"Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Сиалана Анастасия

— Нет. Моего пока хватает только мне и студентам... — Слава задумчиво ковырялся в своей тарелке, над чем-то напряжённо размышляя. — Это вроде бы с острова привезли, где живёт девочка из Балаково. Настя, кажется?

— Так точно. Молодец, Настюха. Таки наладила обмен с материком. Ты-то чего не ешь? Аппетит среди этого детского сада пропадает? Могу понять...

— Слушай, Кир... — Доцент с сомнением почесал длинную бороду. — У меня для тебя, наверное, не очень хорошие новости... С учётом того, что вы собирались уезжать, как ты говорил на нашем собрании.

— Жги, чё уж... — В отличие от Славы, я не был уверен, что он сможет сильно испортить мне настроение.

— Состав... Сегодня пришли новые результаты тестов от моих ребят в бункере. Они показывают, что патоген очень быстро адаптируется к синтетическим... Процессы обмена веществ и размножения останавливаются... Но... В общем... — Он махнул рукой своим мыслям, очевидно, решив не углубляться в детали. — Проще говоря, это временное решение. Фагопатия всё ещё стабильно отступает под его действием. Но ненадолго. И этот срок быстро сокращается.

— Я подозревал что-то подобное. — Хорошо, что Алины рядом ещё нет, а то бы тоже нос повесила. — Я всё ещё испытываю слуховые галлюцинации рядом со скоплениями.

— Правда? — Биолог оживился и глаза за очками заблестели неподдельным интересом. — А как это слышится?

— Как голоса в голове. Хор голосов. Зовут, успокаивают, сами себя нахваливают.

— Потрясающе! А ещё что ощущаешь?

— Так себе ощущения, я тебе скажу. Мышцы немеют, голова болеть начинает, тошнит. — Я отмахнулся и, пока Алина ещё не освободилась, решил справиться насчёт деталей проблемы. — Не застольный разговор. Ты мне лучше объясни — что значит «быстро»? О каких сроках конкретно мы говорим?

— Это сильно зависит от многих индивидуальных факторов. Возраст, стресс, питание, физическая активность... Вот у этого парнишки из леса — Болта — анализы гораздо лучше твоих. Ему повторную инъекцию нужно будет делать в худшем случае раз в месяц. Но каждый следующий интервал будет на пару дней короче... Скорее всего. Но прогрессия может и ускориться.

— А мне?

— А тебе лучше не покидать город дольше, чем на неделю. — Слава снова погрустнел. — По крайней мере без такого сопровождения, которое сможет тебя... Ну... Контролировать.

— А если запастись этими инъекторами впрок?

— Срок годности маловат. Пару недель максимум, потом они станут бесполезны.

— То есть мой круиз опять откладывается на неопределённое время... Только я подумал, эти товарищи уже могут сами о себе позаботиться лучше, чем я. — Кивнув на обедающих кадетов, я заметил как подозрительная троица тут же отвернулась к себе в тарелки. — В последнем сражении от меня толку было совсем не много. Старикам здесь не место.

Доцент пожал плечами и приступил, наконец, к еде, сняв с души груз:

— Но если получится с этим вертолётом, тогда на нём, наверное, можно быстро долететь туда, куда вам надо?

— Без дозаправки не получится. Петров же рассказывал. Он максимум на полтысячи километров летает.

— А если с собой ещё несколько бочек взять, в кабину, в качестве груза?

— Это, в принцепе, вариант... Если найти безопасное место для посадки и дозаправки на полпути. Только вот где столько авиатоплива взять?

— А в Энгельсе, в Лётке? Я слышала, его там много ещё. — Я и не заметил, как Алина уже подсела рядом и тут же присоединилась к нашей беседе. Поставив перед собой свою порцию, девочка принялась хрустеть редиской, не дожидаясь ответа. Три пацана, которые подсматривали за мной, теперь всецело были поглощены наблюдением за девчонкой.

— То, что есть в Лётке — не для вертолётов. Им требуется специальный авиационный бензин, а там только керосин для турборективных двигателей. И он нужен Амазонкам, чтобы выстроить оборону со стороны степи. Джон учит их рулёжке и управлению орудиями. Хотят поставить все имеющиеся борты вокруг населённого периметра города — пушками в сторону полей. Как сторожевые башни. Чтобы ближе, чем на пару километров больше никакая «орда» не подобралась.

— Кстати об этом! — Слава поднял палец для важности. — Я же правильно понял, что вы там видели ещё одного взрослого человека, не подверженного симптомам фагопатии?

— Ага... Судя по бороде - явно старше семнадцати. Он у них там, похоже, за главного. Типа «Хан».

— Он остался жив?

— Да, сбежал. Хотя я его ранил. Может и не выжил. Кто знает, как у них там с полевой хирургией.

— Жаль... — Доцент с досадой закусил редиской неутешительные новости. — Возможно у него тоже врождённый иммунитет, как и у тебя. Его образцы помогли бы улучшить состав. Разнообразить методы провокации иммунного ответа и замедлить адаптацию патогена...

— А может он тоже просто достаточно долго жил в полной изоляции и стерильности, как ты с Джоном. В любом случае, что-то мне подсказывает, что друзьями мы с ним точно не станем. Они изначально рассматривали нас как кормовую базу, а не союзников. Буквально.

— В смысле? — Слава поправил очки и недоуменно уставился на меня.

— В прямом. — Я сделал паузу и покосился на обедающую Алину — она тоже вспомнила результат осмотра лагеря «орды» и отложила вилку. — Когда мы после сражения осматривали их стоянку, нашли недоеденных пленников.

— Небесные тела... — Слава тоже перестал есть. — А может это жоры их? Ты же мясокомбинатовский улей на них натравил. Мясоедов.

— И степняки расколошматили его, как стаю котят. Красноглазых там, конечно, успело подойти немного. Но жоры не смогли сделать даже ни одного укуса.

— Вот почему они коней своих до сих пор не съели...

— И вот почему договариваться с ними никто из нас не горит желанием. Несмотря на возможную ценность этого их "Хана" для науки.

Некоторое время мои собеседники молчали. Алина, для которой шокирующий факт о каннибализме степняков всё же не был новостью, продолжила разговор первой, сменив тему на более позитивную.

— А ведь где-то же этот вертолётчик берёт специальный бензин? Где-то недалеко же?

— Вот и я думаю — где? — Я согласно кивнул. — Все аэродромы, где могли быть запасы... И которые были рядом — разорены. Кроме Энгельса. В области есть ещё несколько небольших. Военных. Только я не помню, какие из них ещё работали, а какие уже были расформированы. Да и им ничего не мешало пасть жертвой мародёров в первые же дни катастрофы. Все они располагаются недалеко от населённых пунктов.

Эти вопросы снова поставили всех присутствующих в тупик и повисла пауза, заполненная хрустом окружающих нас едоков. На сей раз беседу продолжил я, стараясь всё-таки вернуться к обсуждению вариантов решения нашей медицинской проблемы:

— Слав. А вы не искали в НИИ какие-нибудь следы проекта «Автоном», о котором говорится в записке фээсбэшника? Улей же оттуда ушёл. Есть идеи — что это вообще такое?

- Кстати, да! Мупсиба оказалась очень полезной штукой! — Алина живо подключилась к теме. — Может и этот «Автоном» тоже как-то сможет нам помочь?

— Искали. — Доцент покачал головой. — Ничего особенного не нашли. Документацию офицер, похоже, уничтожил. Я уж не знаю, зачем... Помните же, я рассказывал?

Мы с Алиной согласно кивнули.

— Ну и вот... А какие-нибудь прототипы, образцы... В общем, в лабораториях мы со студентами не нашли ничего такого, что я не видел бы там раньше.

Снова повисла небольшая пауза, в течение которой я присмотрелся к подозрительным пацанам. И, поймав их взгляд, резко нахмурился. Спешно похватав свои тарелки, они не сговариваясь соскочили со скамей и убежали в сторону кухни. Странные какие-то...

— Но на один момент я обратил внимание... Дело в том, что мы, к тому же, не обнаружили никаких следов кое-какого другого проекта. — Слава неожиданно прервал молчание. — Вообще, я давал подписку о неразглашении... Но если уж мы пустили на стратегическую авиабазу фактического президента США, то, думаю, что и об этих формальностях тоже можно забыть.