Владислав Выставной - Кремль 2222. Запад
— Пришлось немного задержаться, — раздался насмешливый голос — и уж его-то было трудно спутать с каким-либо иным.
Первой, растолкав всех прочих, к любимому бросилась Инга. Книжник подошел следом — медленно, немного смущенно: кто его знает, как вести себя с человеком, заранее объявившим о своей смерти, но потом почему-то вернувшимся.
Разглядывая воина, семинарист убеждался, что это был одновременно он, Зигфрид, и в то же время совершенно другой человек. Что-то в нем изменилось настолько, что не позволило просто броситься к нему с объятиями и простецкими похлопываниями по плечам. Лицо воина стало еще более осунувшимся, резко очерченным, прорисовались какие-то невидимые ранее оттенки. Да и вся мускулатура его, все еще голого, торса стала нереально прочерченной, мощной.
И сама собой всплыла ясная, но довольно странная ассоциация.
Зигфрид стал похож на какое-то древнее божество, полубога. Или, чего уж там — на самого натурального бога войны из скандинавского эпоса.
— Странные вещи делает с людьми Поле Смерти, верно? — заметив его реакцию, усмехнулся Зигфрид.
Инга продолжала стоять рядом, прильнув к плечу любимого: ее не волновали все эти внешние перемены. Она ждала — и дождалась. Дождалась невозможного.
— Да уж, — пробормотал Книжник. — Но когда странностей слишком много, они становятся нормой.
В ту же секунду случилось еще кое-что, выпадавшее из привычных рамок: молниеносным движением Зигфрид выхватил револьвер и единственным выстрелом разнес в клочья руконога, пытавшегося выползти из провала метро по трупам сородичей. Инга лишь чуть приоткрыла глаза и нежно улыбнулась ловкому стрелку.
— Хм… — протянул Книжник. — А как же правило про «самый крайний случай»?
— А я вот подумал: какого черта? — с некоторой ленцой веско отозвался Зигфрид. Небрежно крутанул револьвер на пальце и вернул в кобуру — с той же быстротой и легкостью.
— Ну ладно, Зиг, — устало опускаясь на землю, сказал Книжник. — Рассказывай, как дело было. Только быстро: боюсь, сейчас нео снова полезут.
— …В общем, спас он меня, — кивнув на «Раптора», закончил свой рассказ Зигфрид.
— Как это — «спас»? — недоуменно произнес Книжник. — Я же скомандовал ему, между прочим — с Универсального Пульта: «Следовать за нами!»
«Не всегда стоит слепо следовать приказам», — знакомо прозвенело в голове.
Книжник не смог сдержать улыбки:
— Я могу тебя слышать — значит, ты тоже вернулся, Лого?
«Выходит, что так. Просто мне очень хотелось вернуться. Нет ничего страшнее для тонкой мозговой организации шама, чем проникающее в разум, парализующее волю Поле Смерти. Тебе, простому „хомо“, этого не понять».
— Да и не хочется как-то, — поежился Книжник. — Скажи лучше, с чего это ты решил Зигфрида выручать? Вроде особых симпатий к нему за тобой не наблюдалось.
«По-моему, все очевидно: вы — в защищенной платформе типа „Титан“, он — один против толпы мороков — кому больше нужна помощь?»
— Ну да, ну да, — хмыкнул Книжник. Объяснение не слишком его удовлетворило. Зато порадовало: кое-что в отношениях Зига и Лого стало меняться к лучшему. Да и что там говорить — здорово, что они вообще живы, да еще так вовремя подоспели.
Книжник подошел к «Раптору», похлопал по прохладному металлическому корпусу, ухватился за массивную связку стволов, повис на пушке, как на перекладине в семинарском спортзале, поинтересовавшись:
— А вторая-то откуда?
— Да оттуда же, — отозвался Зигфрид. — Когда Лого выручал меня из заварушки с мороками, большую часть боеприпасов там и оставил — из такой малышки патроны вылетают в секунды. По пути сюда завернули в знакомое подземелье, где нас чуть на свечки не переработали, на брали патронов — смотрю, а там, на манипуляторе, ее сестрица — все так же и висит в одиночестве. Вот мы и решили: а чего добру пропадать? Ну а вылезли уже на этой стороне. Считай, бесплатный переход через Кольцо нашли, — беспечно закончил воин.
— Так вы теперь понимаете друг друга? — удивленно спросил Книжник.
— Выходит, так, — сказал Зигфрид. — Как оказалось, это Поле убивает лишь нормальных людей. Тех же, кто уже наполовину умер, оно наделяет… Ну не знаю, особой энергией, что ли… Как нео в своих Красных полях.
— Так ты что же теперь, вроде как… морок?! — Книжник с недоверием посмотрел на приятеля, неприятный холодок пробежал у него по спине.
Зигфрид тихо рассмеялся в ответ:
— Будь я мороком, то здесь, за пределами Поля, уже показывал бы тебе занятный фокус с отпадением рук и ног, выплевыванием зубов и вываливанием глаз. И вонь от меня была бы такая, что не потребовалось бы скорострельных пушек, чтобы уложить всех этих мутов…
— Я знал, что Поле Смерти возрождает из мертвых, но не думал, что оно наделяет чувством юмора, — пробормотал Книжник.
— В общем, будь я совсем мертвым, Поле и сделало б из меня морока. А поскольку я был ни то ни се — то так и остался на этой странной грани. Вроде как законсервировался на грани распада. И знаешь — мне нравится. Надо только время от времени заряжаться в этом чертовом Поле. Это мне так Лого сказал. В общем, как это ни мерзко, совокупность факторов сделала меня мутантом, и я… Хм… Прокачался в Поле Смерти словно какой-нибудь нео…
Говоря это, Зигфрид пристально наблюдал за реакцией своей подруги. Словно ждал, как та с отвращением отпрянет от него… Но вместо этого Инга еще сильнее прижалась к воину, вцепилась в его руку так, что побелели костяшки тонких пальцев. Вест бережно отстранил от себя Ингу, схватил за рукав Книжника, отвел в сторону и сказал негромко, поглядывая по сторонам:
— Ты знешь, что вокруг творится? Там, за стенами? Я видел — там не одни только Ззарги. Похоже, два-три клана объединились для какой-то общей цели. И настолько увлечены организацией похода, что даже на нас как-то вяло реагируют. Мы для них не страшнее назойливой мухи. Тебе это не кажется странным?
— Да, — так же тихо ответил Книжник. — На Кремль идут, наверное. Сволочи, ненавижу!..
— Даже наверняка, — хмуро сказал вест. — Надо бы туда гонца послать — чтобы предупредил о штурме. Пусть к осаде готовятся…
Семинарист опустил взгляд, даже голову в плечи вжал, что мгновенно заметил Зигфрид и спросил подозрительно:
— Что такое?
— Да послал я гонца, — тоскливо сказал Книжник. — Да только все наоборот сделал: попросил, чтобы из Кремля дружину навстречу выслали…
— Ну и болван же ты… Книжник, — вспыхнул воин. — Не хватало только, чтобы первая же встреча вестов с кремлевскими отдавала предательством…
— Вот и я о том же, — пробормотал Книжник.
— Мы, весты, должны показать вашим, что не обуза мы и не предатели, — решительно сказал Зигфрид. — Нам должны верить!
Он ловко вспрыгнул на коленный сустав робота, с него — на патронный ящик, оттуда — на металлическую спину боевой машины. Звонко выхватил из-за спины меч и крикнул:
— Слушайте меня, люди! Нам навстречу, из Кремля, идет подмога. Но этой помощью наши друзья ослабляют Кремль, которому сейчас грозит нападение мутов. Мы хотим, чтобы Кремль стал для нас убежищем, а может, и новым домом. Потому не имеем мы права отсиживаться, подставляя наших друзей, которые ничего не знают о планах нео! Надо идти им навстречу и, по возможности, предупредить об угрозе. Не скрою — придется пробиваться с боем…
— Готовы мы! — разом закричали весты. — Веди нас, Зигфрид!
— Зигфрид — наш король! — крикнул какой-то подросток, и этот возглас был подхвачен ревом толпы.
Зигфрид не спорил. Он стоял прямо, держа в опущенной руке меч.
Он улыбался.
На шум с крыши выглянули какие-то любопытствующие нео. За что и были наказаны зорким «Раптором» — коротким плевком из тридцатимиллиметровой пушки.
Далеко к востоку, за надежными древними стенами, четырнадцатилетний мальчишка-инородец держал ответ перед могучим властным человеком и статным седовласым старцем. Очень непросто было попасть в Кремль и еще тяжелее — пробиться к тем, кого назвал друг Зигфрида. Дружинники-рейдеры на быстрых фенакодусах перехватили мальчишку еще до ворот, заподозрив в нем то ли вражеского лазутчика, то ли еще какую напасть, на которые горазды многочисленные враги древней крепости. А когда распознали в парне веста — подозрения лишь усилились.
Его долго не пускали дальше «караулки» Боровицких ворот. Гонец выдержал суровый допрос, не убоявшись угроз и откровенной грубости, с которой его погнали во внутрь, едва признали в нем отпрыска вестов. Первым «раскрутить на информацию» задержанного попытался урядник рейдерской дружины. Мальчишка отмалчивался и требовал встречи с князем. Его подняли на смех. Упоминание отца Филарета тоже вызвало у воинов лишь презрительную усмешку.
— Да ты не кочевряжься, парень, — доверительно похлопывал его по плечу коренастый бородатый урядник. — Ты нам скажи, а уж мы все передадим кому надо.
