Алексей Фомичев - Всеми правдами и неправдами
Нэд поправил лежащий на коленях автомат, опустил стекло дверцы, выглянул наружу. Поймал свое отражение в зеркале заднего вида. Непривычный джинсовый наряд резал глаз.
В Сухане он сменил одежду. Купил свободного покроя джинсы и джинсовый жилет-безрукавку, хорошо сшитую, прочную, усиленную брезентовыми вставками с изнанки. На груди четыре кармана под автоматные магазины, чуть ниже – небольшие карманы для гранат. Сейчас карманы были заполнены, Нэд вез весь свой арсенал: четыре магазина, пять гранат, на поясе нож. В небольшом рюкзаке пять пачек с патронами, три гранаты и запалы к ним.
…Машины медленно втягивались в Ущелье, выходили на широкую дорогу, идущую вдоль отвесной стены. С левой стороны камень с кустарниками и островками травы, с правой – обрыв. Взгляд различал камни внизу, метрах в десяти, а дальше все тонуло в киселе тумана.
Дорога постепенно уходила вниз, над головой все плотнее смыкался белый свод тумана, в котором словно в патоке гасли яркие лучи солнца. Потемнело. На ветровом стекле осели первые жирные капли конденсата. Шедшая впереди машина исчезла, только мелькали габаритные огни и свет фонаря, специально повешенного сзади.
– Дорога по дну идет?
– Что? – Седой на миг оторвал от дороги напряженный взгляд и посмотрел на Нэда. – Еще метров двадцать вниз.
Нэд хотел спросить, какова общая протяженность трассы, но глянул на сосредоточенное лицо Седого и промолчал.
Под колеса то и дело попадали камни, иногда машину встряхивало и качало. Седой шевелил губами, пересохшая глотка едва выталкивала слова. Захрипела радиостанция, сквозь шум ужасных помех еле пробился голос Бориса:
– Стоп! Всем стоп!
Огоньки впереди мигнули несколько раз, зад «ХАРАЗа» приблизился.
– Олег, давай вперед. Веревку не забудь.
– Понял.
– Все, пошли.
Нэд глянул на Седого, тот приоткрыл дверцу и закрепил ее на тонкой петле. Если машина потеряет дорогу и покатит в пропасть – искать рукоятку дверцы и открывать защелку замка времени не будет. А так – толкнул чуть сильнее и прыгай наружу. Не одному водителю мера предосторожности спасла жизнь в проклятом Ущелье.
Минуту спустя караван пошел дальше, только еще медленнее. Впереди джипа, метрах в семи-восьми, сейчас шел Олег с шестом в руках. С трудом различая дорогу, каменистый бок стены и край обрыва, он проверял путь, смотрел, нет ли завалов, оползней и прочих препятствий, которые практически невозможно заметить из машины. К его поясу была привязана крепкая веревка, ее второй конец закреплен за раму кузова джипа, и около узла, почти над ухом Оттара, висел колокольчик. Одни звонок – стой, два – вперед, три – назад. Ну а если что-то смертельно опасное – беспорядочный звон и крик. Тогда машина резко сдавала назад на длину веревки, чтобы вытащить на дорогу улетевшего в пропасть товарища. Бывало, что на другом конце веревки никого не находили. И еще долго удаляющийся крик звучал в ушах водителей, будоража воображение и кровь.
Скорость движения упала до скорости пешехода. Дорога уходила все ниже, над головой сомкнулось темно-серое покрывало тумана, видимость упала до пяти метров. Дистанция между машинами стала меньше.
– Скоро Длинный выступ, – отрывисто сказал Седой. – Возьми в «бардачке»…
– Что?
– Беруши.
Нэд открыл «бардачок», в дальнем углу раскопал плоскую коробочку, вытащил несколько ватных шариков.
– Вставь себе в уши.
– Зачем?
– Затем, что сейчас начнется.
Нэд покатал шарики в ладони, спросил:
– Чего начнется?
– Визг.
Видя, что Нэд не спешит следовать его совету, ругнулся:
– Делай что говорю, не то через час будешь с чугунной головой сидеть, мозги отсохнут.
– А ты?
– Я не могу. Когда за рулем, надо прислушиваться ко всему.
– Точно, – проревел вдруг голос за спиной. Из-за занавески вылезла толстая рука, сгребла коробочку, вытащила пару шариков. Следом высунулась голова Велимира. – Когда баранку крутишь, должен слышать все. Через полчаса я его сменю, тоже вытащу беруши.
– Не стоит. – Нэд взял коробочку у Велимира и бросил ее в «бардачок». – Попробую потерпеть, интересно.
– Да чего интересного? В Ущелье и не такое бывает. Визг как визг. Только очень противный… – Велимир замялся, подыскивая подходящее сравнение. – Словно по голове кувалдой. Так громко и мерзко.
Радиостанция зашипела, как раскаленная сковородка, потом что-то треснуло в динамике, искаженный голос прокричал:
– Подходим к выступу! Переходим на код.
Дорога, до того шедшая вдоль отвесной стены, вдруг резко свернула влево, нырнула вниз и пошла зигзагом. Нэд старался разглядеть каменную стену, но та внезапно исчезла. С двух сторон дороги был обрыв. С двух сторон был туман и пустота.
– А где?..
– Стена? Нет ее. Мы на выступе. До дна Ущелья метров пятьсот.
– И долго так?
– Километров пять.
Нэд сглотнул, машинально сжал поручень над Торпедо, опасливо покосился на дорогу. Ее ширина здесь едва достигала пяти метров. Один неверный поворот руля…
Впереди Олега сменил Оттар. Длину веревки уменьшил вдвое, шест держал на вытянутой руке. Смотрел под ноги и по сторонам, отмечая трещины на дороге, большие камни, обвалы. Он тоже шел без берушей, каждый звук был подсказкой.
Едва караван отошел от стены метров на триста, невесть откуда налетел ветер, засвистел, завыл, холодными струями ударил в приоткрытые стекла дверей. Вслед за ветром возник визг.
Нэд ждал противного скрежета, напоминающего скрип стекла о стекло или нечто похожее, но реальность превзошла ожидания.
Это был мощный, всеобъемлющий звук необычайной насыщенности и силы. Как будто кто-то огромный перетирал над ухом куски пенопласта, то увеличивая, то приглушая громкость, захватывая все больший диапазон. Внезапность и мощь визга заставили всех спрятать голову в плечи, сжаться, стиснуть рули и автоматы.
Нэд, бормоча под нос ругательства, бросил взгляд налево. Седой наклонил корпус над рулем, глаза-щелочки неотрывно смотрят на дорогу, губы шевелятся. На лице странная гримаса, словно водитель вот-вот заплачет или закричит.
Нэду и самому хотелось орать, странный ужас проникал в душу, леденил кровь, выстуживал вены, узлом крутил мышцы. Страх, дикий, первобытный, бил по мозгам, давил, пригибал вниз.
По щекам Седого потекли слезы, он не вытирал их, только смаргивал и наклонялся вперед.
Нэд попробовал закрыть стекло, чтобы хоть немного уменьшить силу визга, но Седой заметил, погрозил кулаком. Его рев с трудом пробил какофонию визга.
– Не трожь, ёп твою! Не трожь!
Вновь ожила радиостанция, замигала лампочка вызова, послышались резкие щелчки – два, потом еще два. Это был условный код для переговоров в Ущелье. Приказ – не снижать скорость.
Нэд представил, каково идти впереди машин, шатаясь от ударов визга, слезящимися глазами разглядывая препятствия, и держать равновесие.
«Неужели пришельцы сидят здесь? В этом застенке?.. Как они выдерживают?»
Нэд собрал силы и выглянул в окно. Туман, казалось, еще больше сгустился, влага оседала на лице, капли текли по щекам.
Следующая за их «союром» машина внезапно вильнула, пошла вправо. В последний момент водитель остановил ее, переднее правое колесо зависло над пропастью. Тут же в радиостанции бестолково забили щелчки – тревога. Караван встал. Никто не выходил – если водитель сам не сладит и не вылезет, машину столкнул в пропасть и поедут дальше. Любая возня здесь, на открытой площадке, продуваемой со всех сторон, под нарастающий визг и скрежет чревата гибелью всех.
Седой, высунув голову в окно, смотрел назад, пытаясь разглядеть, как там дела. Медленно, осторожно, по сантиметру, «ХАРАЗ» выполз на дорогу, отодвинулся от пропасти. Через минуту караван продолжил путь.
Медленный марш по Длинному выступу под канонаду звуков и порывы ветра напоминал путь наказанного солдата сквозь строй, когда на его спину и голову сыплются палочные удары с двух сторон. Шанс дойти до конца строя не больше, чем шанс доехать до конца Ущелья.
Через двадцать минут из-за занавески вылез Велимир, сменил Седого. Тот тут же воткнул беруши, зажал голову руками и пополз на топчан. Там набросил на уши подушку и лег лицом вниз, мыча сквозь плотно сжатые губы. Визг доконал его, наполнив душу ужасом и болью.
Настала очередь Велимира испытать прелесть визга. Он тоже наклонился над рулем, повел машину осторожно, глядя вперед, сильно прищурив глаза.
Голова Нэда словно распухла от визга, кровь стучала в висках, глаз полезли из орбит. Он с трудом достал из «бардачка» коробочку с берушами, собираясь затолкать по два шарика в каждое ухо и накинуть на голову что-нибудь плотное. Смелое и глупое решение выдержать визг уступило место желанию спастись от скрежета.
Пальцы уже подхватили плотный шарик, когда в голове вдруг стало тихо и пусто. Словно визг отступил за невидимую преграду. Нэд встряхнул головой, помотал ею из стороны в сторону. Странный холод заполнил тело, потом прошла волна тепла, окатила с ног до макушки, исчезла, оставив приятную истому. А потом что-то лопнуло в мозгу, и пришла волна.
