Олег Дивов - Братья по разуму
– Потому что ты можешь ходить как тень. Потому что ты слышишь то, чего не слышат другие, – продекламировал Тим. – И самое обидное, что ты об этом не просил. Тебя заставили.
– Тима, – сказал Волков проникновенно. – Я тебя люблю. Будь здоров.
– Будь, – кивнул Тим, и два форсированных сенса чокнулись бутылками. Игорь выбрался на мостки, сунул руки в карманы, закурил и неспешно пошел к дому. Остаться рядом с Волковым он не мог просто физически – ему было противно.
– Знаешь, иногда мне страшно, Тима, – сказал Волков позади. – Мы ведь просто чудом успели. Еще месяц, ну максимум два, и Служба взяла бы под контроль все мировые финансовые потоки. А ведь это конец!
– Да заткнись ты, – сказал Тим лениво. – Дай мне послушать ночь.
Глава 21
Девятое июня, утро
– Ну, ты как? – спросил Игорь.
Вестгейт с трудом оторвал голову от подушки и приоткрыл один глаз. Выражение лица у него было страдальческое.
– Физически ничего, – пробормотал он. – А в душе…
– Да перестань ты. Если уж кто и виноват, так это я. Недоглядел.
– Какой он странный, – сказал Вестгейт. – Никак не могу привыкнуть к тому, что он такой…
– Привыкай, – улыбнулся Игорь. – Сын супермена – непростая должность. Придется мириться.
– Не знаю. – Вестгейт снова лег. – Я думал, что выясню здесь что-то, пойму… А по-моему, я окончательно запутался. Знаешь, не уверен я, что мне нужен такой отец. Нет, это, конечно, замечательно, что он есть, что мы так похожи. Но, понимаешь, он ведь ничего не может мне дать того, чего у меня нет. Он просто старый, усталый и, по-моему, не очень здоровый психически человек. А еще, знаешь, он такой ограниченный… Просто странно все это. А может, это не он?
Игорь опустил глаза. Все, кто соприкасался с Волковым, находились под его экстрасенсорным давлением. Они видели его таким, каким он сам хотел выглядеть. Безропотно принимали его точку зрения. Беспрекословно повиновались. И потом рассказывали, какой он замечательный.
Того же самого Волков пытался добиться от Игоря – пока не увидел, что это невозможно. А вот с Вестгейтом он, судя по всему, вел себя как нормальный человек. Это было немного странно. Но объяснимо. В Игоре Александре Вестгейте пожилой сенс увидел сына. А в Игоре Бойко почему-то нет. И точно таким же образом братья реагировали на отца. Вестгейт его признал, хотя и с оговорками. А у Игоря все началось именно с оговорок, а кончилось полным неприятием.
– Я оставлю тебе кляксу, – сказал Игорь и осторожно взял брата за руку. – Думаю, еще сутки, и она тебя полностью вылечит.
– Ты уезжаешь? – встрепенулся Вестгейт. – Куда?
– К Папе в Москву. Посредническая миссия.
– Но… Постой, а когда же мы увидимся теперь?
– Ты не беспокойся. Отдохнешь немного и приедешь ко мне.
– Как же… Дадут они…
– Дадут, – сказал Игорь твердо. – Запомни одно. Волков – твой страховой полис. И ты единственный, кто может этим полисом воспользоваться.
– Объясни, – потребовал Вестгейт, оживая на глазах.
Игорь поднялся и выглянул в окно. Волков и Тим стояли посреди двора, мирно беседуя. Вид у обоих был помятый. Каждый держал в руке бутылку пива.
– Любой обычный человек, не защищенный от чужой энергетики, оказавшись рядом с Волковым, теряет способность объективно смотреть на вещи. Все ему верят, все его любят, все перед ним преклоняются.
– А чего он твердит, что никто его не понимает?..
– Он имеет в виду, что никто его не понимает по доброй воле. Так вот, братишка. На тебя Волков почему-то не давит. Я думаю, от безбрежной отцовской любви. С тобой рядом он забывает о своих возможностях. Не ждет от тебя дурного, не экранируется, не подсматривает твой эмоциональный спектр. Мужик как мужик. Открытая система. Понял?
Вестгейт кивнул.
– Через пару часов к тебе зайдет один в высшей степени необычный человек. Он организует доставку. В крайнем случае вытащит тебя отсюда одного. Но хорошо бы…
– Все, – перебил его Вестгейт. – Дальше не надо. Я догадался. Разберемся. Придумаю что-нибудь. Слушай, брат, ты новости не смотрел?
– Боюсь, – честно сказал Игорь.
– Вот и не смотри.
– Очень плохо?
– Хуже некуда. Уже собирают международный трибунал.
Игорь повернулся к Вестгейту и внимательно посмотрел ему в глаза.
– На этом трибунале должны судить Волкова, – сказал он. – Признать невменяемым, «промыть» ему мозги с блокировкой энергетики, чтобы больше не шалил, и принудительно отправить в больницу.
– Я знаю, – кивнул Вестгейт. – Я все знаю.
– Будет жесточайший кризис всех мировых спецслужб. Может быть, заодно свалятся и два-три правительства. И баланс сил хоть отчасти восстановится, – продолжал Игорь. – Во всяком случае, с русскими опять начнут хотя бы разговаривать. Может быть…
– Да хватит меня уговаривать! Все, иди.
– До свидания, – сказал Игорь, пожимая слабую руку Вестгейта.
– Удачи. – Вестгейт закрыл глаза.
У двери Игорь остановился.
– Знаешь, – сказал он, – я этой ночью много думал. И пришел к совершенно конкретному выводу. Как ты думаешь, в чем причина всего этого кошмара? А в том, что два мудака тридцать лет назад что-то не поделили. И до сих пор не могут этого забыть. Они просто сводят личные счеты. В том числе и нашими руками.
Вестгейт повернулся на бок, к Игорю спиной, и ничего не ответил. Игорь вышел и медленно прикрыл за собой дверь.
***Тим уже был в прихожей, и Игорь на него чуть не налетел.
– Э! – сказал Тим, упираясь Игорю рукой в грудь. – Полегче. Я и так на ногах не стою. Ну что, поговорили?
Игорь молча кивнул. Дверь на улицу была раскрыта настежь, и на утреннем солнце неземной зеленоватый оттенок кожи Тима был виден слишком отчетливо. Слишком для того, чтобы воспринимать этого человека – человека ли? – всерьез. Но тем не менее он был здесь, рядом, теплый и дружелюбный, и от него многое зависело в намечающейся авантюре.
– Спокойствие, только спокойствие! – сказал Тим, почувствовав, видимо, настроение Игоря. – Нам, мутантам, недоступно наслажденье битвой жизни… Ты уверен, что он все понял?
– Да. Главное – сможет ли он? Все-таки к отцу человек приехал… И вот на тебе…
– Ерунда. Таких отцов в каждом психдиспансере по сто штук на учете состоит.
– Тяжко вам будет, когда он… его… – Игорь замялся.
Тим расправил плечи и упер руки в бока. Этот жест показался Игорю удивительно знакомым.
– Не знаю, – сказал Тим лишенным выражения голосом. – Всю ночь я пытался до него достучаться. То ли это не тот Волков, которого я встретил много лет назад, то ли я сам уже не тот… А может, все от того, что я не переношу сумасшедших. Короче говоря, делайте с ним, что хотите. А мне наплевать.
Левый глаз Тима вдруг резко дернулся, и он прикрыл его рукой. Игорь деликатно отвернулся.
– Ирину жалко, – глухо произнес Тим. – Вот кого жалко, так это ее.
– Что, он серьезно вмешался в ее энергетику? – спросил Игорь.
– Да как тебе сказать… Конечно, без Волкова она не умрет. Будут депрессия, может быть, даже «ломки». Но это все переносимо. А вот то, что без Волкова черта с два она родит…
Игорь непонимающе уставился на Тима.
– Девочка бесплодна, – объяснил тот. – В очень тяжелой форме. Традиционная медицина ей не поможет ничем. А вот наш приятель Волков, кажется, уже почти справился. Здоровенький крепенький эмбриончик. Ма-аленький такой, хорошенький. Она сама еще не догадывается. Только без постоянной энергетической подпитки долго она его не проносит. Вот так-то, Игорь.
– О господи! – сказал Игорь с чувством. – И вот так каждый день. Я за эту неделю постарел на двадцать лет.
– А ведь ты не умеешь ходить как тень, – вспомнил свою присказку Тим. – И не слышишь того, что слышат другие… Представляешь, какая это ответственность?
– Нет, – признался Игорь. – И не хочу представлять. Как вы с этим живете, Тим?
– А мы не живем. – Тим протянул руку и достал у Игоря из кармана пачку сигарет. Понюхал ее с сомнением и положил на место. – Мы не живем с этим, – повторил он. – Во всяком случае, долго не живем. Ощущать на своей шкуре все болячки мира… Тяжко это. И опасно. Можно черт знает во что превратиться. Я, например, очень рано научился выбирать и отсекать лишнее. А Волков не сумел. И стал богом.
– А вы ничем не можете ей помочь?
– Ты не понял, – покачал головой Тим. – Я же сказал, я не бог. Бог – вон там – у забора околачивается. Хочет к нам подойти, но опять боится. Он, кажется, начал сомневаться в том, что я ему друг.
– Не очень я понимаю эти ваши философские выкладки, – сказал Игорь. – Но вам, наверное, виднее. Что, поехали?
Тим сделал приглашающий жест, и Игорь вышел на крыльцо. Странное движение в небе привлекло его внимание, он поднял глаза, и на миг ему показалось, что на участок спускается полупрозрачное облачко.
– Господин Хайнеман! – позвал из прихожей Тим. – Иди сюда, проводи гостя.
