Евгений Щепетнов - Инь-ян 4
И кстати сказать — уже послал на смерть — его брата. Лурк точно считает Сергея ответственным за смерть брата, это просто-таки написано на его лице. До какой степени ответственным — это уже другой вопрос. И ведь на самом деле — если бы не Сергей, если бы чужак не появился в небе над Лурком и Джаном — судьба их могла бы сложиться совсем по-другому, жили бы они долго, и возможно даже — счастливо. И не висел бы Джан на кресте, разделанный, как свинья у мясника.
Сергей передернулся, вспомнив, выругался. Не того он ждал в Эорне, совсем не того… Но что поделать? Жизнь такова, какова она есть! Нужно исходить из реалий, а не придумывать новые сущности бытия. Эти враги, и те, враги, и вон те враги — кто друг? Только…корабль. Даже Лурку верить на сто процентов нельзя. А можно ли вообще верить кому-то из людей?
Сергей снова усмехнулся — грустно, криво, и помотал головой — нет, нельзя. Весь его опыт здесь, и опыт жизни на Земле не раз, и не два доказывали — верить людям нельзя. Даже себе. Так кому — можно?
Не придя ни к какому выводу, выкинул лишние мысли из головы и зашагал быстрее, снова, как и раньше любуясь узорам на полу и стенах звездолета. Все-таки звездопроходцы знали толк в механизмах — светящиеся стены, вместо фонарей, мерцающая желтая дорожка на полу корабля, тысячи лет этому полуживому биомеханизму, а он все еще функционирует, живет, и если дать ему пищи, подлечить — снова будет летать!
Вот только как его восстановить? Как сделать, чтобы звездолет заработал в полную силу? Резервный накопитель пуст, а даже если бы он был полон — его энергии не хватит для полета. Три накопителя, и в каждом должно быть пять тонн золота! Какая малость…всего пятнадцать тонн, и корабль полетел! Вот только как это сделать? КАК?!
Рубка осталась такой, как прежде — еле заметные прямоугольники там, где раньше стояли инкубаторы зародышей биомеханизмов, кресла, закругленные стены без прямых углов. Эти стены, на самом деле, огромные экраны, "глаза" звездолета. Когда рубка работает в полную мощь, на них дублируется информация для Координатора — суть пилота корабля, и для всех мастеров — мастера оружия, мастера защиты, мастера движения — можно сказать, второго пилота.
Сергей скинул с себя куртку, рубаху, оставшись голым по пояс, и помедлив пару секунд сел в знакомое кресло. Ожидал, что оно будет ледяно-холодным, но кресло оказалось теплым, будто с него только что кто-то слез.
Настороженно оглянулся вокруг, готовый к бою, подождал несколько секунд, затем откинулся на спинку и дал команду на подключение. Когда он соединиться со звездолетом, найти чужака будет гораздо проще. И уничтожить — при необходимости.
Как и раньше, соединение было неожиданным, и слегка болезненным — нити, выскочившие из кресла впились в кожу, кольнули, пробираясь к нервам человека, но уже через секунду боль утихла, сменившись удовольствием от соединения, будто он только что обнял любимую жену, вернувшись из длительной командировки.
— Приветствую, Координатор! После твоего последнего соединения, изменений в целостности системы не произошло. Заряд накопителя один процент. Системы жизнеообеспечения фкнкционируют нормально. Готов к исполнению приказаний.
— Есть ли кто-нибудь чужой в корабле?
Сергей по привычке обращался к кораблю словами, так ему было легче создать мыслеобразы, чтобы довести их до корабельного мозга. И корабль, будто чуя, что человеку легче общаться словами — тоже облекал свои ответы в слова. Это все Сергей знал точно — после опыта общения с "пузырем", он уже примерно представлял, что такое звездолет и как с ним разговаривать.
Одного не мог понять — почему мозг корабля такой…механический, что ли? Только из-за того, что у него стерли прежнюю память? Уничтожили "личность"? Или это сделано нарочно, чтобы вообще не имел никакой личности? Ведь если корабль вдруг осознает себя, и поймет, что люди в нем лишь жалкие паразиты, мешающие ему жить и летать во вселенной — что он сделает? Ну… Сергей на его месте сделал бы многое…если бы паразитов было много. И не очень многое — если бы тех было поменьше.
Уничтожил бы, или ссадил где-нибудь на чужой планете — как пить дать!
И тут вдруг подумалось — а может, это и было причиной задержки корабля? Его крушения? Взбунтовался мозг, и пришлось его утихомирить? А что — и такое могло быть! Только чего гадать бесполезно? Когда-нибудь узнает. Или не узнает. Но знание это, или незнание никак не повлияет на сергееву судьбу. Так, чисто ради интереса.
Корабль выдал картинку всех своих переходов и потаенных комнат. Казармы, склады, ангары для шлюпок и ремонтные мастерские — нигде не было ни живой души. Если не считать ангара с пузырем, на котором Сергей прилетел. Лишь там пульсировал огонек — магиня, запертая во внутренностях маленького звездолета. Это она светилась единственной живой душой во всей этой биомеханической громаде.
Дал команду заглянуло в пузырь, тут же появилось изображение — магиня подползла к инкубатору и пыталась его открыть — видимо, чтобы поглядеть, что же там в ящике. Сергей не удержался, и через систему корабля сказал, снизив голос почти до рычания:
— А кто тебе позволил это трогать, а?! Вон отсюда!
Магиня вскрикнула, отшатнулась, и забыв что у нее нет ноги попыталась вскочить. Упала на пол, платье ее задралось почти до шеи, обнажая голые бедра, лобок с отрастающей щетиной, и культяпку вместо ноги, беспомощно дрыгающуюся в воздухе.
Сергею вдруг стало не по себе — так бывает не по себе, когда увидишь что-то неприятное, то, что видеть тебе было не надо, и чего видеть не хотелось — бомжа, покрытого язвами, или несчастного пешехода, сбитого машиной. И жалко, и неприятно, и сделать в общем-то уже ничего нельзя. Нет, ему стало неловко не потому, что он увидел голую промежность девицы — эдакого добра он в своей жизни немало видывал, сам долгое время был бабой, чего уж там. Культяпка, которой размахивала колдунья — вот в чем дело. Почему он до сих пор не отрастил ей ногу? А ведь мог. Чтобы не убежала? Так она и без этого не убежит. Чтобы помучить, чтобы поняла, как это плохо, когда остаешься инвалидом? Так взрослая уже, что ей доказывать? Понятно все. А смотреть, как красивая девица ползает без ноги — это что, сердце радует?
Сергей думал секунду. Воспользовавшись тем, что тяжело дышащая девица все еще копошится на полу, отдал приказ, и через мгновение взвизгнувшая колдунья утонула под ворохом белых нитей, превратившись в кокон, наподобие кокона бабочки шелкопряда. Пока он тут занимается с "Ла-Донгом", пусть кораблик отрастит ей ногу. Убить девку можно в любой момент. А наслаждаться страданиями инвалида — это не по нему. Он не палач в пыточной.
