Василий Сахаров - Когда пришла чума
- Вот и я о том же, дядька. Надо тянуть время, а без союзников будет тяжело. Поэтому я против нового убийства. Этот Вара он не Наемник, и не Мика с Морозом. Видно, что человек правильный. Не хочется такого губить.
- Мне тоже не хочется. Но что делать? Предлагаешь отпустить его?
- Да.
- Без своего оленя с порванной рукой он далеко не уйдет.
- Можем снегоход ему дать.
- Ишь ты, какой щедрый. У нас их всего три. Если каждому помогать, скоро без штанов окажемся.
- Не жлобься, дядька. Я чую, что нам от этого вреда не будет, и снегоход вернут.
- Ну-ну, племяш. Только ты вот о чем подумай. Сейчас одному человеку поможем. Снегоход дадим, а еще медикаменты, и ствол, чтобы его снова волки не атаковали. А завтра под бункером целое кочевье будет. Всем что-то нужно и с каждым поделись. И ладно если только местные придут. Но слухи по тундре разнесутся, и кто-то может городским стукануть. Сто процентов в Нарьян-Маре какая-нибудь группировка сидит, а может и не одна. Как узнают про убежище, в котором припасы есть, оружие, топливо и техника, обязательно заявятся, и придут незваные гости не с добром.
Резон в словах Андрея Ивановича был. Но… Я немного поколебался и ответил:
- Дядька, я тебя понимаю. Однако мы люди и должны поступать по-людски.
- Плохо ты, Иван, людей знаешь. Ой, плохо. Человек это такая скотина, что каждый смерти достоин, ибо у любого, кого ни коснись, есть грешки.
- Это у взрослых. А дети причем?
- А ты уверен, что Вара, действительно, о детях печется? Может, он разведчик.
- Да, я уверен, что он нас не обманывает.
Андрей Иванович снова пнул камень и кивнул:
- Ладно, давай попробуем в доброту сыграть. Еще разок наступим на старые грабли.
Не могу сказать, что я обрадовался, но моральное удовлетворение испытал. Что есть, то есть.
Мы вернулись к Варе, который уже успел перевязать руку, и дядька повел его к главному входу в бункер. А мне пришлось вернуться в убежище через потайной ход, дабы открыть им дверь.
Колонистам о госте не сообщали. Как раз обеденный перерыв, все на втором уровне, который я временно заблокировал. О приключении на поверхности рассказал только Людмиле. Из личного запаса взял несколько аптечек и пакет с противовирусными препаратами, а еще помповое ружье из трофеев и патроны. После чего поднялся наверх и впустил гостя, за спиной которого, контролируя его, стоял Андрей Иванович.
Снегоход Варе выделили. Мастера будут спрашивать - где он. Но ответ готов – перегнали в схрон на поверхности. Они поверят. Все равно ничего другого им не остается. А помимо того отдали гостю ружье, три десятка патронов 12-го калибра, аптечки и один сухпаек.
Сказать, что абориген обрадовался, значит, не сказать ничего. Он был счастлив и пообещал, что сохранит тайну бункера, снегоход вернет через две недели, а заодно пригонит нам двух оленей и привезет лайку. Раз у нас сука, то ей нужен пес. Это в знак благодарности. А затем, пока он проверял технику, Вара рассказал, как Нижняя Пеша превратилась в пепелище. Только ничего нового мы не услышали.
Был обычный день, и недолгое северное лето подходило к концу. Прилетел АН-2, а в нем больные. Зараза пошла от человека к человеку и вскоре поселок превратился в кладбище, которое уцелевшие жители сами же спалили и ушли в тундру. А потом был карантин на дальней заимке. Всю старую одежду и вещи Вара сжег, а затем вернулся в факторию, где у родни гостила его семья. Да вот беда. Если раньше в фактории проживало тридцать-сорок человек, а по праздникам собиралось сто-сто пятьдесят, то этой зимой число жителей перевалило за третью сотню. Еды хватает, запасы имелись и у оленеводов есть стада. Но с медикаментами, боеприпасами и топливом туго. Вот нужда и выгнала ненца в метель.
Больше ничего интересного гость не сообщил, поскольку знал мало. Даже о том, что происходит в Нарьян-Маре, ничего не слышал. Поэтому задерживать его не стали, проводили, сообщили радиочастоту, на которой он может с нами связаться, и закрыли дверь. После чего Андрей Иванович сказал:
- Будем надеяться, что мы об этом поступке жалеть не станем.
Я промолчал. Что тут сказать? В самом деле, надо надеяться. А если я ошибся и мое милосердие встанет нам боком, значит, будем биться за свой новый дом и жизни его обитателей. Благо, арсенал у нас солидный, и мы так огрызнемся, что мало никому не покажется.
50
Вара вернулся не через две недели, как мы договаривались, а уже через пять дней. Он вышел на связь и предупредил о своем появлении. После чего через внешние видеокамеры мы посмотрели на него и обнаружили, что он не один, а с пожилым дедом. То есть Вара сразу не сдержал свое обещание, и я получил от дядьки выволочку. Андрей Иванович разозлился. Доказать ему что либо в этот момент не представлялось возможным и я промолчал. Понадеялся, что местный житель объяснит, почему притащил свидетеля, и все образуется. Кстати, так и вышло.
Отправив мастеров на второй уровень, мы открыли дверь, и первым вышел дядька, а я с пулеметом остался его прикрывать. После чего Андрей Иванович вернулся, и вместе с ними были гости. Это хороший признак, что старший родич их не убил, и я включил электрочайник.
Спустя четверть часа мы уже сидели за столом, пили чай и разговаривали. Не как друзья и товарищи, а как деловые партнеры. И в ходе разговора Ехэр Вара обрисовал текущую ситуацию. Мы сохранили ему жизнь, дали транспорт и ствол, медикаменты и снегоход. За что он нам благодарен и по гроб жизни обязан. Наш транспорт он возвращает, снегоход в порядке, а еще с него подарки. Как и обещал, ненец пригнал двух оленей и привез вторую лайку. А что не один приехал, так это его отец Павел Вара, который тоже знает про бункер. Больше в фактории об этом никто не в курсе, ибо снегоход Ехэр в фактории не светил. И если мы затаили на него зло, то он и его отец в нашей полной власти.
Оленеводы говорили честно и открыто. Настолько, что даже недоверчивый Андрей Иванович им поверил, а может он прислушался к своему шестому чувству, и оно подсказало ему, что непосредственной опасности нет. Поэтому обошлись без смертоубийства, и дальше начался конкретный разговор. О том, что происходит в НАО (Ненецком Автономном Округе), Павел Вара знал больше своего сына, поскольку много путешествовал и везде имел знакомых, и его информация позволила нам более четко разобраться в том, каковы местные расклады.
Чума по северу погулять успела – это понятно. Но многие поселки уцелели. В первую очередь потому, что до них трудно добраться. Нижняя Пеша пострадала случайно. Так же как Коткино, Волокавая, Белушье и Снопа. Да и Нарьян-Мар под удар попал, в результате чего опустел и вымер. Но еще больше населенных пунктов, оградившись от внешнего мира стенами, кордонами, блокпостами, стрелками и молчанием, продолжали жить. За все поселки Павел Вара сказать не мог, но поведал, что люди сидят в Волонге, Верхней Пеше, Снопе, Оме, Вижасе, Выучейском и Индиге. По карте это круг радиусом в несколько сот километров. А в конце весны и летом старший Вара начнет рассылать новых разведчиков, которые пройдутся не только по поселкам, кочевьям и факториям, но и по буровым, где остались работяги, техника и немало оборудования.
