Андрей Уланов - Никакой магии
– Замок нуждается в ремонте, – заметил Кард. – А вы, мессир, в отдыхе где-нибудь у теплого моря.
– А вся страна – в революции! – Паук убрал руки от печки, ловко крутанулся на месте и спиной вперед заехал за стол. – И не надо смотреть на меня с таким хищным удивлением. Когда день за днем, из года в год пытаешься пробить собственным лбом стену из тупых голов, поневоле возникает соблазн заложить под нее бомбу и рвануть к лунным демонам. Ведь иначе, – повысив голос, сэр Невилл приподнял одну из сложенных на углу разбухших папок и тут же уронил ее, с неожиданно гулким звуком и облаком пыли, – никак!
– Простое решение, – спокойно произнес полковник, – но проблема в том, что ни вы, мессир, и никто другой не сможете ограничить силу взрыва.
– Именно это меня и останавливает, – вздохнул Паук. – Пока. Но чем дальше… – он схватился за еще одну папку, скользнул взглядом по надписи, отложил и, приподнявшись, крикнул: – Джотто! Мистер секретарь, извольте подойти!
Обычно на такой призыв люди являются сразу же, словно заранее стояли у двери. Но Джентльмен – все такой же идеально черно-белый, как и в нашу первую встречу – появился лишь через минуту… толкая сервировочный столик. Призрачная дымка над чашками сразу же обволокла меня запахами спелой земляники, кипрея, дяглицы и руты… словно я в жаркий летний день вышла на опушку Леса.
– Ваш травяной настой, мессир, – вкрадчиво произнес он. – А также кофе для полковника и чай для леди.
«Чай для леди» был жасминный, в мягкий аромат вплелись ноты тропических фруктов. Забавно… учитывая, кто угощал меня таким чаем в прошлый раз.
– Исключительно Полезная Гадость, – с кислым выражением пробормотал Паук. – Джотто, где доклад по Крепсии?
– В соответствующей папке, мессир. Позвольте… – обогнув стол, секретарь распустил завязки одной из папок и, словно шулер из колоды, прицельно выдернул из бумажного вороха козырной лист. – Экстракт, разумеется. Полный доклад я счел излишне громоздким и малоинформативным. К сожалению, мессир, делопроизводители из комитета по торговле и плантациям не наделены талантами своих коллег из министерства по делам войны и колоний.
В переводе с аранийского бюрократического языка на любой нормальный последняя фраза означала: в крепсийском архипелаге у королевства нет владений, удостоенных статуса колоний. Причин тому могла быть сотня дюжин: от банальной ничтожности этих владений, до возможности отступить со словами «не больно-то и хотелось». До сегодняшнего дня первая причина казалась вероятнее, но сейчас я больше склонялась ко второй.
– На самом деле, – заметил Кард, – всю тамошнюю деятельность давным-давно стоило бы свести под одно крыло – Адмиралтейства. Как только Нуса-Тенггара перестанет служить базой для Янтарного флота, я не дам и гроша даже за внешние острова. Не говоря уж о внутренних, куда по воде ходят лишь конвои с боевым эскортом. А нынешняя ситуация, на мой взгляд, один из худших образчиков нашей заморской политики. Такое бы не прошло и с орками, а крепсы – далеко не орки.
– Ваше предложение, Эдмонт, – усмехнулся Паук, забирая у секретаря лист, – не что иное, как явная крамола и подрыв устоев. Тэк-с… Джотто! Скажи мне, что это, – сэр Невилл ткнул пальцем в бумагу, едва не пробив ее насквозь, – описка!
– Это – описка, мессир!
– Два! Два воздушных корабля потеряны в Крепсии за последнее полугодие! И почему, – возвысил голос Паук, – я не узнал раньше?!
– Я не доложил, мессир, – спокойно произнес секретарь. – Потому что не счел данную информацию достойным вашего внимания. Как уже упомянул полковник, свободное мореплавание по внутренним водам архипелага несколько затруднено…
– …и странно ждать иного, – язвительно «уточнил» Кард, – когда сразу за пушками фортов начинаются пиратские воды!
– …поэтому для воздушных кораблей местные фрахты весьма привлекательны. С другой стороны, мессир, Крепсия не самый безопасный район с точки зрения аэронавигации.
Мысленно я сделала напротив портрета Джотто большую жирную надпись: склонен к преуменьшениям. Сказать о «кухне ураганов» подобную фразу – все равно, что назвать град с дюймовыми льдинами легким осенним дождиком. У юго-восточной оконечности архипелага сходились воздушные течения двух океанов, а большая часть островов являла собой горные районы затонувшего материка. И полеты там были столь же «безопасны», как плавание по проливу Мертвых Кораблей, с его стремительным течением, бесчисленными рифами, отмелями, туманом и внезапными штормами.
– Но два пропавших корабля за полгода, – уже без прежнего напора в голосе повторил сэр Невилл.
– Обломки «Марии Небесной» обнаружены на склоне Семеру, мессир, – сказал Джотто и, предвидя следующий вопрос, добавил: – Это вулкан, почти две мили в высоту. Следственная комиссия предположила, что судно было подхвачено ураганом и разбилось о камни.
– Деталей подъемной машины, разумеется, не нашли, – задумчиво произнес Кард.
– Совершенно верно, сэр, – подтвердил секретарь. – Удар был чрезвычайно силен, куски обшивки разбросало на полмили. Части же, содержащие кейворит, – Джотто развел руками, – полагаю, могли бы быть обнаружены только при помощи астрономов. Собственно, даже останки на земле нашли по счастливой случайности.
– А второй корабль не нашли вовсе. – Сэр Невилл раздраженно бросил бумагу на стол. – Давайте сюда вашу траву, Джотто.
– С другой стороны, мессир, – Кард подошел вплотную к столу, почти упершись форменной пряжкой в край столешницы, – появление у крепсов собственных воздушных кораблей было лишь вопросом времени. – Паук при этих словах скривился, но полковник то ли не заметил гримасы, то ли отнес ее на счет лечебного настоя.
– Им есть чем расплатиться с контрабандистами, и весьма щедро. К тому же, мессир, в мире предостаточно сил, которые с удовольствием подбросят нам под ноги горсть пылающих углей – чужими руками.
– А еще на небе две луны, а в золотом скаттере четыре серебряных эрла. – Сэр Невилл сделал еще глоток и отставил чашку. – Эдмонт, не тяни змею за хвост! Если у тебя есть доказательства, непрошибаемые, как гномская броня, выкладывай их на стол. Уж поверь, я прослежу за тем, чтобы канцлер не сбросил такой козырь, как пустую фоску. Итак?
– Нет, мессир.
– Плохо.
Паук брезгливо покосился на чашку с настоем. Затем все же взял ее, зажмурился и сделал несколько больших глотков.
– Плохо, – повторил он, откидываясь назад и улыбаясь. Я вздрогнула – то, что в начале движения, на свету, выглядело ласковой улыбкой доброго дедушки, в тени разом превратилось в маску с жутковатым оскалом.
– История с городом, разумеется, будет похоронена, – начал Паук. – И не выйдет дальше Тайного Совета…
– Скорее, малого тинвальда, мессир, – воспользовался паузой секретарь.
– Да, пожалуй, – кивнул Паук. – Замешаны слишком уж многие… и почти все они заинтересованы, чтобы правда не выплыла наружу… и не стала причиной для неудобных вопросов. Но! – размеренную речь прервал оглушительный хлопок ладони по столу. Верховный Судья возвысил голос, его указательный палец нацелился на полковника, словно револьверный ствол. – Ты знаешь правила игры, Эдмонт. Своре титулованных псов нужна будет кровавая кость. В этот раз я смогу тебя отстоять, более того, на фоне прочих взорванный пират даже сойдет за успех… в этот раз, но не в следующий.
– Я понимаю, мессир.
– Не до конца. – Паук, устало вздохнув, взялся за подбородок, пропуская меж пальцев короткую бородку. – Ты слишком долго плетешь ловчую сеть, осторожничаешь, боишься спугнуть… но добыча нужна уже сегодня, даже вчера! Любая! Хоть дохлая мышь, лишь бы заткнуть им пасти.
– А если я ошибусь?
– На… плевать! – похоже, сэр Невилл хотел выразиться еще грубее, и лишь мое присутствие удержало его. – Если не вскроется сразу, мы все равно сможем использовать ход. Главное сейчас – продемонстрировать нашу силу, наши возможности, показать, что бой идет на равных, что мы тоже можем наносить удары, вести свою контригру! А не беспомощно бегать по следам, расшибаясь до крови, а затем, скуля и клянча платочек, утереть сопли! Нам… мне нужен результат, Эдмонт. И как можно скорее.
Глава 18
В которой инспектор Грин заходит в кабак.
На обратном пути я задремала. Уже третий пересып за сегодня. Первый был в каюте лейтенанта Маккарти, на обратном пути, тогда меня «выключило» идущее от стены тепло и мерный гул паровой машины. Второй раз я едва не утонула в ванне с ароматической солью, в краткие минуты блаженства перед визитом к Пауку. Сейчас же роль колыбельной сыграли холод, усталость и скрип каретных рессор. И, разумеется, молчащий, как гномский каменный истукан, спутник напротив.
Толком поспать, увы, не получилось. Я могла лишь проваливаться на пару минут, вновь просыпаться, ошалело вслушиваться в цокот подков и шелест дождя, вглядываться в неподвижную маску полковника – и вновь с головой нырять в тяжелую и вязкую, без сновидений, дрему.
