Сергей Малицкий - Блокада
— У меня веревка есть, — отозвался Кобба, — А вот патронов осталось не так много. Один магазин, и тот неполный.
— Филя ранен! — крикнула Ярка. — И Рашпик.
Мальчишка и толстяк сидели у каменных ног памятника с лицами героев. Дробь собачников посекла им плечи, лица, но глаза ни у того, ни у другого не пострадали. Рук попеременно зализывал раны у обоих, явное предпочтение отдавая Филе.
— Нормально, — постарался улыбнуться сквозь слезы мальчишка, — Сначала вообще боли не чувствовал, а теперь… печет немного. Ничего, Рук справится.
— Ну… — Рашпик с досадой закряхтел, — Если мальцу нормально, то я ныть не буду. А хотелось бы поныть, точно говорю, хотелось бы.
— Будем спускаться, — вздохнул Пустой. — Надо осмотреться. К тому же среди этих, — он кивнул на заполненную трупами площадь, — не было переродков. Думаю, что они еще появятся.
Файка нашел Рашпик. Едва Филя с толстяком спустились вниз и мальчишка ринулся осматривать брошенные ружья и собирать патроны из подсумков собачников, Рашпик заорал диким голосом:
— Тут он!
Файк лежал, прижатый трупом лошади, на полпути между постаментом и куполом светлых. Глаза у него были открыты, но из груди доносился предсмертный хрип. Куртка была изодрана очередью Коббы. Коркин присел рядом, дотронулся пальцами до сереющей щеки. Файк заморгал глазами.
— Зачем, Файк? — спросил Пустой.
— Я — слуга Галаду, — прошелестели сухие губы.
— Чего он хотел от тебя? — спросил Пустой.
— Он хотел, чтобы я ему служил, — ответил Файк и начал искать глазами Пустого, словно потерял зрение. — Хотел, чтобы я следил за тобой, механик. Чтобы привел орду в Поселок. Чтобы гнал тебя до Бирту, чтобы убил светлых. Галаду не нужны светлые. Они мешают, хотя и глупы. И еще… Еще…
— Кто такой Галаду? — спросил Пустой.
— Еще… если я не смогу… Я должен… — Файк захрипел, забулькал кровью, но все-таки произнес: — Убить тебя, механик.
— Нет. — Блеснул клинок.
Кобба вытер лезвие о круп лошади.
— Смотри, механик.
Коркин с отвращением вскочил на ноги. Веселый сборщик Файк уже не был Файком. Руки и ноги его удлинились, и теперь, вместе с уходящей из помутневших глаз жизнью, медленно укорачивались, пряча костяные когти, шипы и шпоры на коленях, локтях, плечах.
— На последний прыжок силы у него были, — мрачно заметила Лента и кивнула Коббе. — А ты, аху, не только хорошо стреляешь, но и владеешь мечом неплохо.
— Ну что же… — Пустой поднялся на ноги, смахнул с ресниц и волос белые точки пепла. — По всем правилам нам осталось встретить еще Ройнага и эту девку без лица.
— Хона ее зовут, — ответила Лента, — Не советовала бы я тебе с нею встречаться. По слухам, она куда искуснее во владении мечом, чем ее бывший правитель Богл. К тому же она действует только наверняка.
— Однажды я смог затянуть ей руки петлей, — усмехнулся Пустой.
— Она позволила тебе это сделать, — той же усмешкой ответила Лента, — Она многое позволяет мужчинам, но при условии последующего приготовления из них какого-нибудь лакомства.
— Ну… — Пустой поправил на плечах мешок, — В мои планы это не входит.
— А Ройнаг, скорее всего, давно уже спит под боком у какой-нибудь вдовушки в приболотной деревеньке, — заметил Рашпик и с досадой смахнул со щеки слюну Рука. — И правильно делает, кстати.
— Вот. — Покрытый ссадинами и отметинами Филя поднял над головой сразу с пяток ружей. — Есть из чего выбрать!
— Пошли! — кивнул Пустой.
— А они нас не посекут своими лучами? — с подозрением посмотрел на опаленный купол светлых Кобба и потер ладонью грудь, — У меня не самые хорошие воспоминания об этих ребятах.
— Не думаю, — твердо сказал Пустой, — Тем более, как видите, их осталось всего трое. И все трое нас встречают.
Коркин прищурился. У открывшегося в основании купола прохода и в самом деле стояли трое. Один — худой, чернявый, с перевязанной тряпками окровавленной рукой.
Второй — высокий и рыжий. Третья — маленькая и худая навроде Ярки.
— Йози-Ка, Рени-Ка и Яни-Ра, — назвал всех троих Филя.
— Надеюсь, ты оставишь пока все мысли о мести? — повернулся к Ленте Пустой.
— На Нотту-Ра твои надежды могут не распространяться, — отрезала Лента.
Глава 40
— Это что?
Пустой положил на стол короткоствол. Яни-Ра, которая сидела вместе с Рени-Ка за круглым столом центрального зала светлых напротив механика, Фили, Ленты и Коббы, усмехнулась.
— Твой аху понимает язык светлых?
— Нет, — мотнул головой механик.
— Тогда придется поганить рот языком твоего воспитанника, — скривилась светлая. — Чтобы не тратить времени на перевод. Зачем-то ты ведь захотел посадить за стол аху?
— У него есть вопросы к вам, — ответил Пустой. — Точно так же, как у меня и у Ленты.
— Я уже сказала один раз тебе, механик, — процедила, не стирая с лица презрительной улыбки, Яни-Ра, — на вопросы о твоем прошлом я отвечать не собираюсь. Сходишь к девятой пленке — сам все вспомнишь. Этот предмет — из твоего прошлого. На всякий случай все предметы из твоего прошлого, что у тебя остались, остались по моей воле. Или ввиду их неважности. И говорю я сейчас с тобой по собственной воле. Или ты примеряешь на себя одежду спасителя и ждешь благодарности?
Пустой помолчал, крутанул на столе короткоствол. Яни-Ра продолжала гнуть губы в усмешке.
— Это и вправду предмет из твоего прошлого, — подала голос Лента. — Это пистолет, механик. Так он называется на… нашем языке. Сразу добавлю: твой мешок тоже из твоего прошлого, там он назывался — рюкзак.
— Это я и так вспомнил, — медленно проговорил Пустой. — И язык из моего прошлого я тоже не забыл. Это что такое?
На стол легли два устройства, напоминающих коротко-стволы, но имеющие необычную, вроде дверной ручки, рукоять и темный раструб вместо дула.
— Смотри-ка, — усмехнулась Яни-Ра, — А ведь Йоши-Ка должен был их убрать из твоего мешка. Наверное, забавлялся, смотря, как ты их пытаешься оживить. Или понять их предназначение. Вот, держи, может быть, пригодится.
Яни-Ра бросила на стол черный диск с отверстием.
— Это настройщик. У тебя в руках нейтрализатор. Или тор. Сейчас не настроен. Пока он не настроен, он не заряжается, не работает. Для каждого… мира своя настройка. Сейчас он настроен на… твое прошлое, но ты не там. Надень диск на раструб.
Пустой взял диск, поднял один из нейтрализаторов, насадил диск на дуло. Раздалось тихое гудение. На диске засветился один из штрихов.
— Поверни нейтрализатор вправо до щелчка, — сказала Яни-Ра, — Вот. Видишь, загорелся огонек на стволе. Можешь снимать настройщик. Нейтрализатор уже заряжается. За двое суток может зарядиться на пять импульсов. Но он бесполезен здесь.
— Почему? — нахмурился Пустой, — Для чего он служит?
— Это тоже вопрос из твоего прошлого, — растянула губы в улыбке Яни-Ра. — Но я отвечу. В каждом… мире есть не только его обитатели, но и гости. Гости отличаются от обитателей. Чаще всего они нежданные гости. Или даже тени гостей. Их… изображения, пусть и с элементами материальности. Это устройство уничтожает таких гостей. Выбрасывает их прочь, если это изображения. Уничтожает в пламени, если гости на самом деле материальны. Правда, последнее не всегда. В последнем случае сначала иногда нужно… повредить гостя. Нарушить его целостность.
— Принцип работы прибора? — спросил Пустой.
— Каждый мир имеет свои… вибрации, настройки, — Пожала плечами Яни-Ра, подергала себя за подбородок и рассмеялась, — Тебе ли об этом спрашивать? Ну ладно, не буду тебя мучить. Есть вещи, которые находятся не только в твоем прошлом, но и еще глубже, и мне они неизвестны наверняка.
— Вы… гости здесь? — спросил Пустой, рассматривая нейтрализатор.
— Да, — кивнул Рени-Ка, который до этого не произнес ни слова. — Так же, как и ты, и твоя девчонка…
— Я — ничья! — ударила ладонью по столу Лента.
— …и этот аху, — как ни в чем не бывало продолжил Рени-Ка, — За этим столом только один абориген — вот этот заклеенный пластырем лесовик, которого ты назвал Филипп. Когда прибор зарядится, ты сможешь сжечь любого из нас, и девчонку, и аху. Но пока только Йози-Ка. Остальных сначала придется ранить.
— Или убить, — усмехнулась Яни-Ра, — Так интересно… разжевывать всякую ерунду и смотреть, как ты пытаешься ее усвоить. Мы здесь не изображения, а во плоти.
— А там, на крыше? — спросил Пустой, — Вы исчезли! И Вери-Ка исчез!
— А ты хотел, чтобы он погиб под клинком ордынца? — поднял брови Рени-Ка.
— Для Твили-Ра это был бы лучший выход, — напомнил грустную весть Пустой.
— Мы еще поговорим об этом… может быть, — поджал губы Рени-Ка.
— Там мы были не сами собой, — согласилась Яни-Ра. — На второй внешней базе мы всегда были… изображениями. Слишком тесный контакт с… дикими обязывал быть осторожными. Нас слишком мало. Поэтому мы были изображениями, энергетическими дублями. Мы называем это состоянием трансляции, наши образы — транспоренами. С высоким разрешением, какими ты видел нас у себя на крыше. Или с низким, какими… ты тоже нас видел. Оглянись. Видишь эти кресла? В кресла, подобные этим, мы садились на первой внешней базе и перемещались туда, куда нам было нужно. Мы даже можем перемещать не слишком большие материальные предметы, как, например, эти нейтрализаторы. И собственные изображения.
