Михаил Парфенов - Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную!
Броуди выдержал короткую паузу, затем вернулся к интересующей его информации:
– Итак, к делу.
Мы с Брюннером подробно рассказали ему и Левину обо всем, с нами приключившемся, стараясь не упустить ни единой детали. Советник с профессором слушали нас внимательно, периодически переглядываясь. Видимо, рассказ наш местами подтверждал некие факты, которые они уже знали.
– Это весьма занимательно, – неизвестно чему обрадовался профессор.
– Успокойся, Олег, – осадил его Броуди. – Данные еще не проверены.
– Не важно! – воскликнул профессор. – Мы имеем дело с новой формой инопланетной жизни, и если этот молодой человек прав в своих суждениях, то мы переходим на новую стадию. К тому же контейнер…
Я ничего не понимал. Брюннер тоже стоял, удивленно разглядывая спорящих начальников. Те вдруг спохватились, осознав, что мы являемся невольными свидетелями их словесной баталии, и замолчали.
– Отдыхайте, – сказал нам Броуди. – Если будет какая-то информация по Дронову, я лично вас оповещу. Идите.
Мы отдали честь и удалились…
– Эй, приятель! Как тебя звать? – отрывает меня от воспоминаний пилот «Хамелеона».
Отвечаю ему, не открывая глаз. Не до него мне сейчас, хочу, чтобы отстал:
– Алексей.
Но парень не унимается, продолжает доставать вопросами. Ему все интересно. Его напарник ведет катер, а бедолагу, пока не его вахта, одолевает скука:
– Ты снайпер, что ли?
Я открываю один глаз и меряю летуна взглядом. Видно, что русский, из наших, «новоприбывших». Мне его интерес понятен – двадцать здоровых мужиков летят за линию фронта. Что им там надо? Какие цели преследуют? Зачем им столько ящиков с оборудованием?
Киваю, подтверждая его догадки насчет снайпера, и снова закрываю глаз, надеясь, что он, наконец, отстанет. Паренек оказывается понятливым и перестает мне докучать. Снова погружаюсь в воспоминания, благо время пока еще есть.
Дронов дошел-таки до катера, и они, взлетев, смогли передать на базу, что живы. Насколько трудным был их путь, судить не берусь. Думаю, выдался потяжелее нашего. Они трое суток скитались по развалинам, но парням чертовски повезло. Дронов, естественно, ничего не рассказывал. Всю информацию мы выудили из Вонючки, который любил находиться в центре внимания и побахвалиться. Зная Сашку, мы делили его россказни на три.
Если отбросить пространные разглагольствования, хвастовство и искажение фактов в свою пользу, а также жалкие попытки показать себя единственным, благодаря кому выбралась группа, то получалось следующее.
Как только группа укрылась, по ним начал палить чужак из окна. Он попал Кузе в плечо, рана была легкой, но обильно кровоточила. Кузя ладонью прижал рану, стараясь остановить кровь, но больше поделать ничего не мог. Ребята лежали, вжавшись в землю, чужак не давал им пошевелиться. О том, чтобы достать аптечку, не могло быть и речи.
Я тогда пошел против приказа Дронова, но спас жизни ребят. Того времени, что я им дал, сняв чужака, хватило, чтобы добраться до относительно безопасного места. Чужаки, начавшие огнем выжигать местность, лупили в пустоту. Ребята успели уйти.
После этого связь прервалась совсем. Им пришлось двигаться, используя знание местности, и тут Вонючка с Вальдером оказались на своем месте. Они шли прямо на вражеские посты, но иного выбора у них не было. Ребята долго плутали по развалинам, прячась при первом подозрительном шорохе. Изнуренный скитаниями Максим еле держался на ногах и стал для группы настоящей обузой. Ему вкатили лошадиную дозу витаминов, но это помогло ненадолго, слишком много душевных и физических испытаний выпало на долю обычного гражданского паренька.
Когда группа добралась до постов чужаков, увиденное заставило их приуныть. Пробраться пешком через заслоны незамеченными казалось практически невозможным. Оставалось только прорываться. Конкретного плана у них не было, и они затаились, изучая местность в надежде найти хоть какую-нибудь брешь в обороне чужаков. Проблема состояла в том, что чем больше они вглядывались, тем меньше надеялись на успех. Брешей не было.
И тогда у Дронова возникла одна мысль. Идея его казалась безумной, но при должном ее выполнении вполне реализуемой. Вокруг валялось много брошенных гражданскими транспортных средств, и кое-какие из них, судя по виду, были на ходу. Однако, чтобы управлять ими на максимальной скорости, нужны умение и доскональное знание современной гражданской техники. Таких знаний у парней не было, зато среди них находился человек из будущего, Максим.
Выяснив у Максима скорость передвижения автомобиля двадцать второго века и его примерные характеристики, они пришли к выводу, что при хорошем раскладе им удастся проскочить посты, а большего и не надо. Машина не имела колес и держалась на расстоянии метра-двух над поверхностью в зависимости от рельефа дороги, но могла подняться и выше. Чтобы люди не лихачили и соблюдали правила движения, был установлен блокиратор. Убрав его, можно было поднять автомобиль и на четыре метра и вдвое увеличить скорость передвижения. Этого было более чем достаточно. Дальше дорога парням была известна, и там они могли забраться в такие городские джунгли, где затеряться от чужаков проще простого. На руку парням играло и то, что чужаки меньше всего ожидали нападения или прорыва с тыла, а уж тем более с использованием техники. Это был шанс. Главное – проскочить посты.
– Ты представляешь? – восхищенно вспоминал Вонючка. – Максим за штурвалом, мы в кабине. Двигатель бесшумный, и когда твари нас засекли, мы уже метров двести промчались. Чужаки очухались, а мы над ними как раз птичкой пролетаем и гранатами сверху забрасываем. Шум, гам, взрывы. У меня аж дух захватило! Чужаки палят немилосердно, вот-вот подобьют, а нам хоть бы хны! Перелетели, и привет. В километре от постов воткнулись в какую-то кучу мусора, у меня чуть башка не отвалилась.
За ними устроили погоню, даже «краб» прилетел и долго барражировал, но парням удалось забраться в щели, и чужаки их потеряли. Еще сутки группа плутала, пытаясь дотащиться до места эвакуации. Несколько раз им приходилось вступать в перестрелки. Кузе двигаться дальше было тяжелее прежнего, ему укол сделали поздно и рана плохо затягивалась. Связи по-прежнему не было, и ребята не знали, ждет их катер или нет. Ведь группу могли считать погибшей, а попусту держать катер на вражеской территории, когда каждая боевая единица на счету, расточительно. Потом оказалось, что Советник лично приказал пилотам ждать до последнего, понимая, насколько ценна команда Дронова.
Благодаря Броуди пилот их ждал, но и чужаки не дремали. На подходе к катеру группа напоролась на засаду.
– Мы не ожидали их, – рассказывал Вонючка. – Они сидели и терпеливо караулили нас, рассудив, что рано или поздно кто-то к катеру придет. Эти твари все хорошо просчитали, они катер не тронули, оставив как приманку. Чужаки заняли такую позицию, что при столкновении мы не могли получить поддержки с катера. Нас спасла хорошая реакция Вальдера, этого немецкого сукина сына. Он прокричал «ложись!», и едва мы грохнулись наземь, как нас окатило огнем. Заварушка была еще та! Нас оттеснили, но уроды не знали, с кем дело имеют. Мы больше половины их перестреляли, когда меня зацепило. Но и тогда я им давал жару!
Из рассказа Вонючки мы с Брюннером поняли, что парням с великим трудом удалось пробиться к катеру. Однако даже находясь возле него, на борт подняться они не могли, слишком плотным был огонь.
– Тогда Максим вызвался отвлечь тварей на себя, – продолжал Вонючка. – Дрын отказал ему, но парень стоял на своем, ссылался на тебя, что-то бубнил об отмщении, о своей миссии.
Я спросил Вонючку, что именно говорил Максим, и тот ответил коротко:
– Что ему выпал шанс отомстить за любимую девушку.
– И вы его отпустили?
– Ничего не оставалось делать, – с грустью пожал плечами Вонючка. – Это была единственная возможность улететь. Парня начинили взрывчаткой и прикрыли огнем, пока он подбирался к чужакам с тыла. Ему удалось сховаться за их спинами. Парень не мог сам себя подорвать, попросил это сделать дистанционно, ты представляешь? Хороша просьба! Спасибо Дронову, он взял на себя нелегкую миссию.
Весельчак и балагур Вонючка в этом месте запнулся, затем продолжил говорить, но уже без былой бравады. Максиму удалось подобраться к чужакам с тыла, а потом он кинулся в самую их гущу. Дронов нажал на кнопку, и позицию тварей поглотил огонь. Перебило не всех, конечно, поскольку чужаки были рассредоточены по периметру, но пока остальные прочухались, наша группа ускользнула во чрево катера, и машина взмыла в небо.
Максим пожертвовал своей жизнью ради спасения группы, но умер не напрасно. Парень забрал с собой десяток чужаков и помог взлететь катеру с группой ценных бойцов. Он погиб, дав нам возможность и дальше сражаться с инопланетными чудовищами.
