Александр Афанасьев - Время героев ч4
— Я бы не стал ловить его на процедурных вопросах. Он военный и этого не поймет. Да, он сначала нанес удар и только потом объявил войну, это хоть и не ставит его на одну планку с британцами, но поставит любые его будущие претензии под сомнение. Он военный и с ним нужно разговаривать порой жестко. Я бы ловил его на том, что он способствовал разжиганию конфликта, используя в качестве повода сомнительную ситуацию с его супругой. Это ударит по его самолюбию и, в случае официального предъявления претензий сделает посмешищем. Чтобы этого не произошло — он должен стать посговорчивее.
— А если он не будет посговорчивее?
— Тогда намекните что если он пойдет в лобовую, поддержки Германии он не получит — в этих кругах Империю часто называли по-старому, Германией — на данный момент мы единственные, кто не поучаствовал в этом никоим образом, мы сумели нормально отмобилизоваться и под шумок занять наиболее выгодные позиции. Гиря Германии на весах истории будет решающей, как и должно быть.
Кайзер размышлял какое-то время, упрямо набычившись, потом махнул рукой.
— А британцы?
— А с британцами следовало бы пожестче. Если они придут без Наследника — я бы с ними вообще не стал разговаривать. Послал бы к ним старину Августа и пусть он с ними поговорит языком старого прусского офицера.
Август фон Бок, старый прусский офицер, с хорошей династией за плечами, офицер черт знает в каком поколении, чем-чем — а дипломатичностью не отличался. Кайзер запретил ему выступать по ТВ после того, как он выругал оппонента в студии нецензурной бранью
— У нас как бы миротворческая миссия… но идея хорошая. Лично мне претит общаться с этими педерастами. А если Наследник будет?
— Тогда… будет лучше, если до начала беседы кто-то разъяснит ему позицию Германии. Нужно дать ему надежду…. Но небольшую, чтобы он за нее ухватился. Сказать, что Германия при определенных условиях придет на помощь… но это должны сказать не Вы, а кто-то другой, чтобы Вы имели возможность маневра. И чтобы британцы не думали, что мы и в самом деле собираемся приходить им на помощь.
— А что — нет, мой друг?
Полицай-президент Берлина нарвался на неожиданный и жесткий взгляд Кайзера. И понял, что этот разговор имеет для него куда большее значение, чем кажется.
— Британия всегда считала нас, европейцев здоровыми дурнями и отличным пушечным мясом, Ваше Величество — отчетливо выговаривая каждое слово, проговорил Марвиц — что касается меня, то я не дам за интересы Британии и ломаного гвоздя. Интересы Германии — вот высшая и единственная ценность для любого из Ваших смиренных подданных!
Кайзер потер нос.
— Иди и готовься к разговору. Пригласи Вилли, где он там болтается?
Полицай-президент Берлина поднялся во весь свой немаленький рост, направился к двери. Перед дверью — обернулся, выкинул руку в салюте
— Ваше Величество!
Обиделся… о мой Бог, неужели все — думают как он? Неужели…
В просторном, крашеном в серый цвет коридоре главной палубы — полицай-президент Берлина столкнулся с рыжим и веснушчатым Вилли Браушенбахом. Капитан цур зее[64] по званию, он возглавлял разведотдел Оберкоммандо дер Марине на базе в Бресте. Как и все, кто входил в личный штаб Кайзера — он обладал намного большими полномочиями: именно отсюда, из Брест — координировалась вся разведработа на территории бывшей Франции, ныне называемой Нормандией. Пока помнилось имя Франция, пока существовала Франция на африканском континенте — у капитана цур зее Вилли Браушенбаха была работа.
— Иди.
Капитан вопросительно повел головой
— Ты любишь Великобританию?
— Глаза бы не видели этих педерастов.
— Напрасно…
Капитан кивнул головой — понял.
А полицай-президент Берлина Александр Марвиц, выйдя на свежий морской воздух — долго стоял у борта и смотрел в расплывающуюся в ожидании рассвета темноту. Он понял… он все прекрасно понимал, и теперь думал, что делать. Потому что членам «Балтикум-Норде», тайного общества прусских и курляндских аристократов — разворот в сторону Британии был совсем не нужен…
— Разведка ВМФ следит за известной тебе субмариной?
Капитан цур зее утвердительно кивнул.
— Передаем с рук на руки… очень уж ходкая рыбка. Затопить?
Кайзер отрицательно качнул головой
— Нет. Не надо. Нет. Подводный флот занял позиции?
— Так точно. Волчьи стаи вышли на коммуникации, ждут только сигнала.
— Как они развернуты? Против какого противника они смогут действовать?
— Против любого — твердо ответил капитан цур зее Вилли Браушенбах
Первыми — прибыли британцы, они прибыли почти на час раньше обозначенного времени, как чувствовали. Вертолет Вестланд Бельведер завис над вертолетной площадкой Бисмарка, светя фарами, приняли его с трудом, потому что он был не палубной модификации. Получалось, что британская делегация прибыла со своего острова и прибыла на чем попало. Посадили и принайтовили с большим трудом…
Кайзер наблюдал за прибывшими в бинокль с главного мостика. Уловив что-то знакомое — кайзер передал стабилизированный бинокль стоящему рядом Марвицу.
— Слева.
Марвиц вгляделся в идущего в числе других членов делегации бледного, худощавого молодого человека. Как и на всех членах делегации — на нем была полевая форма британской армии. Не было ни таблички с именем ни знаков различия, он шел не по центру — а как бы в сопровождении.
— Это он. Наследник.
Кайзер окончательно вспомнил его. Последний раз они виделись на Кильской регате
— Кого он сопровождает?
— Кого-то из генералов. Кто еще не погиб.
Кайзер понимающе хмыкнул
— Ваше Величество?
— Иди…
Кайзер не глядя передал бинокль кому то назад. Остался на ходовом мостике — вглядываясь в серо-стальную хмарь неба и думая, как же поступить…
В отличие от британцев — русская делегация прибыла минута в минуту. Согласно спешно оговоренному протоколу — у них, так же как и у британцев — был всего лишь один вертолет и не более десяти членов делегации, не считая Его Императорского Величества. В отличие от британцев — русские сохранили большую часть своего тяжелого авианосного флота и сумели — таки сформировать в Атлантике мощную ударную группировку. Русские прибыли на Бисмарк на тяжелом транспортном вертолете Сикорского, который взлетел, скорее всего, с авианосца «Цесаревич Николай», прошедшего вчера Гибралтар и вышедшего на океанский простор.
В отличие от британцев — делегация русских состояла почти полностью из флотских офицеров, единственным из военных был уже сильно пожилой генерал-фельдмаршал Раевский, родственник царской семьи, да еще сам император, чья полевая десантная форма блекло смотрелась на черных, шитых золотом мундиров старшего офицеров Императорского флота. Однако — Государь выделялся среди офицеров Его флота какой то особенной выправкой и внутренним спокойствием и достоинством, хорошо видным со стороны. Если он и был разгневан — то этого невозможно было увидеть.
Государя Николая Третьего вышел встречать лично Кайзер, встреча состоялась на главной палубе линкора. Поскольку, Россия и Германия были дружественными странами — стороны при встрече исполнили необязательный, по дипломатическому протоколу, но обязательный по понятиям о дружбе жест — русский Государь шагнул вперед, они с Кайзером обнялись и троекратно расцеловались. При этом — ни один из них не обманывался в сущности этой встречи и мотивах собеседника.
— Рад видеть тебя в добром расположении духа… — начал Кайзер
Русский Император чуть отстранился от Кайзера, чтобы иметь возможность смотреть ему в глаза
— Ты взял на себя тяжелую работу, Штефан — сказал русский император
— Миссия миротворца всегда тяжела.
Николай Третий покачал головой
— Миссия адвоката еще тяжелее… Я понимаю их необходимость… но не могу представить, кем надо быть, чтобы защищать пред судом подонков, похитителей и убийц. Это тяжелая и неблагодарная работа.
Кайзер помрачнел. Русский Император глядел холодно и непреклонно. И Кайзер, почти ровесник злодейски убитого Александра Пятого, отца нынешнего Императора Всея Руси понял, что у него нет слов, которые смогут повлиять на стоящего перед ним молодого человека с глазами цвета кобальта.
Под переговоры освободили офицерскую кают — компанию. Внесли в не самое просторное помещение три стола, бесцеремонно сдвинули к стене дорогое, с корпусом из африканского черного дерева пианино фабриканта Юлия Файриха в Лейпциге, купленное вскладчину офицерами. Когда пианино двигали — оно на мгновение ожило, издало одинокий, жалкий звук…
Британцы заняли помещение первыми, их нельзя было держать в коридорах, поэтому их пустили в кают-компанию. Здоровяк средних лет в зловещем черном мундире рейхскриминальдиректора Гестапо, который их размещал — тысячу раз извинившись, отвел в сторону Наследника, неуклюже склонившись, начал шептать ему что-то на ухо. Наследник Британского престола, с каменным лицом выслушав, что-то резко ответил. Разговор на этом прервался, здоровяк помрачнел и отошел в сторону, а потом и вовсе вышел, оставив британцев наедине с самими собой. Встретившись в коридоре с русской делегацией, впереди которой шел лично Кайзер — он едва заметно качнул головой — нет, не удалось. Потом — пошел вместе со всеми…
