицо его со временем совсем стерлось из памяти Рекса, хотя он помнил очень многое даже из той своей жизни, где был солдатом, а до этого воспитанником детского приюта в Монкле.
Это был хороший приют, Рекс считал его своим домом. Раньше он приезжал туда, чтобы увидеть людей, которые его когда-то окружали, но теперь быстро старели. Он любил походить среди знакомых зданий, ставших чуточку ниже, вдохнуть запах аллей и дотронуться до деревьев, которые, как и прежде, оставались такими же величественными.
Внезапно поток образов прекратился, зажегся яркий свет и откуда-то издалека, словно из-за кирпичной стены донесся слабый голос. Кто-то пытался докричаться до Рекса.
Ши-ши? Мы-ши? Ды-ши?
— Дыши, Рекс, дыши! Я не собираюсь сгорать на твоей долбаной бомбе! Дыши, мерзавец, я тебе приказываю!
Рекс стал дышать и открыл глаза. Перед ним было взмокшее лицо Боднера. Смятый капюшон его комбинезона свалился набок и на нем остались темно-красные точки крови.
Боднер напряженно следил за показаниями приборов — несмотря на несколько свежих швов, пациент быстро приходил в себя.
Другого врача это могло поразить, но Боднеру уже приходилось работать с Рексом, вытаскивая пули.
— Если бы ты знал, как трудно было тебя переворачивать! А у роботов этой функции не предусмотрено! — пожаловался Боднер и, отойдя под вытяжку, достал из шкафчика сигареты. Затем закурил, стянул с головы капюшон и вытер рукавом пот.
С табаком он давно завязал, но когда волновался — вот как сейчас, считал незазорным выкурить сигаретку.
— Когда начнешь чувствовать боль, дыши глубже! Ты должен провентилировать легкие, прежде чем я вколю тебе валиант! Впрочем, ты в курсе…
Рекс был в курсе. Он уже переживал инъекции валианта, правда, всего на один очаг, а теперь их было два.
— Надеюсь, ты не забыл, как отключать эту бомбу? Мне бы этого не хотелось.
Боднер затушил сигарету в металлической ванночке и, подойдя к вспомогательному столику, начал готовить дозатор.
— А с другой стороны — так надоело бояться! Я на этой бомбе, считай, уже восемь лет сижу. Все жду, когда кто-то придет, схватит, потребует или выстрелит. Скажет, привет, Эрнст, и ба-бах…
Зарядив дозатор, Боднер перестал болтать, вздохнул глубже и направился к лежащему на операционном столе Рексу. Снова взглянул на показания приборов, потом на пациента и спросил:
— Ну что, ты готов?
— Да, — отчетливо произнес тот.
— Ну, тогда поехали…
И Боднер начал делать инъекции. Быстро, сноровисто, как умел только он. Затягивать было нельзя, следовало обработать область вокруг нижнего очага и перейти на шею раньше, чем он начнет нестерпимо жечь.
И Боднер практически успел. Он сделал несколько последних уколов и отошел, прежде чем по лицу Рекса пробежала первая судорога. Боднер снял с пациента датчики, отключил аппаратуру контроля и отошел. Смотреть на мучения Рекса ему не хотелось.
102
Прошло долгих сорок минут, прежде чем Рекс, с покрасневшим и слегка одутловатым лицом, сумел сесть на столе.
— Пить хочешь? — спросил Боднер.
— Нет… Помоги мне спуститься на пол.
Боднер приблизился, и, опершись на его плечо, Рекс сумел встать на ноги.
— Как ты?
— Теперь уже лучше… Я даже цвета различаю, а то все казалось черным.
Боднер обошел Рекса вокруг, рассматривая места с порозовевшей кожей там, где сорок минут назад еще были швы.
— Это просто чудо!
— Это было бы чудом, Эрнст, если бы я не чувствовал ничего, кроме дуновения ветерка. Но…
Договорить Рекс не смог, он потерял слишком много сил, сопротивляясь боли. Подойдя к кушетке, на которой лежала его одежда, он стал одеваться.
— Не хочешь посмотреть на то, что я из тебя вытащил?
— Нет, спасибо, я и так знаю. Можешь выбросить это на помойку, там нет ничего, чего не знали бы мои враги.
Одевшись, Рекс проверил пистолет и убрал за пояс.
— Ну так что с этой штукой? — спросил Боднер, указывая на шину на своем поясе.
— Сколько времени прошло с момента начала операции?
— Три часа сорок четыре минуты.
— Ты — молодец.
— Я молодец, Рекс, но ты сказал, что снимешь бомбу, как только я выполню твое условие. Я его выполнил.
— Я сниму. Немного приду в себя и сниму. Пойдем в комнату, и ты найдешь для меня какой-нибудь старый телефон.
— Старый телефон?
— Ну да, какой-нибудь, которым давно никто не пользовался.
— А-а, — кивнул Боднер и, подойдя к стене, повернул ручку управления шкафом. Тот отъехал, и они вышли в комнату, потом шкаф закрылся.
— Здесь даже дышится легче, — сказал Рекс. — Ну давай, неси…
— Тебе нужен аппарат, на который нужна новая активация, чтобы не успели включить прослушку.
— Молодец, Эрнст, давай скорее. Я сделаю пару звонков, а потом уйду.
— Точно?
— Точно. И даже не забуду снять шину.
— Да уж, пожалуйста, Рекс, а то мне уже начинает казаться, что ты решил кинуть меня.
— Какой в этом смысл?
— А почему нет?! — воскликнул Боднер и вышел в другую комнату. Какое-то время он перетряхивал старые ящики и затем вынес полдюжины старых телефонов, которые скопились у него за несколько лет.
— Сам не понимаю, почему я не выбросил их…
Рекс выбрал один из телефонов и, включив его, услышал в динамике частые щелчки — так сервер определял номер аппарата и пытался его «вспомнить». Потом послышался гудок — телефон заработал.
Рекс тотчас набрал один из номеров Филиппа, и через какое-то время тот ответил:
— Але…
— Привет, друг.
— Привет, друг, — ответил Филипп.
— Как твои дела?
— Мои дела крайне радостны.
Рекс улыбнулся. Если бы Филипп на его вопрос ответил «все хорошо», это означало бы, что он под контролем, возможно, с пистолетом у головы.
— Как все прошло?
— Папаша позвонил и прибыл с водителем. О тебе спрашивал.
— А ты?
— Я показал четыреста ливров, сказал, что ты заплатил мне как посреднику и больше ничего не знаю. А он оставил пакет с сотней штук, и семейство убралось.
— Ну хоть и ты что-то заработал. Ладно, до встречи.
— До встречи, друг.
Закончив разговор, Рекс посмотрел на Боднера.
— Они сами позвонили тебе, Эрнст?
— Когда? — опешил тот, его лицо вытянулось.
— Когда ты делал мне операцию, — уточнил Рекс, не отводя пронизывающего взгляда от потеющего Боднера.
— Они… Да, они позвонили мне и спросили, здесь ли ты…
— Они не просто так позвонили, они, наверное, звонят тебе каждые полтора-два часа, правильно?
— Правильно! Но зачем ты спрашиваешь, если все знаешь?! — закричал Боднер, теряя самообладание.
— Я рассуждаю, делаю выводы и прошу у тебя подтверждения. Только и всего. Как давно они звонили тебе?
— Полтора часа назад, — упавшим голосом произнес Боднер.
— Значит, они уже снаружи?
— Скорее всего. Они просили открыть дверь, но я сказал, что это невозможно.
— Ну да, я же еще не отключил шину.
— А что ты хотел, Рекс?! — снова закричал Боднер. — Ты где-то там перешел им дорогу, они не смогли взять тебя и прихватили беднягу Эрнста! А я не супермен, Рекс! Я обычный врач! Док! Я не могу терпеть боль, как ты, и за это ты называешь меня предателем! А ведь я тебя раньше даже не знал, меня и вербовал-то совершенно другой человек!..
— Не шуми. Ты не предатель, ты просто слабый человек. Я сказал, что отключу шину, значит, отключу ее, как только там, — Рекс кивнул на окно, — начнется стрельба.
— А она начнется?
