Дмитрий Силлов - МКАД
Наши глаза встретились… Мгновение мы смотрели друг на друга. Понятно, что в такую тварь надо стрелять не раздумывая. Но я медлил… Почему? Не знаю. Возможно, надеялся, что гнусный призрак исчезнет, словно плохой сон, и за окном я увижу город, по улицам которого идут по своим делам живые, нормальные люди. Ведь я стоял в уютном, чистом коридоре абсолютно целой школы, а это, черт возьми, веский повод надеяться на чудо!
Но чуда не случилось.
Красные складки на морде мутанта широко раздвинулись, и между ними я увидел несколько рядов длинных, острых зубов, похожих на портновские шилья. На подоконник с другой стороны окна упали два тяжелых когтя, в мгновение ока разорвавшие тонкий дюраль, и дикий, торжествующий рев ударил в окно…
Не знаю, от крика твари или от удара когтей пошел мелкими трещинами и осыпался вниз стеклопакет. Но это по-любому было мне на руку. Опасно стрелять в упор через окно. Не только стеклянный осколок можно в физиономию поймать, но и фрагмент первой пули, об это стекло разбивающейся вдребезги. Эффект известный. При встрече с острым кончиком винтовочной или автоматной пули стекло моментально сдирает с нее оболочку, после чего оставшиеся частицы свинцового цилиндрика разлетаются во все стороны. В общем, сиам значительно облегчил мне жизнь, и я с легким сердцем всадил ему очередь прямо в морду.
Однако пяток пуль не произвел ожидаемого эффекта. Мутанта, правда, сильно качнуло назад, при этом я своими глазами видел разрывы в красной биомассе, заменявшей твари лицо. Но это был эффект камешка, брошенного в воду. Сиам, разинув пасть, сделал шаг вперед, заорал снова — и я увидел, что отверстий, проделанных пулями, уже нет… И понял, что еще мгновение — и тварь, раздирая чудовищными когтями оконные откосы, полезет в коридор за лакомством. То есть за мной…
Но ожидаемого не случилось. Вместо этого мутант внезапно вздрогнул всем телом. Его вопль прервался на самой высокой ноте. Сиам вдруг потерял ко мне интерес, тяжело развернулся на сто восемьдесят… И я увидел его спину. Вернее то, что было вместо нее. Красное, бугрящееся месиво, по консистенции схожее с мордой.
Теперь мне стало понятно все. Еще в утробе матери мутант намертво прирос к спине своего человеческого сиамского брата, просунув свои лапы и морду сквозь его тело. Непонятно было одно — откуда на красной спине твари появился длинный, багровый разрез, из которого обильно хлестала зеленоватая кровь.
Правда, через мгновение загадка разрешилась.
Мутант немного повернулся — и я увидел за ним крепкого незнакомого парня в кольчуге, искусно работающего полутораручным мечом. Клинок так и мелькал в воздухе, и уже одно из когтистых щупалец сиама корчилось на земле, отсеченное мастерским ударом.
Но при этом тяжелые ранения не особо сказались на боевых качествах сиама. Широкий разрез на спине мутанта тут же начал затягиваться. Меж краями раны натянулись тонкие, полупрозрачные нити, которые словно резинки начали ее стягивать. Более того — отмахиваясь от меченосца оставшимися когтями, мутант прямо на ходу подхватил отрубленную конечность и, похоже, засунул ее себе в пасть. Во всяком случае, со своего места я видел кусок подрагивающей, кровоточащей плоти, который торчал из-за мясистой щеки твари.
Так. Понятно. Для экстренной регенерации сиаму необходима плоть — неважно, своя ли, чужая ли. И еще ясно, что автоматная пуля проходит сквозь тело мутанта безболезненно, как иголка через холодец. А вот раны, нанесенные холодным оружием, наносят гораздо более ощутимый ущерб.
Я еще только додумывал мысль, а руки уже сами собой поменяли местами автомат и СВД: АК за спину, снайперку в руки. И еще две секунды на то, чтобы выдернуть «Бритву» из ножен, примкнуть ее к винтовке и выпрыгнуть из окна на помощь молодцу с мечом.
Парень, кстати, в помощи нуждался. Несмотря на то что его меч летал вертолетным пропеллером, сиам теснил своего противника, с неменьшей скоростью работая когтистыми щупальцами. Еще немного — и совсем к стене школы прижмет. Непорядок, одним словом.
Мне уже пару раз приходилось работать СВД с примкнутой «Бритвой». Правда, в первом случае воспоминания были отрывочными. Перемкнуло меня тогда знатно, все воспринималось словно в бреду. Но одно я помнил чётко — с той баррикады, где я воевал столь необычным оружием, не ушел никто.[11] Второй раз получилось лучше в плане контроля над собой. Тогда я с собакоголовым воевал, одетым в пуленепробиваемый тактический костюм пятого класса защиты. Надо отдать должное, воевал мутант отменно. Но все же ему это не помогло.[12] Что ж, будем надеяться, что приобретенный навык никуда не делся.
Я сделал широкий горизонтальный мах понизу, словно траву косил. «Бритва» прошла сквозь плоть примерно с таким же сопротивлением, как через воздух. «Бритва» — она и есть «Бритва».
Мутант взвизгнул дурниной — и рухнул на колени. Что и ожидалось. Ежели любой твари, у которой есть ноги, подрезать сухожилия, кидаться на людей она больше не будет. И ходить, кстати, тоже.
Молодец с мечом воспрял было духом, двинулся вперед — но тут же отпрыгнул. Коготь длиной почти с человеческую руку просвистел в сантиметре от его лица. Более того — осознав, что сзади тоже имеется противник, мутант начал изменяться. Из его располосованной спины, прямо из раны вылез еще один коготь и потянулся в мою сторону. При этом на бугристо-красном затылке твари появился… один глаз. Такой же светящийся изнутри, как и на морде. Ну да, правильно. Если нам доступна почти мгновенная регенерация, то почему бы нам не уметь заодно менять форму плоти. Пусть не человеческой, но хотя бы мутантовой, той, что приспособилась кататься на своем братце-хомо.
Лезть под эдакий коготь мне решительно не хотелось даже со своей грозной «Бритвой». Как-то сразу вспомнился фильм с Данди-«Крокодилом», где он достает огромный «боуи» с культовой фразой: «Разве это нож? Вот это — нож!» Ничего не хочу сказать плохого про «Бритву», но, когда перед твоим лицом с невообразимой скоростью машет костяная сабля, пытаясь тебя достать, лучше воспользоваться старым проверенным способом.
Я вскинул СВД и выстрелил…
Конечно, я чту Гаагскую мирную конвенцию, запретившую военным использование экспансивных пуль и оставившую это замечательное оружие только охотникам. Также я вполне согласен с неписаным законом войны, когда пленных солдат, уличенных в стачивании или рассечении крест-накрест кончиков своих пуль, расстреливают на месте — уж слишком жуткий раневой канал оставляет пуля «дум-дум» в теле человека. Но война с мутантами — совсем другое дело. И когда не требуется высокоточная стрельба, я без каких-либо угрызений совести меняю магазин, снаряженный снайперскими патронами, на другой, в котором притаились пули, разворачивающиеся в теле противника словно щупальца Туманной медузы…
