Алексей Абвов - Белая Полоса вокруг… (СИ)
— … Африка — это большая чёрная жопа мира! — Эмоционально размахивая руками, выдал он очередную сентенцию. — И до меня, и после, и сейчас — там ничего не изменится. К тому же некому менять, всех всё устраивает даже тех же чернозадых. Обезьяны, а не люди! Ленивые и трусливые, но друг дружку при случае режут с диким упоением, и пытаться им в этом помешать — гиблое дело. Как вспомню Руанду девяносто четвёртого — до сих пор поджилки трясутся. Мы тогда в «голубых касках» занимались натаскиванием бангладешцев, пакистанцев, индусов, и поначалу казалось — всё идёт хорошо, пока не началось. Как эти хуту различали тутси — до сих пор понять не могу. Как по мне те и те — грязные чернозадые макаки без каких–либо видных глазу отличий. Но друг друга начали убивать при первой же возможности. Миротворцы поначалу попытались влезть, да куда там. Нам тогда удалось кое–как отстреляться из дюжины пулемётов и быстро свалить, бросив всё, когда огромная толпа повалила на наш лагерь, а вот кое–кому из бельгийцев сильно не повезло. Ты только представь — парням сначала демонстративно отрезали яйца под громкое улюлюканье собравшейся толпы, потрясающей оружием, а после долго забивали ногами и чем придётся. К чёрту всё это миротворчество! — Сплюнул Роберт с заметной злобой, резко растирая ботинком свой плевок. — Залить всё напалмом вместе с малярийными болотами, выжечь этих вечных дикарей не разбираясь в отличиях, а после заселить освободившееся пространство более разумными представителями рода человеческого.
Да уж, крепко его допекло, тут–то и возразить нечего. Зато теперь начав выговариваться, он заметно ожил.
— Так вместо того Орден перекинул сюда тех чернозадых обезьян! — «Вот мы плавно и подобрались к текущему моменту», — про себя заметил я. — Уж не знаю, чем они там думали, спасая от резни то одних, то других. Да, здесь куда больше свободного пространства, которое стоит кем–то заселять, но зачем же этими скотами!? — Его огромное недовольство просто брызгало во все стороны. — Здесь и так хватает зубастых тварей, на всех патронов не напасёшься. Была чёрная жопа в Старом Мире — будет и тут. Такая же чёрная и такая же сраная жопа! — Резко выдохнув, закончил он свой эмоциональный пассаж.
В ответ я лишь пожал плечами, совершенно не представляя всего, о чём он говорит. В этом надо повариться, в этом надо поплавать, и тогда сложится своё впечатление. Но мне почему–то сильно не хочется проверять на собственном опыте.
— Наши тоже хороши, — разошедшийся Роберт продолжил выливать на меня наболевшее. — Теперь–то я понимаю, что нас специально сдали тем журналистам. Ты только представь, как приходилось работать в той Африке. В тебя стреляют, ты стреляешь в ответ, а кто–то ни разу не покидавший Острова неожиданно изображает тебя в газетах кровавым мясником, убивающим мирных жителей ради развлечения, когда ему становится скучно. И подходящие картинки для первой полосы тоже нашлись. Как по заказу. А против настроенного общественного мнения уже не попрёшь, твои объяснения никого не заинтересуют. Нам светила тюрьма или ещё хуже. Вот так всё наше подразделение и оказалось тут. Из большой милости больших задниц, банально купивших нужных им людей с подходящим боевым опытом. И если «с той стороны врат» над нами ещё стояли немного понимающие задницы со звёздами на погонах, то тут полный мрак. Они уважают только деньги, искренне считая, что любые проблемы решаются исключительно с помощью них. Мы для них всего лишь объекты, имеющие заданный набор описанных в личном деле свойств, а также чётко определимую стоимость покупки и содержания. Тонкостями и особенностями они принципиально не желают интересоваться. Оттого и результат, — пленник взял паузу, окинув меня внимательным взглядом. — До сих пор понять не могу, как мы могли проиграть всего лишь двум взрослым бабам и одному мужику, — продолжил он говорить уже без своей бешеной экспрессии. — Нас было семеро опытнейших бойцов, прошедших половину Африки и не только, у нас имелось три настоящих танка, гора оружия и больше тысячи вооруженного мяса. Вы же обошлись лишь несколькими ящиками с взрывчаткой и одним пулемётом. Как это могло получиться? — Задал он риторический вопрос.
— Нам просто сильно захотелось выжить, а вариантов было немного… — мне и впрямь нечего сейчас ответить ему, ибо сам до конца не понимаю причин нашего случайного успеха.
— Если бы мы только догадались, что в дело впишется Русская Армия, то действовали совсем по–другому! — Возмущённо заметил Роберт.
— Какая, к чёрту, Русская Армия!? — Тут уже вспылил я. — Сам же сказал: две бабы и один мужик!
— Только не надо кидать мне в глаза песок! — Пленник явно не собирался менять сложившуюся у него удобную точку зрения. — Достаточно взглянуть на твоё оружие и прочую оснащённость, не говоря уже про продемонстрированную тактику действий, чтобы всё встало на свои законные места. Вы разделались с нами как со слепыми щенками, не позволив даже выйти на прямой огневой контакт. Грамотно использовали местность для организации минной засады, точно рассчитали реакцию мяса, да и нас обставили как младенцев. Я прежде не верил в досужие сказки о русских, но теперь убедился в их частичной правдивости на собственном опыте. Не так обидно проиграть партию настоящему профессионалу, заметно превосходящему нас опытом в местных условиях. Несмотря на то, что ты хладнокровно убил моих товарищей, я не держу на тебя зла. Это война и таковы её жестокие правила. Возможно, ты сейчас выдал мне шанс обрести новую жизнь. Я не верю юаровцам, но если ты лично поручишься за них… — и в его взгляде теперь светилась просто огромная надежда.
— Я сделаю всё от меня зависящее, — легко пообещал ему, не собираясь чего–либо предпринимать.
В общем, продолжившийся разговор оказался весьма полезным. Из него я узнал основные расклады среди дагомейских племён, наличие удобных мест, где относительно спокойно можно устроить днёвку, потенциально опасные зоны, куда без внушительного вооруженного сопровождения лучше не заезжать, пару точек свободной торговли между племенами и заезжими купцами с некоторой видимостью порядка, а также много другого. Формально Дагомея считалась независимой, но по факту местные англичане почти подмяли её под себя. Орден от них не сильно отставал, имея на её территории свои интересы и какие–то закрытые объекты. К счастью для нас все они лежали достаточно далеко от здешних краёв, но имелся риск случайного столкновения с кочующими научными группами, занимавшимися какой–то непонятной деятельностью, охрана которых сначала стреляла, и только после смотрела в кого. По словам Роберта, наш шанс в ближайшее время прорваться до континентальной дороги откровенно мал. Хоть на карте и изображено ровное пространство, однако в реальности дорога отделялась от земель Дагомеи и Халифата широкой полосой пересечённой местности. Когда–то там были горы, но неумолимое время превратило их в каменистую степь. Пешком пройти её можно, если не попадёшься на обед хищникам, а вот проехать на машине — нет. Расчищенные от камней дороги сейчас крайне небезопасны. Даже если никого из людей рядом нет — никто не представляет, сколько навалили мин в связи с начавшейся войной за контроль континентальной дороги. По его словам нам стоит где–то отсидеться, пока заварушка окончательно не успокоится. Перспективы откровенно не радовали.
