Илья Тё - Свобода для Господа Бога
Но за мгновение до начала этой бешеной свистопляски, молниеносного комнатного боя, уже унесшего души его ближайших товарищей, что-то холодное и в то же время обжигающее коснулось его виска. Чуть искривило траекторию и метнулось дальше, по направлению к цели. Гор не успел осознать, что это было – пуля, сгусток плазмы или стрела.
И вдруг все стихло.
Осторожно отталкиваясь непослушными руками от пола, Гордиан чуть приподнялся и сел. Голова кружилась. Из живых в комнате остались только стоящий прямо Аякс и Никий, почему-то, как и Гордиан, сидящий на корточках, прижавшись руками к полу. Все остальные были мертвы.
Гор поднял руку к правому уху – висок заливала кровь, а верхняя часть ушной раковины отсутствовала.
Он, как во сне, посмотрел на Никия.
– Прошу прощения, командир, – сказал молодой офицер, смущенно улыбаясь, – извини за ухо. Просто стоял я, понимаешь, за Брандом, чуть сбоку, вот и пришлось, так сказать, скользящим рикошетом, скорректировать полет метательного кинжала через твой висок. Но зато я попал!
Обалдевшими глазами Гор глянул перед собой.
В самом центре бойни, раскинув руки, как будто в посмертном распятии, картинно лежал Тэдди Октавиан в космическом доспехе, шлеме и… с ручкой здорового метательного кинжала, торчащего из середины лица.
Секционная броня шлема не закрылась, упершись в лезвие и оставив открытой челюсть и нос. Кинжал торчал прямо оттуда, чуть выше скулы и немного левей переносицы.
Гор снова посмотрел на Никия. Тот сидел немного левее и сзади, сразу за массивной тушей Бранда, разрезанного лучом.
И Гор понял. Никий не мог метнуть кинжал так, чтобы попасть в Октавиана прямо, ибо его закрывали Бранд Овальд и сам Фехтовальщик.
И он бросил свое оружие по дуге!
Кинжал ударил Гора в висок, а затем, срезав ухо и изменив траекторию от удара плоскостью лезвия в череп Фехтовальщика, вошел бессмертному стратигу Нуль-Синтеза прямо в клонированную рожу отточенным острием. Классный бросок!
– Ну понимаешь, – продолжал тем временем оправдываться Ник, – ты ведь все делаешь лучше, чем я. Ты лучше со шпагой, лучше в стрельбе. А вот ножи кидаешь так себе. Ну я и подумал, превзойду тебя хоть в чем-то! Почти год тренировался, представляешь?
Он встал. По-видимому, Бранд, оказавшийся в момент схватки прямо перед ним, спас Ника от картечи и АШК. Заслонил от смерти. С другой стороны, удар метательного кинжала в висок снес Гора на пол, тем самым укрыв экс-демиурга от прыгающих по комнате смертоносных лучей.
– А вообще-то, нормально получилось, – обозрев поле бойни, заметил под конец молодой консидорий. Вокруг лежали друзья, однако близость смерти, последние два года сопровождавшей их постоянно, притупляла в бойцах человечность. Они с Гором живы, и значит – хорошо.
Фехтовальщик еще раз посмотрел на Никия, на Аякса, на мертвого Тэдди Октавиана, на свежие тела павших товарищей. Затем отер ладонью кровь с изуродованного, лишенного уха виска, с размаха хлопнул себя по коленям и раскатисто, звонко, истерически захохотал.
Глава 9
Снова в путь
Воскрешение займет год.
Предателя правителя – не воскрешаем.
Аппарат пискнул, сообщая операторам, что процесс реинкарнации завершен.
Гордиан Оливиан Рэкс, диадох Седана, демиург Корпорации Нулевого Синтеза, властелин тринадцати сотворенных планет и собственной частной вселенной, бывший бог и бывший поваренок, чемпион боссонских авеналий и мушкетерский полковник, а ныне еще и Господь Твердого Космоса, с трудом прогоняя нервные импульсы по только что синтезированным мышцам брюшного пресса, сел внутри клонической колбы.
Крышка колбы с жужжанием открылась и явила миру костистое тело узкоплечего, но жилистого полуподростка.
Да, именно так! Гор отказался от великолепных клонических оболочек, предлагаемых ему на выбор программой Хеб-седа. Рослые гиганты, красавцы с атласной кожей, груды мышц, точеные лица женских соблазнителей…
Он послал их к черту. Он выбрал тело, к которому привык за два года безумных мытарств по этой проклятой планете.
Жалкое тело раба. Непобедимое тело чемпиона дуэльных схваток.
Поджарое тело солдата, закаленное походами и боями. Тело бойца.
Тело, в котором он познал Лисию.
Тело, в котором он разил своих врагов.
Напрягая непослушные руки, Гордиан вылез из колбы.
На него глядели, сверкая начищенным оружием, воскрешенные час назад Бранд, Крисс и конечно же маршал Трэйт собственной блистающей латами персоной.
Неразлучный Никий, герой последней схватки с Тэдди Октавианом, бравый мушкетер и «богоубийца», стоял тут же, вытянувшись перед возрожденным командиром «в струну». Впрочем, и другие, включая маршала Трэйта, стояли почти так же. Выправка, мать ее за ногу! Пятка к пятке, носки в стороны, бравую грудь – колесом!
– Вольно, – сказал Фехтовальщик автоматически. – Вы чего это, братцы? Расслабьтесь, чай я не Боринос.
– Да мы так, – смущаясь, прогудел Бранд, – из личного уважения, а не по уставу.
– Ну отчего же «не по уставу», – заметил Крисс. – Гор ведь у нас теперь не только вместо Его величества короля, но и вместо самого Господа Хепри. Натуральный бог, можно сказать!
Трэйт же просто шагнул вперед и крепко прижал Гордиана к своей могучей груди.
– Спасибо, – просто сказал он.
Чуть дальше стоял Аякс, маяча, как и в прошлый раз, в раскрытом дверном проеме. Привычка у него, что ли, такая?
– С удачным Хеб-седом, сударь! – сказал древний, как мир, архонт и изысканно поклонился.
Роскошные волосы цвета платины бледной россыпью разбрызгались по плечам, закрывая прекрасное лицо с нежной шелковой кожей. Чудесные ресницы, достойные юной девы, прикрыли глаза, видевшие рождение вселенных. Он трогательно приложил руку к груди. Форма ладони была совершенна, а ногти ухожены до невозможности.
«С удачным Хеб-седом! – повторил мысленно Гордиан Рэкс. – Воистину…»
Прошли уже сутки с момента, когда Тэдди Октавиан упал в Пашкот-паласе с кинжалом в голове. События в 143-й Множественности Искусственного Мироздания все это время стремительно неслись вперед. По большому счету, в момент, когда Гордиан Рэкс вошел в центр управления храма в Эльбинике, королевство рабовладельцев пало и сервы по всем провинциям безграничного планетарного королевства сбросили ошейники.
Шательены и церковники упали, сраженные внезапной летаргией.
Силовые поля над твердынями церкви схлопнулись фиолетовыми пузырями. Оборудование для синтеза материи и энергетические установки стали добычей рабов.
Либер Рихмендер, единственный из руководства армии, не участвовавший в финальной схватке в Пашкот-паласе, а потому оставшийся в живых, за это время направил части Равных к ближайшим континентам и удаленным планетам-кавернам через порталы храмов. Знамена Республики взвились везде, куда ранее простиралось королевство Бориноса Вечного.
Сам Гордиан Рэкс, как профессиональный взломщик, прежде всего занялся изучением Эшвенской системы. Познакомившись с архитектурой и программным обеспечением этого потенциального конкурента Нуль-Корпорации, он был очень удивлен. Тэдди Октавиан, он же Хепри, действительно обладал уникальными возможностями, недоступными не только рядовым демиургам Нулевого Синтеза, но даже архонту Аяксу.
В частности, он имел доступ к неизвестным технологиям реинкарнации. Случай с воскрешением Хавьера, после того как на поле под Шерном Гор вырезал ему шунт, прояснился. Храмы могли воскрешать не только подключенных к шунтам, но и вообще любых существ, умерших в Твердом Космосе!
Король, епископы и некоторые из их приближенных, в число которых входил и Хавьер де Катрюшен, могли быть воскрешены независимо от работоспособности шунта в момент смерти. Пси-матрицы погибших считывались непосредственно с затухающего мозга мертвецов спутниками, вращавшимися внутри планет-каверн. Естественно, данная возможность скрывалась от большинства обитателей этого мира.
Это был уникальный шанс, и Гор не замедлил им воспользоваться.
Получив доступ к клоническим технологиям, новый Господь Твердого Космоса, апостол и кардинал в одном лице Гордиан Рэкс, по прозвищу Фехтовальщик, решился воскресить всех солдат, павших во время войны. Именно «всех солдат», а не только «всех сервов» или «солдат Республики».
Жертвы двухлетней кровавой бойни на полях Эшвена, до последнего человека, исключая, быть может, единичные экземпляры особо ретивых врагов восстания, таких как сам король Боринос или кардинал Амир, стали один за другим пробуждаться в палатах реинкарнации. Вся процедура, учитывая количество убитых и умерших от ран, должна была занять, без малого, год, а то и более, однако Гордиана это совершенно не останавливало.
Светлые чудеса!
Столица Республики ликовала. Воскрешались даже павшие шательены, и хотя тех из них, кто прославился наиболее жестокими преступлениями против сервов, лишили бывшей собственности, в живых оставили почти всех. В некотором роде в обществе возник великий «социальный консенсус», свободные снова жили бок о бок с сервами, сбросившими ошейники. Бойня прекратилась, и воцарился мир.
