Артем Каменистый - Исчадия техно
Слушая описание разыскиваемых и их транспортного средства, Салик лихорадочно думал, что же ему на это отвечать. Когда он послал мальчишку с запиской к Щелястому, то ожидал, что дело не займет много времени. Заранее поставил условие, чтобы погубили всех – никто не должен уйти. Тела подальше в рощу затащить, а туда волки часто наведываются и быстро до костей обточат. Искать их некому – чужие, а если кто и объявится, то можно честно сказать, что были такие, но ушли дальше. Себе заранее вытребовал все, что везла повозка. Скорее всего, там наконечники ценные должны оставаться – не все же эти жадины отдали. И вообще там, похоже, много чего интересного. Не зря ведь про овес врали – по виду мешков любой упок поймет, что зерном там и не пахнет. Скрывали что-то, а что обычно скрывают? Правильно – ценное имущество. С лошадьми не стал связываться. Мало того, что клячи старые и никому не нужные, так еще приметными могут оказаться, и доказывай потом, откуда кровавый товар взял. Жизнь шерифа в такой мелкой дыре скучна и бедна, вот и приходится изворачиваться. Давно бы сменил место, да только все хорошие давно заняты, и конкурентов там не терпят.
От Щелястого целый день не было известий, мальчишка, вновь посланный на хутор, вернулся с плохими новостями – старший ушел и больше не объявлялся.
Куда делся? Воображение Салика тут же нарисовало три огромных мешка, доверху набитых легендарными наконечниками запов. Этот товар везде с руками оторвут, а в северных землях за него можно выручить вдвое больше, чем здесь. Наверное. Ох не зря переселенцы груз рогожей прикрывали – было что прятать. Неужели этот тупой бык решил объегорить благодетеля, подавшись отсюда с захваченным сокровищем?
И почему он сам не обыскал телегу?! Идиот! Не хотел переселенцев настораживать!
Мучимый дурными предчувствиями Салик на рассвете при помощи пинков поднял с супружеского ложа тугодума-помощника, велел ему вооружиться, сам прихватил саблю и арбалет старый, после чего направился разбираться с гнусным негодяем.
Но для начала решил осмотреть брод, где все должно было случиться – ведь сюда подались чужаки и в этом месте неминуемо должны были остановиться, наткнувшись на препятствие. На лугу обнаружились подозрительно примятая трава и пятна на зелени, очень похожие на кровь. Заметив на топком берегу следы волочения каких-то тяжелых предметов, Салик загнал помощника в воду, велев шастать туда-сюда, ногами прощупывая дно. Это принесло результат – удалось найти тело. Выглядело оно плохо – с распоротым животом, из которого выпал слизкий ком плотной глины, с лицом, разбитым наполовину, но во второй половине легко угадывалась вороватая физиономия Гнутого – правой руки Щелястого.
Что тут произошло? Почему Гнутый так нехорошо помер? Кто его упокоил и так по-бандитски похоронил? Чужаки? Да они с виду мухе крыло всей кучей оторвать не смогут, не говоря уже о большем. Хотя, если вспомнить… Зачем женщину так скрывали? Чтобы в пути ребятишки крутые не соблазнились да не потешились? И чего им такой радости бояться? Бабе ведь только в прибыток, а до прибытка все крестьяне жадные.
Как-то все подозрительно, причем только тогда до Салика это начало доходить. Или он зря на чужаков наговаривает? Может, подельники Щелястого перессорились и до смертоубийства дошло? С чего бы вдруг? Наконечники не поделили? Или что поценнее обнаружилось?
Так ничего и не узнав, Салик вернулся в город. А теперь вот заявились луддиты в поисках тех самых крестьян. Да крестьян ли? Ох, непросто все… И что ему теперь отвечать? Что были и ушли себе дальше? А ну как допрос устроит, мелкие детали выпытывая? Не хотелось бы, чтобы о скользком приработке узнали посторонние. Тем более ТАКИЕ посторонние. Это, конечно, грех невеликий, сам он к поганому не прикасается, в церковь, единственную на всю округу, ходит регулярно, соблазнам страшным не поддается, да и не было их здесь отродясь. Но попробуй им объясни потом. Хоть в Новой Земле суд за ними только церковный, но вздернуть шерифа всеми забытого городка могут легко, и никто их проклинать за такое не станет.
Сказать, что знать ничего не знает? Это, конечно, можно, да только вряд ли уже получится. Вон – второй черный в лавку подался, а там ему обязательно расскажут и про чужих, и про наконечники. И тогда Салику точно не поздоровится – врать луддитам, конечно, можно, но не вздумай на этом попадаться.
Вот такие мысли стремительно пронеслись в голове погрустневшего шерифа, пока Рамоний рассказывал о приметах беглых и их повозки.
– Были такие здесь, – решился Салик. – Повозку я видел и еще видел рыжего. Коротышка там был плечистый, хоть и без топора. Какой-то парень среди них ходил уж очень странный на вид – нежное лицо, будто женское, тощий и высокий. Сейчас вот думаю – а не баба ли переодетая, вымахавшая с оглоблю? Но хворой не выглядела – наоборот. Великана точно не было – его бы я точно заметил. Разве что в повозке спрятался. Ну так на лиходеев они не походили, я и не стал их задерживать или обыскивать. Вы уж простите за нерасторопность, но откуда мне было знать?
– Когда они здесь были?
– Позавчера, где-то между утром и полуднем.
– Что делали?
– В лавку заехали, провиант разный брали, посуду, еще какие-то мелочи. Расплачивались, что интересно, не деньгами, а наконечниками для стрел, которые у запов добывают.
Рамоний с тоской поглядел назад. Если скакать сутки напролет и там быстро найти Либерия, появится шанс организовать нормальную погоню. Да только время будет безнадежно упущено, а беглецы и так почти на два дня обгоняют даже его тройку, дальше всех ушедшую. В самом лучшем случае получится разрыв уже дня в четыре. Теперь он убедился, что древние двигаются к горам, а там истинной Церкви действовать гораздо сложнее, если не сказать хуже.
Шериф местный недотепа тот еще, хотя чего еще можно ожидать в таком пыльном убогом месте? И слишком туго соображает – вон как долго молчал после описания примет. Здесь, наверное, все такие. К ним можно заходить в дома, выбивая двери, собирать в мешок все ценное, неспешно прелюбодействовать с женами и дочерьми, выходить, громко хлопнув дверью, и лишь на улице в спину услышать малость запоздавшее приветствие.
Древние погубили шесть братьев. Целых шесть. Причем сами не потеряли никого, а двое погибших сгинули бесследно. И это в городе, где у каждого угла сто глаз! К тому же они умеют завлекать к себе людей. В рыжем почти сразу был признан пришлый северянин по имени Диадох, в коем не без оснований подозревали беглого с монастырских земель. А в Трактовом с рыжим был непонятный коротышка, и вовсе неизвестный. Поди пойми, сколько их теперь. Или они облик менять умеют? Великана уменьшили? А что – всякое может быть. От технотварей что угодно можно ожидать.
