Юрий Уленгов - Метро 2033. Грань человечности
– У нас часто бывает свежая рыба. Мы ставим сети под лед. Не в таких количествах, как хотелось бы, – мы можем делать это только с борта ледокола. Сам видел, что будет, если на лед выйти. Еще у нас что-то вроде огорода есть. В небольшом помещении, которое прогреть легче всего. Там лук, чеснок, еще петрушка какая-то. Но все равно витаминов не хватает. Болеют люди часто очень. Потому и на поверхность стараемся не соваться лишний раз. Иммунитет никакой, заболеть – запросто. Особенно, учитывая, что тут творилось после наводнения.
Объяснять Захару не понадобилось. Он и сам мог неплохо представить, что было после того, как вода, хлынувшая через уничтоженную плотину, сошла, и Ангара вернулась в свое старое русло. Тысячи трупов, которые некому хоронить. Легионы крыс, пирующих на разлагающихся телах. Эпидемия. С гарантией. Даже в условиях постоянного холода. Да, несладко тут было.
– Изначально людей было вроде как больше – я сама не помню, мне дядя рассказывал. Он был у нас кем-то вроде следопыта. Он несколько раз пытался пройти в нижний город. Как-то он нашел большое убежище – люди заселили двенадцатиэтажный дом, укрепили его, как могли, наладили какое-то отопление. Их там много было – не меньше двух тысяч, дядя говорил. Они все умерли. Он говорил, что это было похоже на чуму, как ее описывали в старых книгах. Сотни раздувшихся, посиневших трупов. Им пришлось сжечь этот дом – вместе с трупами. Потом два человека из тех, что ходили с дядей, заболели и умерли. Все тогда очень испугались, испугались того, что и мы… так же… Но повезло.
Девушка становилась все многословнее. Захару показалось, она говорит, чтобы не дать ему задать какой-то вопрос, отвечать на который ей не хотелось. Что-то было не так, но что именно – понять он не мог.
Они добрались до входа. Юля на секунду замерла перед дверью, отодвинула фанерный лист и запустила руку внутрь. Пошумела чем-то несколько секунд, потом раздался стук, и дверь открылась.
– Пойдем.
Внутри оказалось темно и пусто. Видимо, в убежище спустили все, что могло пригодиться. Голые стены и потолок. Даже двери в кабинетах отсутствовали. Деревянное покрытие с перил было ободрано, остались одни металлические конструкции, торчащие ребрами обглоданного скелета. Захар достал фонарь. Девушка поманила лесника рукой и пошла по коридору.
Дойдя до конца, она свернула в проем, где оказалась лестница. Юля зашагала по ней вниз. Два пролета – и вот они у массивной металлической двери. Девушка остановилась перед ней, набрала полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, и постучала. Стук был не простой. Захар не запомнил ритмический рисунок – уж больно замысловатым он был. Код настоящий. Несколько секунд ничего не происходило, затем загремело железо, и дверь приоткрылась.
– Ферзяева? – того, кто говорил, рассмотреть не получалось, но голос у него был явно удивленным. – Ты откуда взялась?
– Оттуда, – буркнула девушка. – Открывай.
– Ты одна? – последовал вопрос.
– Нет. С другом.
– С каким еще другом? – теперь в голосе слышалось явное недоумение.
– С тем, который сейчас эту долбаную дверь вынесет, – прорычал порядком продрогший Захар. – Долго ты нас тут держать будешь?
Вынести толстенную дверь ему было не по силам, но в голосе его звучала такая уверенность в своих силах, что внутри, после секундной паузы, раздалась возня, и дверь со скрипом открылась.
– Заходи медленно, руки в гору задери и не дергайся, – скомандовали из-за двери. – А ты, – это, видимо, адресовалось кому-то еще, – пойди и скажи, что Юлька пришла. С кренделем каким-то.
Захар шагнул внутрь, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте, резко контрастировавшей с полумраком, подсвеченным белым снегом, вверху. В коридоре школы тоже было темно, но лунный свет, проникавший сквозь щели в щитах, закрывавших окна, позволял видеть хотя бы контуры. Здесь же не было видно ничего.
Дверь за спиной грохнула, закрываясь, и тут же луч света от ручного фонаря с динамкой, узнаваемого по характерному звуку, ударил Захару в лицо. Тот прикрылся рукой.
– Ну что ж ты, зараза, мне светишь в лицо? – Всплыли в памяти строки из какой-то древней даже по меркам времени до Срани, песенки, которые он и не преминул озвучить.
– Спокойно стой, не дергайся, – светивший, видимо, рассмотрел лицо Захара, так как луч опустился ниже, немного задержался на кобуре, из которой торчала рукоять обреза, а потом отодвинулся в сторону. – Проходи. Медленно.
Теперь заскрипело впереди, полоса тусклого света упала из-за открывшейся второй двери, и Захар смог рассмотреть «привратника».
Бледный, худой парень, одетый в тулуп, с густыми, блестящими от жира волосами направил в живот Захару… арбалет! Самый настоящий арбалет! Видно было, что оружие – самоделка. Далеко не спортивное оружие из карбона и прочего пластика, которое можно было до Срани приобрести в спортивном магазине по сумасшедшей цене, нет. Ложе было грубо выточено из куска древесины, обработанной наждачкой, «рога» оружия представляли собой металлическую пластину – видимо, рессору от какого-то транспортного средства. Болт, лежащей в выемке, тоже был самодельным. Но от этого менее смертоносным он не становился. Захар представил себе, как заточенная тонкая арматурина разрывает ткань многострадального пуховика, рвет брюшину, внутренние органы, и его передернуло. Действенная штука, должно быть. Хоть и крайне медленная в перезарядке.
– Да без проблем, – буркнул лесник, шагая в открывшуюся дверь.
Узкий коридорчик за дверью освещался лампадкой, чадящей на металлической трубе. Захар потянул воздух носом – какой-то жир, судя по едкому запаху.
– Вперед давай, там встретят.
Девушка шла по коридору вместе с Захаром. И только сейчас он понял причину странного ее поведения там, наверху. Она боялась. Боялась возвращаться. И, наверное, не зря. Тут ей рады не были, это очень бросалось в глаза. Черт, чего она натворила? И как вообще оказалась в убежище релейного завода?
Коридор закончился простой деревянной дверью. Захар тряхнул головой, решительно толкнул ее и остановился на пороге.
Они оказались в большом зале. Ну, если это помещение можно было назвать залом. Площадь – примерно квадратов двести-двести пятьдесят. Стены закрыты пенопластом, какими-то тряпками, досками. Утепление, видимо. Потолки – метра два с половиной. Низкие для такого помещения, отчего сразу появилось чувство зажатости. Все пространство было заполнено нелепыми хижинами из картонных коробок, обрезков досок и другого строительного мусора. Особняком выделялись палатки – синтетические импортные, брезентовые отечественные. Между палатками и нагромождениями картона вел лишь один небольшой коридорчик. Несмотря на костры, горящие в закопченных жестяных бочках, тут было холодно. Захар покрутил головой, пытаясь понять, куда же девается дым из бочек. Видимо, тут работала какая-то хитрая вентиляция. Больше всего походило на то, что жители убежища переключили стандартные вентиляторы, входящие в комплектацию школьного бомбоубежища, на выдув.
В глубине стояла большая армейская палатка – столовая или что-то вроде зала собраний, наверное. Дальний конец помещения тонул в темноте. Освещался зал только отблесками пламени из бочек. Впрочем, здесь, на крохотном пятачке перед началом «жилой линии», их было целых четыре, как понял Захар – они выполняли роль тепловой завесы, не давая неизбежному сквозняку из коридора расходиться по залу. В их свете можно было легко разглядеть людей, направляющихся ко входу. Видимо, вестовой, которого отправили вперед, наделал немало шуму. Заспанные обитатели убежища выползали из своих жилищ и подтягивались к пятачку, так что тут очень скоро стало тесно. Их лица не выражали радости при виде Юли, из-за чего Захар еще сильнее утвердился в своих подозрениях.
– Ты откуда взялась, Ферзяева? Тебя ж на завод отправили? – послышался из толпы удивленный голос.
– Оттуда и взялась, – угрюмо ответила девушка.
– Да она сбежала! Еще и кренделя какого-то с собой привела!
Это уже кто-то другой говорил. Захар поискал глазами говорившего. Кренделя. Ты смотри.
– Ты правда сбежала, что ли? – Девушка не ответила. По залу разнесся гул голосов. – Так нас же теперь релейщики… Того… – Вычленил Захар из общего гомона.
– Да давайте их назад отправим, да и все, – раздался громкий крик откуда-то из толпы.
Захар вскинул бровь. Нормально тут так люди живут. Дружненько.
– Он это сейчас серьезно, что ли? – не поворачивая головы вполголоса спросил он у стоящей за ним Юльки.
– Боюсь, что да, – вздохнула девушка.
– На улицу ее! Пусть назад идет, откуда пришла! А с ним разобраться, кто он такой вообще! – из толпы выступил крепкий парень, резко приблизился и попытался схватить девушку за рукав бушлата.
Та отдернула руку. Захар отодвинул девушку за спину и положил руку на обрез, откинув ремешки кобуры.
