Война этажерок (СИ) - Буланов Константин Николаевич
Не смотря на спасение 2-й армии и подход подкреплений в составе еще двух гвардейских дивизий и двух же Сибирских армейских корпусов, полностью выбить немцев из Восточной Пруссии так и не вышло даже совместными усилиями двух усилившихся армий. После получения подкреплений с западного фронта немцы смогли не только удержать занимаемые позиции, но и слегка потеснить части 1-й армии, отодвинув линию соприкосновения подальше от Кенигсберга, хоть и понесли при этом немалые потери. Впрочем, как и русские, ибо бои, длившиеся с середины и до конца сентября, по своему накалу превосходили даже сражения августа месяца. Но этих самых войск, перемолотых в Восточной Пруссии, как раз и не хватило для спасения союзников. Солдаты двуединой монархии хоть и сражались, тем не менее, постоянно откатывались назад под давлением русских армий. И вот тут как нельзя кстати пришелся бы удар во фланг русским армиям из района Восточной Пруссии в направлении Варшавы, с одновременным контрударом войск Австро-Венгрии, которые, не смотря на уже понесенные потери, все еще представляли собой грозную силу и местами даже теснили русских, захватывая богатые трофеи и десятки тысяч пленных. Но сил для этого попросту не нашлось. Все вновь прибывающие подкрепления тут же кидали на фронт в Восточной Пруссии, что с каждым днем становилось делать все сложнее из-за исхода с ее территорий мирного населения. Так уже в августе покинули свои дома и отправились вглубь Германии свыше миллиона человек, напрочь забив многие дороги и железнодорожные вокзалы. Причем делали они это вовсе не зря. Ведь все оставшееся на оккупированной русскими войсками территории население отправлялось сперва в специальные лагеря, а после и вовсе перевозилось едва ли не в Сибирь. Потому, понеся значительные потери, австрийцы были вынуждены оставить всю восточную Галицию и восточную Буковину, а также бросить на произвол судьбы крепость Перемышль с гарнизоном в 140 тысяч солдат и офицеров.
Все эти кровавые события вступившего в свои права первого осеннего месяца, стоившие противостоящим сторонам более полумиллиона человек погибшими и ранеными, прошли для большей части личного состава добровольческих авиационных формирований стороной. Срок призыва на военные сборы и, соответственно, срок действия приказа о причислении их к охотникам истек 13-го сентября, если считать по Григорианскому календарю, потому, передав все уцелевшие У-2 в указанные Егором и Михаилом авиационные роты, народ погрузился на автомобили и убыл, кто в Варшаву, кто в Киев. Лишь солдаты охранных подразделений, да армейские летчики из числа нижних чинов остались на фронте в ожидании перевода в прочие авиационные отряды. Причем, стоило отметить, что данному событию немало обрадовались едва ли не две трети летчиков ИВВФ. А что им еще было делать, если на фоне успехов каких-то гражданских штафирок их достижения казались смехотворными? Да и пополнение техникой требовалось уже всем корпусным авиационным отрядам. Где огонь противника, где некачественное топливо, а где и кривые руки стали причинами гибели почти трети имевшихся в войсках к 1-му августа 1914 года аэропланов. И далеко не с каждым из них погибал пилот. Потому, если ранее, Александр Михайлович жаловался на острейший дефицит летного состава, то ныне не каждому пилоту удавалось получить собственную машину. И высвобождение почти двух десятков блиндированных У-2 позволило многим офицерам возобновить полеты, пусть пока исключительно в качестве разведчиков или курьеров.
А вот вся четверка избитых пулями ШБ-1 и трофейные машины, которые не удалось поставить в строй, были отправлены в Нижний Новгород, где вовсю разворачивалось производство новых штурмовиков и тяжелых У-3. Так же, будучи доставленными в Санкт-Петербург, все без исключения пилоты-охотники, авиационные наблюдатели и наземный персонал получили заслуженные награды из рук командующего Императорского Военно-Воздушного Флота, а большая часть пилотов едва ли не в ультимативном порядке были отправлены на сдачу экзамена на офицерский чин. Пусть звание прапорщика по итогам успешно сданных экзаменов им предстояло получить лишь спустя девять месяцев службы, Александр Михайлович не желал слышать никаких отговорок от своих протеже, двое из которых вполне заслуженно стали полными Георгиевскими кавалерами. Пока же всем им предстояло походить в званиях старших унтер-офицеров. Правда, далеко не все горели желанием вернуться на фронт, но и таковым подыскали посильные и потребные задачи — все же кому-то требовалось облетывать принимаемые с заводов аэропланы, да и инструкторов в летных школах оказалось явно недостаточно с учетом грядущего изменения структуры всего ИВВФ, что по итогам весьма длительной дискуссии стало едва ли не главнейшей задачей российской военной авиации на ближайшие полгода.
Глава 6
Большая дубина
В то время как на полях сражений велись кровопролитные бои, не менее драматические события происходили в тылу. Ведь там осуществлялся, наверное, один из крупнейших за всю историю Российской Империи дележ денег! То есть не просто денег, а действительно огромных денег! А ведь по-другому и быть не могло! Вообще, начало войны ознаменовало собой какое-то болезненное осознание государственными мужами факта тотальной неготовности российской промышленности осуществлять полноценное снабжение воюющей армии. Первые же мало-мальски крупные столкновения отправили в мусорную корзину все прежние теоретические выкладки по потребностям войск в тех или иных видах припасов. Прошел всего месяц войны, а нехватка патронов, снарядов, продовольствия, медикаментов, обмундирования, фуража начали столь сильно сказываться на боевой эффективности армий, что становилось откровенно страшно. И ладно бы ничего этого не имелось в стране! Нет, не смотря на все старания, армии не успели выдоить досуха запасы многочисленных складов, что наполнялись даже не годами, а десятилетиями. Вот только расстояние между войсками и расположенными в тылу магазинами оказывалось слишком велико, чтобы поддерживать на должном уровне хотя бы полковые запасы, не говоря уже о корпусных и армейских. Что, впрочем, не умаляло значимости факта слишком быстрого пожирания фронтом всего накопленного добра. По причине острой нехватки армейского транспорта, на подряд брались десятки тысяч частников, составляемых в транспортные колонны, кои нескончаемыми вереницами тянулись к передовой по сотням дорог. Но и этих сил оказывалось совершенно недостаточно, ведь одна лошадка, да не слишком добротная крестьянская телега не обладали, ни высокой скоростью, ни приемлемой грузоподъемностью. Конечно, ситуацию могли бы поправить грузовые автомобили, даже самый небольшой из которых вполне мог заменить три — четыре единицы крестьянского гужевого транспорта. Но те, что имелись в армии, уже практически все оказались поставлены на линии снабжения армейских корпусов. А процесс выкупа автотранспорта у населения, на который возлагались немалые надежды в плане пополнения автопарка армии, оказался очередным пшиком. Так отсутствие какого-либо государственного контроля за приобретением гражданами Российской империи личного или рабочего автотранспорта способствовало созданию столь разнообразного зверинца этих «стальных коней», что, порой, на одной площадке, куда начали сгонять выкупаемые казной машины, невозможно было обнаружить хотя бы два одинаковых авто. Да и было тех грузовиков на всю страну менее пяти сотен, ведь столь дорогое средство передвижения в основном покупалось весьма обеспеченными людьми для замены прежних экипажей на конной тяге, что обусловило многократное преобладание легкового автотранспорта. Тем не менее, за редким исключением, выкупалось все, что имело колеса и двигатель внутреннего сгорания, чтобы здесь и сейчас заткнуть хотя бы наиболее зияющие бреши. Но, что вызывало немалую оторопь, при катастрофической нехватке подобной техники, никакого золотого дождя на отечественные автомобилестроительные заводы, проливаться не спешило. Что ни говори, а отдавать в совершенно чужие руки столь огромные деньги, не было желания ни у кого из числа власть имущих, не смотря на потребности страны. Именно по этой причине уже к концу августа 1914-го года отношения между великим князем Александром Михайловичем и военным министром Сухомлиновым перешли с уровня натянутых едва ли не в прямой конфликт. Так командующий ИВВФ, получая из множества источников доклады о катастрофической нехватке авиационным отрядам техники всех видов, вполне резонно предложил разместить заказы на ее изготовление столь хорошо зарекомендовавшим себя предприятиям Риги и Нижнего Новгорода. С одной стороны, это виделось более чем логичным шагом. С другой же стороны у тех, кто непосредственно распоряжался деньгами, с перечисленными великим князем заводами практически не имелось никаких «особых» связей и договоренностей, за исключением разве что РБВЗ. А закупка в странах Европы и САСШ уже готовых автомобилей, особенно через посредников, позволяла положить в свой собственный карман просто огромные отступные. И вот это бодание могло длиться еще не один месяц, если бы в столице не произошло награждение самим императором наиболее отличившихся пилотов-охотников, чему немало поспособствовал их самый большой начальник, что прежде и выбивал авиаторам все действительно заслуженные награды. Естественно, не столько по доброте душевной, сколько в целях «популяризации» ИВВФ и получения максимально возможных дивидендов от достижений его ставленников.
