Дзиньштейн - Еще один человек
- Заберите детей - И громко - Лена, Саша! Идите со всем, мама вас догонит! Дедушку надо полечить, и мы вас догоним!
Я благодарно киваю. Но тут всхлипывает женщина-стрелок
- Простите меня... я... я...
- Идите! Скорее! Вы не виноваты ни в чем! Присмотрите за моими...
Некогда. Некогда! Вперед, по пути сунув еще пару патронов стрелку, протискиваюсь вперед - и вовремя - Сергей Федорович уже борется с пришедшим снизу упырем - пыхтя и сдавленно ругаясь, он успешно отжимает его 'щитом', а вот лупить одновременно при том дубиной - выходит хуже. Взмах шашкой - готов! Все ссыпаемся на площадку третьего, кто-то, увидев упокоенного, тихо восклицает 'Дядя Яша!' Точно, значит, это был тот алкоголик. Жил видать, как говно, но помер получше многих, если так прикинуть... Пока группируемся на площадке - снизу уже идут несколько.
- Тряпку! - ору я.
Здоровенная тяжелая штора словно влетает мне в руки - вместе с Сергеем Федоровичем , подпустив ближе, набрасываем ее на упырей - и сразу из опасных тварей они превращаются в легкие мишени. Несколько ударов - и путь свободен. Идти правда приходится прямо по ним... но выбора нет.
Ниже - хуже На втором никого - тут я быстро меняю - вытаскиваю из-под двери свой тесак, и подклиниваю ее заготовленной еще наверху подкладкой. Неча мне оружием разбрасываться. А вот от площадки, где уже и окно - лезет сразу несколько упырей, причем отожравшихся.
- Огня! - снова ору. Начинаю махать шашкой - отожравшиеся гораздо опаснее, но и тут плюс - они и хитрее, и не такие тупые, да из-за этого же - и бояться умеют. И они... как-то замедляются, что ли. Вспыхивает факел, и они совсем тормозятся, тупо уставившись на огонь. Сергей Федорович становится рядом, держа факел, что мы с ним соорудили из тряпок, пропитанных краской и ацетоном и швабы, как знаменосец знамя. Упыри замерли... но снизу тянутся еще - почему то. На первом их очень много.
-Нет, так, робяты, дело не пойдет! Подержи-ка! - он сует мне в левую факел - Ща мы вам расширим кульпрограмму, нечего в очереди толпиться, как при ненавистном тоталитарном режиме!
Ага, вот он что там мудрил, пока я швабру тряпками обматывал! На свет Божий появляется литровая пузатая бутыль из-под легендарного 'Ройяля', в которой плещется какая-то муть, а к ней примотан воняющий растворителем жгут. Коктейль Молотова, ешкин кот! Чиркает зажигалка, жгут вспыхивает, и бутылка летит через перила, на нижний пролет - слышен звон стекла, и тут же там вспыхивает яркое пламя. И часть мертвяков, и вправду - разворачивается туда! Сработало!
- Времени пара минут! Быстрее! - торопит Сергей Федорович.
Тех, что пялились на наш факел, зарубил - а потом оказалось, что на площадке больше никого - все спустились ниже, смотреть на огонь. Ну, дальше все обговорено - скинули сумки к стене, по ним Сергей Федорович лезет в окно, осматривается, тут же добегает и повозившись с карабинами, распахивает решетку на бункере шушвагена - как это сделать я ему объяснил еще наверху. Теперь он снаружи, и женщины начинают выпихивать в окно детей, а он их там принимает. Долго, Господи, как долго! Огонь внизу тускнеет, языки и отсветы пламени все меньше... Быстрее, быстрее, мать вашу так! Вот уже сами женщины полезли. Последняя. Забираю у нее обрез, показываю на сумки
- Без них забраться сможете?
- Да, пожалуй!
- Тогда подавайте их наружу, а потом сами... И скорее!
Я уже стою между окном и лестницей... где огонь догорел, и упыри начинают поворачиваться.
Факел-швабра летит им под ноги, они тупо пялятся... Но и там огонь почти погас... Ну, скорее!
Так, теперь моя очередь... шашку в ножны, потом отмыть не забыть бы...обрез за пояс... Эх, полез...
Огонь догорел. Я даже не увидел, я как-то почувствовал это. Словно что-то страшное придвинулось ближе. Я обернулся, и совершенно зря. Ничего нового для себя я там не увидел - те же мертвые глаза, желающие меня сожрать. Идущие ко мне. Ничего интересного. Скука какая.
А вот нога сорвалась, и секунду я потерял. Рыпнулся, подтянулся, еще... руки снаружи подхватили меня, а в ногу сзади тоже что-то вцепилось. От страха заорал неразборчиво-матерно, отчего мои помошники выдернули меня, как гнилой зуб.
И одновременно со мной - вцепившегося мне в ногу упыря, тянущего ко мне свою морду. Не, сегодня ресторан закрыт, переучет... Обрез грохнул, и мертвяк, отцепившись, провалился внутрь. Все.
Дрожащими руками перезаряжаю, матом отсылаю всех по местам - женщин в бункер, напомнив про карабины - впрочем, Сергей Федорович сам проконтролировал, а его соответственно - в кабину. Ну, вот, хлопает люк...
А ведь я - победил! ...Нет, я помню про 'не кажи гоп'.... Но все-таки - победил! Не в силах сдержаться... да и пора - включаю рацию и радостно выхожу на связь с военными. Узнаю о себе много нового и интересного. А я-то думал, в сексе и матерщине я разбираюсь. Однако...
Под финал майор сварливо говорит, чтобы ехали скорее - там как раз приехали встречать, ибо как всегда - отменить-отменили, а всех причастных оповестить забыли. Так что нас даже ждут, хотя и не ждали. Рация работает громко, радостную новость слышат все. Е-мое, ну чисто Голливуд!
Надо следить за своими мыслями и словами. А то, похоже, они материализуются. Очередной голливудский штамп спрыгнул на нас с какого-то дерева, или со столба - я так и не понял. Но визг из бункера слышали наверное даже в космосе. А хищник стал пытаться вскрыть бункер, или дотянуться до кого-то - но лапа не пролезала. Потом, он начал драть обшивку кабины... сука, я еще от того-то не починил! Я мотал машину, тормозил и дергал с места - пытался сбросить - все без толку. А он тем временем залез снова на бункер, и я учлышал встревоженный голос женщины-стрелка
- Он решетку раздвигает!
- От блять какая! Ну что ты скажешь... Сергей Федорыч, водить умеете?
- А то!
- Тогда берите руль... пошел. И на пост по радио скажите.
- Есть!
По проходу карабкаюсь в бункер... и вылезая крепко получаю по каске. Когтистой лапой. Это тварь раздвинула решетку, и теперь смогла просунуть лапу внутрь. Все спасенные сгрудились в дальнем конце, вне досягаемости лапы. И я, поднырнув, к ним присоединился. Хищник вытянул лапу... посмотрел эдак внимательно на раздвинутую решетку... и взялся лапами за прутья - совсем как это сделал бы силач-человек. Ну уж хуюшки. Вытянул руку с обрезом и выстрелил. Попал в голову, но не убил - его лишь мотнуло, потом он сам отскочил на кабину. Так мне не попасть... Ну, зато если высунется - грохну! И вскоре высовывается - и получает еще пулю. И снова исчезает - не убил! Но осторожничает, понимает, гад - не все время будет везти! Эх, надо, надо нормальное оружие! Ну, давай же, покажись! Ну!
Внезапно раздается треск, какой-то гул-шелест, что-то вылетает из-за кабины... и все кончается.
- Что это было?
- Эту тварь с поста из пушки сняли - отвечает Сергей Федорович. - Приехали, считай.
...На блок-посту кроме одинокого танчика, за горбом моста, стоит микроавтобус и две легковухи, а прямо за танком - Нива-пикап, вся такая внедорожная. И решетками обваренная. И людей много новых. Встреча проходит бурно. Радуются, обнимаются. На лице щуплого паренька в сером камуфляже непередаваемое выражение - он держит на руках обеих малышек, прижимает их к себе, улыбается и плачет одновременно. Женщина-стрелок стоит в сторонке, приобняв сына за плечи, смущенно улыбаясь, смотрит на остальных, за ней никто не приехал, но так видно что все они знакомые. А вот майор... майор, украдкой, пока никто не видит, смотрит на нее. И как смотрит. Да... ну, понятно, чего он так психовал. А вот и она посмотрела на него... И все - больше ни единого взгляда, ни слова. Шекеспир и племянники в мягкой обложке.
Ладно, вам веселье, а мне дело. Начинаю стаскивать с капота остатки хищника - плечи ему разнесло, а башку оторвало напрочь. Тяжелый, падла. Рядом оказывается майор, помогает.
- Да, этого не сдашь на опыты. Ну, мы его все равно на тебя запишем - он подмигивает - лишним не станет.
- Да уж... запишите. Не откажусь. Особенно - от оружия приличного не откажусь - я многозначительно смотрю на майора. - От карабина, например.
- Будет - уверенно говорит тот - Будет тебе карабин. Уже отрапортовал, там уже записали. Вооружим тебя как надо.
- Да нахера его вооружать? - смеется тот самый молодой, что постоянно подкалывает меня... не нравлюсь я ему, что ли? - Вон он какой - с шашкой! В кожанке! В сапогах! Чисто - Чапай!
Он жизнерадостно ржет.
Правда, недолго. К нему подскакивает та самая чернявая, которая медработник, и в кратких идиоматических выражениях рассказывает, кто он есть и как ему жить.
