Митчел Сканлон - Сошествие Ангелов
— Если только это вообще возможно, — вставил Захариэль.
Лев метнул в его сторону сердитый взгляд, потрясший юношу до глубины души.
— В данный момент придется считаться с любыми предположениями. Вероломство и хитрость сарошанцев безграничны. С этого момента мы не можем никому доверять, и готовиться надо к самому худшему.
Лев снова переключил свое внимание на астропата, и Захариэль, освободившись от враждебности во взгляде примарха, ощутил волну облегчения.
— Госпожа Аргента, — обратился Лев к астропату, — если сарошанцы в самом деле сумеют привлечь на свою сторону порождения варпа, чем это может нам грозить?
— Если они добьются успеха, это будет худший из врагов, с каким вам когда-либо приходилось сражаться.
— А почему бы просто не разбомбить это место с орбиты? — спросил Лев. — Тогда бы мы избавились от большей части угроз.
— Но только не от этой, мой лорд, — сказала Аргента. — Поток энергии уже приведен в действие, и любая атака, нацеленная на его прерывание, обречена на провал.
— Тогда как же нам с ними бороться?
В ответ на вопрос примарха вперед выступил брат-библиарий Исрафаэль.
— Я попробую ответить, мой лорд. После кровавых сражений нашего Легиона на полях Периссуса я занялся разработкой методов борьбы против подобных созданий. Это было еще до вашего присоединения, мой лорд.
Лев нахмурился, и Захариэль невольно вспомнил, насколько он не любит напоминаний, что Легион возник задолго до того, как он стал командиром.
— Продолжай, — бросил Лев. — Как можно победить эту растущую силу?
— При помощи электропсионических пульсаций, — ответил Исрафаэль. — Конечно, трудно определить точно, каким будет их взаимодействие с потоком энергии, но я уверен, что они разрушат возникшее псионическое поле и…
— Помедленнее, пожалуйста, Исрафаэль, — сказал Лев и поднял ладонь, словно отгораживаясь от потока слов. — Я уверен, ты знаешь, о чем говоришь, но не забывай, что мы — воины. Если хочешь, чтобы тебя поняли, начни сначала и объясни все простыми словами.
— Да, конечно, я буду говорить просто, — согласился Исрафаэль, и Захариэль в душе посочувствовал библиарию, испытавшему на себе раскаленный от гнева взгляд примарха. — Я уверен, что детонация электропсионического пульсационного оружия где-нибудь поблизости может нейтрализовать действие растущего потока энергии.
— А что представляет собой «электропсионическое оружие», о котором ты толкуешь? — спросил Лев.
— Это просто модифицированная циклоническая боеголовка, — пояснил Исрафаэль. — При помощи механикумов мы можем удалить взрывчатку обычной боеголовки и заменить ее генератором электропсионических пульсаций, который будет производить потоки энергии, враждебной существам имматериального мира. А что до разрушения накопленной энергии, так надо будет просто взорвать устройство как можно ближе к ее источнику.
— Понимаю, — кивнул Лев. — Какой будет форма этого устройства? Вероятно, что-то вроде бомбы, но можно ли ее просто сбросить с шаттла?
— Нет, — ответил Исрафаэль. — Выработка пульсаций должна направляться кем-то, кто обучен обращаться с псионическим полем.
— Другими словами, ты должен быть поблизости до самого момента взрыва?
— Верно, — подтвердил Исрафаэль. — И не только я, но и все братья, способные сражаться и обладающие псионическим потенциалом.
Лев кивнул:
— Немедленно начинай работать над этим оружием. Сколько тебе потребуется времени?
— Самое большее — несколько часов, — заверил его Исрафаэль.
— Хорошо, — сказал Лев. — Приступай сейчас же.
Глава 22
Темные Ангелы из отделения Захариэля собрались у аппарели «Грозовой птицы», чтобы выслушать последние наставления сара Хадариэля перед первым сражением на поверхности Сароша.
«Грозовые птицы», стоящие на пусковой палубе левого борта, были готовы в любой момент вылететь к видневшейся внизу планете, и все присутствующие с нетерпением ожидали начала атаки. Возглавлял высадку десанта сам Лев, и Захариэль, несмотря на боль, причиняемую незажившими ожогами, полученными во время нападения на «Непобедимый разум», принимал участие в операции, поскольку прошел необходимое для библиария обучение.
Немиэля назначили руководить одним из отделений Льва, и, несмотря на лихорадочное возбуждение, овладевшее перед битвой каждым воином, Захариэль не мог не ощутить укола ревности из-за включения брата в группу примарха. Лютер не принимал участия в миссии, и его отсутствие сильно удивило Захариэля, но он увидел, как помрачнело лицо Льва, когда Хадариэль упомянул имя его заместителя, и желание выяснять причину его отсутствия мгновенно пропало.
— Похоже, нам предстоит опасная вылазка, — сказал Аттиас, и Захариэль был рад услышать знакомый дружеский голос.
Аттиас стал прекрасным Астартес и надежным боевым братом.
— Мы всегда сталкиваемся с опасностью, — процитировал Элиат одно из учений Легиона.
Он тоже с честью преодолел все испытания Астартес и теперь был одним из лучших тяжеловооруженных воинов Легиона.
— Мы же Астартес. Мы — Темные Ангелы. Нам не грозит смерть от старости. Смерть или слава! Верность и честь!
— Верность и честь, — повторил Аттиас. — Понимаешь, я совсем не против опасности, я только хотел знать, основана ли наша стратегия только на действии экспериментального устройства. А если бомба не сработает, что тогда? Если нас ждет разочарование, мне бы не хотелось иметь в запасе только внешность Элиата.
Собравшиеся вокруг воины дружно рассмеялись. Даже сам Элиат, чье широкое, плоское лицо и плотное телосложение давно служили мишенью для дружеских шуток.
— Лучше уж моя внешность, чем твое искусство фехтования, — парировал он. — Можно лишь надеяться, что противника отвлечет свист твоего меча, пока ты раз за разом промахиваешься.
— Мы — Темные Ангелы, — заговорил Хадариэль, и смех прекратился. — Мы — Первый Легион, воины Императора. Ты спрашивал, доверимся ли мы знаниям механикумов и мудрости брата-библиария? А я спрошу: как же им не доверять? Разве наука не освещает путь всего Империума? Разве наука не лежит в основе наших главных принципов? Разве это не краеугольный камень, на котором построен фундамент общества будущего? Да, мы доверимся нашей науке. Мы доверим ей свои жизни, как вверяем себя и все человечество управлению Императора, возлюбленного всеми.
— Прости, магистр, — пристыженно сказал Аттиас. — Я не хотел никого обидеть.
— Здесь нет никакой обиды, — ответил Хадариэль. — Ты задал вопрос, а в этом нет вреда. Если настанет время, когда Темные Ангелы предпочтут избегать вопросов, значит, мы утратили свои души.
Захариэль, слушая магистра ордена, всматривался в лица окружавших его людей. Некоторые были ему знакомы еще по Калибану, и братские и воинские узы, их связывающие, были крепкими, как керамит. Вернее, еще крепче, поскольку керамит можно было рассечь соответствующим оружием, но верность братьям, как считал Захариэль, разрушить было невозможно.
— Магистр ордена прав, — сказал Захариэль, вспомнив давно услышанные слова. — Мы, Астартес, созданы, чтобы служить человечеству. Мы — Темные Ангелы и на полях сражений следуем руководству Льва. А он говорит, что выигрыш в битве определяется способностью быстро адаптироваться к изменяющимся условиям. Побеждает тот, кто быстрее извлечет пользу из сложившейся ситуации. Мы получили мощное оружие, чтобы разбить противника, и было бы глупо им не воспользоваться.
— Значит, мы им воспользуемся, — сказал Элиат. — Я надеюсь, ты простишь мою смелость, но я знаю тебя достаточно давно, чтобы предположить, что в твоей голове уже созрел план. Изобретение — это только часть того, что нам необходимо. Нам нужен еще и план, чтобы им воспользоваться. У тебя он есть?
— План есть, — согласился Хадариэль.
Пока он излагал свой план действий, Захариэль снова обвел взглядом лица воинов и на каждом увидел выражение непоколебимой решимости.
Сарошанцы обречены, просто они еще не знают об этом.
Время приближалось к полудню, и палящее солнце достигло зенита.
Для коренных жителей Сароша это было самое спокойное время дня, обычно проводимое в дремоте в тени своих жилищ, пока не спадет самая сильная жара. Но недавно прибывший на планету военный контингент армии Империума, не говоря уже об Астартес, не следовал местным обычаям.
Четыре штурмкатера с воем и ревом пронеслись низко над пустыней, направляясь к своей цели — небольшому селению из сборных построек, определенных с орбиты как горнодобывающая база Один-Зета-Пять.
Захариэль сидел у дрожащего фюзеляжа ведущего штурмкатера, рвущегося сквозь атмосферу планеты навстречу битве. Вокруг с оружием в руках расположились Темные Ангелы, готовые сурово отомстить за нападение на их корабли и гибель товарищей. Эта война была начата сарошанцами, но Темные Ангелы твердо решили довести ее до конца.
