Алексей Куликов - Дорога к дому (СИ)
А`Ани прервалась на мгновение и, покопавшись недолго в пенале с накопителями, извлекла ярко-фиолетовый кристалл ромбовидной формы. Вставив его в проектор, женщина активировала голограмму — проявившуюся над столом в виде голубоватой сферы с множеством отдельных огоньков по всему периметру и в глубине, а также с бесчисленными линиями, пересекающимися под прямыми углами, — и некоторое время сосредоточенно рассматривала её.
— Это трехмерная модель инстайта 212, — оторвавшись от созерцания голограммы и повернувшись к Безымянному, пояснила она. — Вернее, проектная матрица. Такой должна была быть лаборатория в соответствии с первоначальными планами строительства, и, вероятно, некогда она действительно соответствовала этим чертежам.
— А когда, — человек указал рукой на светящийся макет, — в смысле, как давно…
— Шесть тысячелетий, — уловив суть вопроса, ответила А`Ани. — Как вы понимаете, с тех пор кое-что изменилось. Лаборатория множество раз перестраивалась и обновлялась…
— Тогда какой смысл в этой схеме! — вспылил Безымянный.
Женщина-техник согласно кивнула — движением, восхищающе грациозным.
— Небольшой, полагаю. Но это всё, чем мы располагаем в настоящий момент. Правда, есть некоторая надежда, что изменения не столь значительны, как можно было бы предположить. Сейчас… — она вновь сосредоточилась на схеме, руки её приблизились к голограмме, заскользили по её поверхности — и карта-схема преобразилась. Вместо сферы над столом проявился чуть вытянутый в длину квадрат верхнего этажа, с отходящими вверх искривленными… линиями, каналами — Безымянный даже и не знал, как правильно назвать то, что предстало перед ним. — Это воздушные шахты, — указав именно на убегавшие вверх линии, пояснила А`Ани. — Наши разведчики уже некоторое время наблюдают за инстайтом, и им удалось выяснить, что вот эти воздуховоды, — она указала на семь каналов, — существуют и активно используются до сих пор. Мы пришли к выводу, что, по крайней мере, их шахты в достаточной мере сохранили свою конфигурацию, соответствующую изначальной.
— В достаточной мере? — Безымянный не знал: то ли смеяться, то ли — плакать. — Мне не нужны ваши предположения! Мне необходим четкий план…
— Я всё прекрасно понимаю, лейн Александер, — сделав останавливающий жест рукой, проговорила женщина-техник. — Но при всём нашем желании облегчить ваш путь мы ничего не можем сделать. Инстайт 212 был покинут примерно за восемьсот лет до уничтожения наших предшественников. Да и ко времени его полной консервации использовался по большей части как запасное хранилище. После его открытия и запуска прошло ещё около пятидесяти лет до нынешнего момента. Мы не знаем, не можем знать, каковы его структурные изменения: все эти записи были либо потеряны, либо уничтожены во время Восемнадцатого похода. Так что…
Она развела руками, давая понять, что ничего не может поделать.
— Ладно, — Безымянный даже не пытался скрывать своего раздражения, — с этим всё ясно. Теперь насчет места. Как далеко располагается этот инстайт? Хотя бы это вам известно?
— Ооо, с этим как раз всё очень просто, — женщина-техник проигнорировала откровенную провокацию в последнем вопросе своего собеседника и вытащила из стопки свернутых бумаг подробнейшую карту филиала Валентиниана, ограниченного с севера горами Солнца, а с юга — грядой Авэрских гор, доходящих до моря Скорби на юго-востоке. Развернув её и придавив углы, А`Ани указала на небольшую точку в северной части и пояснила: — Это наше нынешнее местоположение. А вот здесь, — её палец прочертил кривую линию и остановился в западной части карты, — находится ваша конечная цель.
Безымянный уперся взглядом в указательный палец женщины, застывший на карте, прикинул про себя расстояние и застонал. Вслух.
— Дьяволы и бесы! — ругаться ему понравилось несколько больше, чем стонать. — Да тут же не меньше пятисот миль!
— Шестьсот двенадцать — если быть точным, — менторским тоном, от которого начинали ныть зубы, уточнила женщина-техник. — Чуть больше или чуть меньше — это зависит от того, какой путь вы выберете.
— Шестьсот миль! По бездорожью, безлюдью, в самое сердце филиала!.. — У Безымянного даже дыхание свело от гнева. — Да вы понимаете, что только на переход в одну сторону уйдет не меньше месяца?! Месяца — слышите вы? А ведь и обратно будет ровно столько же, да ещё мне придется тащить на себе этого вашего…
— Фассора Суффо, — подсказала А`Ани, заметив, что человек тщетно роется в памяти, пытаясь вспомнить имя своей будущей цели.
— Вот-вот, — согласно кивнул Безымянный. — Этого вашего фассора Суффо! Старика — по вашим же словам! Да вы в своём уме? Он же умрет ещё до того, как мы одолеем половину пути…
— Я понимаю ваше беспокойство, лейн Александер, — женщина-техник вплотную подошла к Безымянному и, положив руку на его плечо, заставила умолкнуть, заставила посмотреть себе прямо в глаза. — Но всё будет совсем не так, как вы себе представляете. Не будет ни долгого пути, ни тяжелого возвращения. Я гарантирую вам, что эта работа не отнимет у вас больше двадцати дней…
— Двадцати дней?.. — человек смолк на полуслове, озаренный внезапной догадкой. — Стинеры! Конечно же… Только сразу предупреждаю, — Безымянный деловито прищурился, прикидывая про себя сроки, — мне потребуется не меньше суток для разблокировки моих имплантов…
— Не стинеры, — женщина-техник качнула головой и улыбнулась той самой, доводившей Безымянного до белого каления, таинственной и всезнающей полуулыбкой. — У нас есть свои способы перемещения, отличающиеся от тех, что использует Конфедерация, но не менее эффективные, лейн Александер, смею вас уверить.
— Хорошо, — Безымянный постарался произнести это слово насколько можно ровно, бесстрастно… Ах, как же он устал от этой вечной недоговоренности, неопределенности.
— Есть ещё кое-что, лейн Александер, на чем мне хотелось бы заострить ваше внимание.
А`Ани напряженно уставилась на трехмерную модель, плавно вращающуюся над столом.
— И что же это? — несколько натянуто поинтересовался человек.
— Дело в том… — женщина-техник слегка смутилась. — Я понимаю, что конфедераты привыкли решать определенные проблемы весьма… решительно — скажем так. Но в тех условиях, в которых вам предстоит работать, есть некоторые вещи, которых нельзя допускать ни при каких обстоятельствах.
— Повторюсь, — Безымянный раздраженно повел плечами. — Что это?
— Вам ни в коем случае, ни при каких условиях нельзя убивать!
От нелепости прозвучавшего требования Безымянный вначале онемел, а потом нервно хихикнул:
— Да вы в своем уме? — губы его растянулись в тонкой насмешливой улыбке. — Я что ж, по-вашему, самоубийца? В таких делах, как ваше, без ликвидаций, как правило, не обходится. Вы же не дети, сами всё прекрасно понимаете! Или вы полагаете, что этот Суфф не охраняется?..
— И, тем не менее, я продолжаю настаивать, — тон женщины оставался бесстрастным, но в глазах на мгновение промелькнул гневный огонек. — Никаких убийств!
— Милосердие к врагам? — Безымянный уже перестал удивляться, лишь обреченно качал головой.
Женщина тонко улыбнулась — зеркальное отражение улыбки Безымянного.
— Расчет. Видите ли, все техники любого клана связаны между собой. Эта связь не столь явна, как у некоторых других народов, и всё же она есть. Иными словами, на очень глубоком подсознательном уровне существует некое сродство сознаний, делающее нас единым целым. И, являясь целым, мы способны ощущать выпадение части…
— Говоря проще: если я кого-то убью — они сразу же это почувствуют, — хмуро уточнил Безымянный. — Понятно. Что-нибудь ещё?
— О да, лейн Александер, — зрачки А`Ани задумчиво сузились, женщина подняла руку и принялась теребить локон с удивительно детской непосредственностью. — Есть ещё кое-что… — через некоторое время промолвила она. — Тот клан, с которым вам предстоит работать, — небольшая заминка на последнем слове, — он является древнейшим. Самый старый и дальше всех продвинувшийся из всех. Фассор Суффо был основоположником раскола нашего рода, его… идеи, как и методы их воплощения… они расходились со всем, что составляет основу моральных кодексов техников. Собственно, это и послужило причиной раскола… Я не могу даже представить, как далеко продвинулись наши собратья под предводительством фассора, но одно я могу вам сказать со всей очевидностью: они извращены, лейн Александер! Извращены, как самый подлый и низкий Полуживой. И они невероятно жестоки! Оружие, системы дистанционного разрушения, биологические эксперименты, опыты над живыми существами в попытках превращения их в смертоносные машины — это далеко не полный перечень того, чем занимается фассор и его… люди. Они очень опасны, их инструменты во сто крат совершеннее, чем все, с чем вы когда-либо сталкивались… да и мы, к слову сказать, тоже. Вы должны быть предельно осторожны в своей миссии. Любой неверный шаг равнозначен гибели, любой…
