Антон Орлов - Убийца наваждений
– Разбирайте стволы, господа.
– Но если это наваждение… – вновь обретя дар речи, протестующе вымолвил Гурдо.
– Это не наваждение, могу поручиться. – Глинтух как ни в чем не бывало подобрал и надел на шею цепочку с магическим кулоном. – Иначе его бы давно уже извели, вместо того чтобы оставить как есть и замуровать. Не знаю в точности, что это такое, есть разные гипотезы, но твари вроде этой столетиями дрыхнут в некоторых из ваших холмов, и будить их не следует. Видимо, оттого и народ из этого района разбежался: люди чувствуют их присутствие, хотя не понимают, в чем дело. Наш Луджереф и здесь проявил себя в известном роде выдающейся личностью…
Клетчаб зыркнул на него, но смолчал. Толку-то шуршать, ежели тебя уже загребли. Он сидел в сторонке, со скованными за спиной руками, с распухшей скулой и ноющей после монашеского удара челюстью. Штаны изодраны в лоскутья, на израненных ногах запеклась кровь. Время от времени, когда никто не торчал между ним и оконным проемом, он поглядывал на ожившую куклу, оставленную на опасном склоне: эта погань отчаянно рвалась с поводка, желая воссоединиться со своим создателем и еще пуще его уделать. Торчащая из земли железяка, к которой привязали страшило, от его усилий еще раньше вылезла вверх на добрую половину бута, и Луджереф с беспокойством прикидывал: выдержит или нет?
Соймела, закутанная в одеяло из схрона, съежилась в другом углу и давилась рыданиями. Клетчаб возблагодарил богов за то, что она разнюнилась, а то, будь эта норовистая краля в другом настроении, давно бы уже ему в рожу вцепилась, довершив начатое пауком и монахом.
Он размышлял, получится ли под шумок сделать ноги, пока вся эта дрянная компания будет отстреливаться от Постояльца. По всему выходило, что не получится, но чем не шутит шальная удача?
– Откуда у вас кулон из храма Лунноглазой Госпожи, вы ведь не преподобный? – без особого нажима, но с интересом осведомился «бродячий кот», одновременно изучая крупнокалиберный пистолет иллихейского производства – такого оружия он раньше в руках не держал.
– Одолжили в храме под честное слово, – дружелюбно ухмыльнулся в ответ Глинтух. – Мало ли что может случиться в дальних странствиях, вдруг понадобится… Вот оно и понадобилось.
– В храме такие вещи просто так под честное слово не раздают, насколько я знаю.
– Просто так – нет, но если вы поклянетесь честью Аванебихов, что кулон будет возвращен обратно и сохраненное в нем оружие не будет использовано против тех, кто служит Лунноглазой Госпоже, можно рассчитывать на положительное решение. Жозеф цан Аванебих, к вашим услугам.
Так как никто не смотрел в его сторону, Луджереф с тоски сплюнул, заодно избавившись от остатков зубного крошева. Он-то как благочестивый тупак вымаливал у Госпожи Кошки прощение, изумруды ей в храм носил, а она в это самое время его врагам магический кулон ссудила! Тьфу, западло… Убоявшись последствий, тут же наскоро прочитал коротенькую извинительную молитву. Но раз здесь один из Аванебихов, тем более надо уматывать, как только шанс подвернется.
Умотать ему не дали. Сунорчи, похожий на зализанную серую мышь, по приказу своего высокородного начальства спутал ему ноги, а мордатый монах обратился к зареванной дамочке:
– Сой, можно тебя кое о чем попросить? Мы сейчас, сама понимаешь, будем сильно заняты, а ты пока пригляди за этим мерзавцем, чтобы не удрал.
– Хорошо, – согласилась Соймела и уставилась на Клетчаба из-под шелковой медно-рыжей челки мокрыми и злющими голубыми глазами.
Влип как тупак, связавшийся с шулером. Вредная девка затаила на него обиду, хотя он, ежели разобраться, ничего такого ей не сделал и не сказал. Дрянь дело. Разве что вдруг подфартит и Постоялец всех слопает, а им побрезгует?
Дыра на склоне довольно быстро расширялась, страшные коленчатые лапы барахтались, загребая глину и разбрызгивая грязь. Потом оттуда выпростались еще и длинные черные усы, стригущие воздух.
Демея как сквозь землю провалилась. Или, что вернее, спряталась в одном из пустующих домов. Боевая маска убийцы наваждений позволяла своему обладателю распознать морок даже на изрядном расстоянии, но, увы, не наделяла его способностью видеть сквозь кирпичные стены.
В конце концов Темре поднялся на второй этаж строения, похожего на старинный комод с ящиками-балкончиками, и через чердак выбрался на ветхую крышу. Сбежавшего наваждения он так нигде и не разглядел, зато заметил, что возле западного склона Овечьей горки творится нечто непонятное.
Надо вернуться к остальным. Там он нужнее.
Поддавшись этому настойчивому импульсу, он спустился вниз, быстрым шагом двинулся в обратную сторону и через некоторое время услышал грохот пальбы. Значит, у Луджерефа и Демеи были сообщники либо наемники и сейчас там вовсю идет перестрелка?..
Это предположение показалось самым вероятным – до тех пор, пока он не увидел, миновав поворот: из окна кирпичного дома возле дороги стреляют в нечто. Темре не взялся бы объяснить, что это такое. Во всяком случае, не морок, хотя было бы лучше, если бы оно оказалось мороком, – тогда бы он знал, что с ним делать.
Неподалеку от того места, где копошилась эта жуть, подпрыгивал на привязи всеми брошенный паучара, а людей не было видно.
Рассудив, что как раз они-то и ведут стрельбу по монстру, Темре бросился к домику. На бегу он более-менее рассмотрел эту тварь.
Из глинистой почвы высунулось толстенное черное туловище длиной в несколько бутов, разделенное на сегменты и достаточно подвижное. Непонятно было, вылезло оно на склон почти целиком или до половины или это всего лишь малая его часть?
Судя по толщине, в утробе у него мог бы поместиться легковой автомобиль. По бокам обретались три пары громадных членистых конечностей, напоминавших во много раз увеличенные ножки насекомого – каждая заканчивалась громадным загнутым когтем, – и с дюжину хлыстообразных усов. Все это угрожающе шевелилось, колыхалось, рыло глину. Что примечательно, тварь запросто могла бы дотянуться до паучары, но морок не вызывал у нее ни малейшего интереса.
Там, где полагалось бы находиться голове, зияла внушительных размеров дыра и внутри как будто ворочалось что-то белесое. Напрашивался утешительный вывод, что товарищи сумели каким-то образом обезглавить это существо и сейчас ведут огонь, чтобы его добить.
Дверь была заложена ржавым засовом, и Темре забрался через окошко, перед этим крикнув: «Это я, Гартонгафи!» Его наскоро ввели в курс дела и вручили крупнокалиберный пистолет. Мощная штука, из арсенала иллихейских охотников на оборотней – их дичь даже в человеческом облике обладает живучестью и физической силой, какие людям и не снились. В комнате висели клубы дыма, пахло порохом, потом и разогревшимся металлом.
Предположение Темре насчет головы чудовища оказалось чересчур оптимистическим: никуда она не делась, находится внутри, словно улитка в своем домике. И притом не одна, их там целая гроздь. Стрелки целились в темное отверстие, смахивающее на жерло громадной пушки, но непохоже, чтобы с этого был какой-нибудь толк.
– Вы его так не остановите. Не стоило его будить.
Темре узнал этот голос за секунду до того, как оглянулся. Тунику из осенних листьев скрывал плотно запахнутый переливчато-серый плащ, но поверх него рассыпалась буйная масса длинных иссиня-черных косичек с любимыми Птичьим Пастухом подвесками. Узкое лицо с громадными чернильными очами выглядело бледным – не фарфорово-белым, как зимой, а натурально побледневшим, словно вся волшебная кровь отлила от смуглых щек.
– Клесто, хотя бы ты знаешь, что это за дрянь?
От Темре не укрылось выражение, промелькнувшее в глазах у Жозефа Глинтуха, или, если угодно, Жозефа цан Аванебиха, тоже обернувшегося. Похоже, высокородный из высокородных был в курсе, кто зовется именем Клесто.
– Это обитатель земного чрева, которого лучше было оставить там, где его обнаружили. Он бы не проснулся ни с того ни с сего, без кровавых жертв.
– Вот кое-кто и расстарался, чтобы его разбудить. – Котяра отвесил пинка скованному Луджерефу, сидевшему на полу. – Теперь-то что нам делать?!
– Ты сможешь с ним справиться? – с надеждой добавил Темре, уже убедившийся, что пули крупного калибра этой твари вредят не больше чем горсть гороха бойцовому псу.
В этом все успели убедиться.
– У меня нет над ним власти. Земля и камни и то, что ползает или дремлет под землей, не моя сфера влияния. Мое царство – воздух.
– Но сейчас этот гад выбрался на свежий воздух, Дождевой Король, – учтивым тоном возразил Жозеф. – Можно сказать, вторгся в ваши владения.
– Я смогу разве что задержать его. – Тонкие губы Клесто дрогнули в легкой улыбке, обходительность иллихейского аристократа явно пришлась ему по нраву. – Но не убаюкать и не уничтожить, здесь даже моя флейта не поможет. Для этого нужен кто-нибудь из Пятерых. Вы должны позвать сюда преподобного, наделенного даром и правом призыва.
