Асмунд Торм - Восход Андромеды
«У нас уже „сидят“ целыми КБ, скоро будут „сидеть“ целыми заводами», — пришёл на ум каламбур на эту тему. Справедливости ради, работающие в закрытых учреждениях НКВД никоим образом не походили на заключённых. С прошлой осени все они не только находились на полном обеспечении государства, но и получали заработную плату соответственно своим должностям.
«Так, очередное донесение? Нет, доклад агента из-за границы. Из Норвегии. Вот об этом необходимо срочно проинформировать Сталина».
Прочитав донесение заграничного агента, Берия потянулся к коммуникатору. Неожиданно, тот сам запиликал мелодией вызова. Нажатие кнопки. На экране появилось изображение Сталина. Несмотря на выходной день, тоже весь в работе.
— Здравствуй, Лаврентий. Приезжай, надо поговорить, — отрывисто приказал Сталин и сразу отключился. Если Сталин не доверяет сверхнадёжной связи пришельцев, значит, дело особой важности. Надо ехать.
— Читай, Лаврентий, — поздоровавшись, произнёс Сталин, подавая Берии папку с документом. — Это донесение агента из Белграда. Агент из бывших белогвардейцев, но заслуживает доверия. А я пока покурю.
— Опять Югославия. Пороховой погреб Европы, — прочитав донесение, задумчиво произнёс Берия. — Не совсем понимаю, зачем это нужно американцам? Югославия — крайне слабый игрок на европейской карте. Какой смысл иметь такого слабого союзника?
— Всё просто. Россия уже один раз ввязалась из-за сербов в чужую войну, — выпуская клубы дыма, произнёс Сталин. — Поэтому финансовые воротилы из-за океана рассчитывают на повторение старого сценария. Вот и бросают спичку в погреб с порохом. Этот Уильям Донован использует сербов втёмную. Вероятно, он пообещал им американскую помощь. Интересно, как он её доставит в Югославию?
— Здесь упоминается Душан Симович, который совсем недавно вёл с нами переговоры. Вероятно, он и является организатором планируемого переворота, — высказал предположение Берия.
— Возможно, — согласился Сталин. — Мне всё равно, кто будет сидеть в Белграде — регент Павел или принц Пётр. Я вижу всего лишь очередную буржуйскую провокацию, направленную на втягивание СССР в войну. Предлог для нападения немцев. С большой долей вероятности в результате переворота Югославию ждёт гражданская война. Гитлер в неё вмешается на стороне хорватов. Исключительно для того, чтобы обеспечить свой южный фланг. На очереди — Греция. Немцы постараются любой ценой выставить нас с Крита. Они даже не представляют, насколько мало на нём наших сил.
— С севера нам тоже грозит опасность, — произнёс Берия, подавая Сталину донесение своего агента. — Вполне вероятен переворот в Норвегии.
— Что же, вполне логичные действия Германии, — прочитав донесение агента, произнёс Сталин. — В ближайшее время нас ждут интересные перемены в соседних странах. Наш сухопутный контингент с Крита надо эвакуировать, а фарерский гарнизон подготовить к быстрой эвакуации в случае войны. Лаврентий, ты пообщайся с югославами, чтобы они ничего не заподозрили. Ничего им не обещай, просто поговори. Нет смысла лезть в чужие разборки и традиционно обещать сербам помощь. Пора думать об интересах своей собственной страны, а не о братьях по вере. Как тебе нравятся успехи французов?
— Молодцы, красиво разбили итальянцев, — произнёс Берия. — Боюсь только, что в этот спор на периферии вступят немцы, и тогда у Дарлана возникнут серьёзные неприятности.
В январе 1941 года войска Заморской Франции вдребезги разбили вторгшийся на территорию Алжира итальянский корпус. Боевые действия перекинулись на территорию Ливии. Тунис оказался полностью под французским контролем. Берия никак не мог предположить, что его слова окажутся пророческими. Буквально через неделю на африканское побережье высадились передовые части германской армии под командованием генерала Роммеля. Начался новый этап германо-французского противостояния.
Бухта Суда. Первое марта
Зима в Эгейском море резко отличается от зимней погоды в море Баренцевом. И весна наступает намного раньше, чем на Родине. И служить на Средиземном море намного приятнее и теплее, чем на далёком севере.
— Товарищ контр-адмирал! Разрешите обратиться! Получена радиограмма со «Способного», — щёлкнул каблуками лопоухий вестовой, отвлёкая адмирала Владимирского от созерцания весенней природы Крита. — Разрешите идти?
— Да. Спасибо. Можете быть свободны, — адмирал отпустил вестового и пробежал глазами текст радиограммы. Так! Похоже, маховик бурно набирающей обороты войны подбирается к советской средиземноморской эскадре. И к военной базе на острове Крит.
— Филипп Савельевич, соберите через час командный состав эскадры, — распорядился Владимирский. — Для всех нас есть срочные новости. Похоже, наша мирная жизнь заканчивается.
— Товарищи командиры, получена радиограмма со «Способного». Капитан третьего ранга Козлов сообщает: турки запретили проход эсминца через проливы, — с ходу огорошил всех новостью Владимирский. — Я послал радиограмму в наркомат. Будем ждать дальнейших инструкций из Москвы. Я думаю, все понимают, что это провокация. Поэтому возвращайтесь на свои корабли и готовьтесь к худшему. Не задавайте вопросов, я знаю о происходящем не больше вашего. Капитан первого ранга Марков, останьтесь.
В ближайшие сутки штаб средиземноморской эскадры ожидал дальнейших инструкций из наркомата. Утром второго марта поступил приказ из наркомата: готовиться к эвакуации эскадры и расквартированного на Крите девятого особого стрелкового корпуса. Вечером третьего марта поступил другой приказ. Из Кремля. За подписью: Сталин.
Согласно этому приказу, в случае начала боевых действий против Германии и Италии, Крит следовало оборонять до последнего. Как говорили после войны, столь противоречивые приказы поступили по причине личного отсутствия первого марта в Москве наркома Кузнецова. Поэтому Сталин вызвал адмирала Исакова и, после консультации с ним, велел готовить эвакуацию. На следующий день с Дальнего Востока прилетел Кузнецов и имел длительный и жёсткий разговор со Сталиным. Кузнецов настаивал, Сталин колебался. В конечном итоге Сталин уступил жёстким доводам наркома, отменил своё прежнее распоряжение и продиктовал новое. Адмирала Исакова отправили командовать Каспийской флотилией. Позицию Турции осудили заявлением НКИДа, в генштабе достали старые, ещё царских времён, планы окончательного решения вопроса о проливах.
Недружелюбный запрет турок на прохождение проливов боевыми кораблями и судами с вооружением был принят под влиянием Германии. В этом никто не сомневался.
На тот момент в состав средиземноморской эскадры входили: крейсер «Ворошилов», лидеры «Ташкент» и «Новик», эсминцы «Сообразительный» и «Смышлёный», три подлодки типа «С», десяток судов снабжения. Согласно плану развёртывания советского флота, на этом театре на постоянной основе должны были присутствовать один крейсер, лидер, пять эсминцев и пять подлодок. Сухопутные войска были представлены 106-й и 156-й стрелковыми бригадами, входившими вместе с частями обеспечения в состав девятого особого корпуса. Корпусом командовал генерал-лейтенант Батов. Обе бригады были укомплектованы опытными командирами и бойцами, ветеранами Халхин-Гола и Ирака. К сожалению, до сих пор не был решён вопрос базирования на Крите военно-воздушных сил. Продолжалось строительство полевых аэродромов, но советские авиачасти на остров ещё не прибыли.
В складывающейся ситуации у советских войск оставался единственный реальный путь эвакуации: через контролируемую французами Сирию. Морской путь эвакуации через всё Средиземное море являлся крайне опасным по причине активных боевых действий в Алжире между немцами, французами и итальянцами. За один месяц присутствия в Африке германских сухопутных сил генерал Роммель захватил практически весь Алжир. Сейчас немцы взяли в осаду Оран. Самолёты десятого германского авиакорпуса царили над полем боя. Французский флот был вынужден оставить западное Средиземноморье. И даже атлантическое побережье Марокко. Сухопутные силы Заморской Франции терпели одно поражение за другим. Тандем Роммеля и фон Рихтгофена был способен бросить к ногам Гитлера всю северную Африку. Подвели итальянцы.
В последний день февраля сорок первого года войска Заморской Франции атаковали итальянское Сомали. Морские десанты высадились в нескольких местах на побережье страны, в том числе в районе Могадишо. С территории Джибути в Эритрею и в Эфиопию вторглись французские сухопутные части. Первые же дни боёв показали слабость итальянских колониальных сил. Французы энергично громили итальянцев, горя желанием отомстить за поражение в Алжире. В этом им помогало наличие полного превосходства в морских силах. Десятки транспортов под охраной боевых кораблей доставили к театру боевых действий колониальные части из западной Африки и Индокитая. И это несмотря на откровенно враждебную позицию Англии.
