Сергей Москвин - Метро 2033: Увидеть солнце
— Кто? — как можно спокойнее спросил он.
Вместо ответа Полина подняла руку и осторожно, словно боясь обжечься, вытянула ее в сторону возвышающейся над руинами темной громады.
— Что ты такое говоришь? — вздохнул Сергей. — Сама подумай, как...
Он осекся. Гора действительно дышала. А может, и не дышала, но ее... стены, склоны, или что там бывает у гор, пульсировали! Теперь Касарин видел это совершенно отчетливо. Вдох — выдох, вдох — выдох. Не веря своим глазам, Сергей послюнявил палец и поднял его вверх. Вдох — выдох. Дыхание горы ощущалось даже на расстоянии. И это дыхание было горячим. Так вот почему стало так жарко!
— Это не дом, — прошептал Сергей, отступая назад. — Это сама колония. Сердце дракона.
— Колония?! — опешила Полина. — Такая огромная?
Сергей не успел ответить. Что-то произошло — на поверхности горы вздулись огромные пузыри. Он не стал дожидаться того, что за этим последует, и, схватив девушку за руку, потянул за собой:
— Уходим отсюда! Быстро!
Когда молодые люди были уже далеко, позади раздался глухой хлопок. Не удержавшись, Сергей оглянулся. Вздымающаяся над городом черная гора исчезла, окутавшись облаком густого дыма.
«Не дыма, а спор», — поправил себя Касарин. Рожденный во тьме и боящийся лишь солнечного света дракон стремился поскорее заполнить все небо черной пылью своего ядовитого дыхания.
* * *— Где вы ее нашли? — напряженным голосом спросил Вольтер, глядя на развернутую Полиной карту.
Разговор происходил в служебном кабинете коменданта Проспекта, хотя сам хозяин при этом не присутствовал. Лично встретив Сергея и Полину после дезактивационного душа, он проводил их к себе в кабинет, где уже дожидался Вольтер, и, сославшись на дела, тут же куда-то ушел.
Тонкий указательный палец Полины пробежал вдоль петляющей по карте узкой голубой линии со странным названием Каменка, сдвинулся вправо и остановился возле продолговатого овала.
— Где-то здесь.
— На стадионе?! — испуганно спросил Вольтер.
Девушка странно посмотрела на него.
— Стадиона давно нет, — ответила Полина. — Он внутри колонии. Вы даже не представляете, насколько она огромна.
Ученый закусил нижнюю губу, взял со стола оставленный комендантом карандаш, но тут же положил его обратно.
— ...побери. Это же совсем рядом с Проспектом. — Он заговорил так тихо, что Сергей не разобрал первых слов. — Надо отправляться прямо сейчас. Иначе будет поздно.
— Нет! — остановил его Сергей. Голос звучал твердо. Как раз так, как надо. Наверное, потому, что на этот раз это было не спонтанное, а обдуманное решение. — К колонии я пойду один. А вы останетесь здесь. Вы оба, — для большей твердости повторил он.
Полина встретила его слова молчанием, хотя молодой человек ожидал от нее отчаянных возражений и мысленно приготовился к этому. Зато Вольтер зачастил, не останавливаясь:
— Как это один? Вы же не сумеете! Нужно наполнить газом аэростат, а вы никогда этого не делали. А монстры? Вы же не сможете отбиться от них в одиночку!
— Монстры мертвы, — перебил ученого Сергей. — Ваша плесень их всех пожрала. Мы не встретили на поверхности ни одной твари.
Про гнавшиеся за ними скачущие огни и серые тени они рассказывать не стали.
— А как наполнить газом аэростат, вы меня сейчас научите. Кстати, где он?
Вольтер не успел ответить. С шумом распахнулась входная дверь, и в кабинет, тяжело ступая, вошел комендант с пухлым и увесистым мешком в каждой руке. Приглядевшись, Сергей понял, что мешок только один. В другой руке комендант держал за лямки большой, прямоугольной формы рюкзак, соединяющийся гибким шлангом с похожей на оружейный ствол металлической трубкой. Он бережно и, как показалось Сергею, с некоторой опаской поставил на пол рюкзак, а мешок водрузил на стол. Внутри оказался плотно свернутый рулон прозрачной пленки — надо полагать, тот самый аэростат.
— Только что закончили. Клапан отрегулировали, я лично проследил, — с довольным видом объявил Николай Степанович, потом указал на оставленный на полу рюкзак и добавил: — И вот еще, ранцевый огнемет. Ребята из переносного газосварочного аппарата смастерили. Убойная штука получилась!
Но Вольтера это сообщение, похоже, не обрадовало.
— Положение хуже, чем я думал, — озабоченно сказал он. — Колония плесени всего в нескольких километрах от нашей станции. И... — Вольтер помолчал. — Она огромна.
Комендант изменился в лице.
— Что мы можем сделать?
Ученый в ответ покачал головой:
— Ничего. Только молиться. От этой чумы нет спасения.
— Нужно задраить все люки, — опередив Сергея, быстро заговорила Полина. — Перекрыть все входы и выходы, законопатить все щели, завалить все шахты и колодцы, ведущие на поверхность. Полностью закупорить станцию.
— Не поможет, — безнадежно махнул рукой Вольтер. — Никакими искусственными преградами рост колонии не остановить. Если гифы ее мицелия доберутся до нас, все закончится в считаные минуты.
— Кто доберется? — одновременно спросили комендант и Полина. Сергей промолчал только потому, что не успел к ним присоединиться.
— Гифы, — растерянно захлопал глазами Вольтер и, лишь сообразив, что его никто не понимает, перешел на нормальный язык. — Побеги плесневой колонии.
Комендант насупился и деловито спросил, поправляя свои смешные стянутые изолентой очки:
— Так сколько у нас времени?
Уже только за то, что он не хотел впадать в отчаяние, его можно было уважать.
— Мы успеем, — ответила на это Полина, потом заглянула в мешок со свернутым аэростатом и, обращаясь к Вольтеру, сказала: — Покажите, куда тут нужно подсоединить газовый баллон.
Ученый не решился возразить, но, закончив объяснения, вновь завел старую песню:
— Я сам должен это сделать. Как вы не понимаете? Это моя обязанность.
Но Полина легко пресекла его возражения, прибегнув к способу, на который Сергей никогда бы не решился, — просто приложила пальцы к губам старика, и тот сразу замолчал.
— Вы нужны здесь, чтобы защищать станцию, — сказала девушка. — Сейчас и, надеюсь, потом.
Вольтер переглянулся с комендантом и кивнул:
— Хорошо. Я останусь.
Полина, похоже, и не сомневалась в таком ответе. Она ловко завязала горловину мешка и уже собиралась забросить его себе за спину, когда Сергей перехватил ее руку. Создавалось впечатление, что остальные о нем попросту забыли, но он не собирался с этим мириться.
— Это мое дело, — сердито, даже грубо сказал он.
Но его грубость совершенно не подействовала на девушку, которая обезоруживающе улыбнулась в ответ:
— Правда? А я надеялась, ты понесешь огнемет. Он все-таки тяжелее.
— Ты что, не понимаешь?! Это дорога в один конец! — взорвался Касарин. — Если ты пойдешь вместе со мной, то уже не вернешься назад! Зачем тебе это нужно?!
Он кричал в полный голос, но сейчас ему было наплевать, что они в кабинете не одни и что Вольтер с комендантом слышат каждое слово. Полине, похоже, тоже.
— Ты еще не забыл, что означает мое имя? — с загадочной улыбкой спросила она. — Может, я хочу еще раз Увидеть солнце. Разве это плохой конец?
Вот и говори с такой. Сергей растерянно замолчал. Он не понял, что хотела сказать девушка своей последней фразой, зато понял другое — что бы он ни говорил и что бы ни делал, она все равно пойдет с ним. Пойдет до конца.
* * *Вышли на рассвете, который так и не наступил. Лишь черное небо стало чуть серее, да мрачные развалины разрушенных зданий проявились в разбавленной слабым призрачным светом темноте.
Неужели отныне так будет всегда? Сергей поежился, и растревоженное сознание тут же выдало еще более страшную мысль: «Это только начало!» Когда разросшиеся щупальца дракона расползутся по всей земле, а выдыхаемая им черная пыль затянет небо, вечный мрак окутает мертвую планету.
Лучше всего было вообще не выходить на поверхность. Естественная и привычная темнота туннелей не напоминала о ненасытном чудовище, тянущем к укрывшимся под землей людям свои хищные щупальца, не высасывала душу и не вызывала отчаяния. Но добраться в Рощу под землей можно было, только пройдя через Сибирскую, охранники которой не упустили бы шанса поквитаться со сбежавшим заключенным и его сообщницей, и сводящий с ума туннель Маршальской, поэтому пришлось снова подняться на поверхность.
Комендант лично проводил пару до выхода, пожал каждому руку, но едва они миновали гермозатвор, толстенная стальная дверь сейчас же захлопнулась. Жителей Проспекта нельзя было винить за эту поспешность. Они и так сделали для двух чужаков все, что могли, и даже больше, а теперь им нужно было позаботиться о своей станции.
Рюкзак с огнеметом весил килограммов двадцать, а то и все тридцать. Из-за него Сергею пришлось оставить на Проспекте автомат и снайперскую винтовку. Правда, в предстоящей схватке с драконом от огнестрельного оружия не было бы никакого толка. Впрочем, то же самое почти наверняка можно было сказать и про огнемет. Если уж защитники Рощи с тяжелым станковым огнеметом ничего не смогли сделать, что говорить про его облегченный переносной вариант. Но выбросить огнемет — означало окончательно признать свое поражение, а Сергей не собирался сдаваться и упрямо шагал вперед, лишь изредка прогибаясь под весом навьюченного на спину тяжелого рюкзака. Полине тоже приходилось нелегко. Хотя ее мешок с аэростатом весил гораздо меньше, но она, в отличие от Сергея, не рассталась со своим автоматом и даже прихватила последнюю оставшуюся у них гранату.
